Ее бешеные звери (ЛП) - Бали Э. П.

— Ты обвиняешь короля Змеиного Двора в сознательном подстрекательстве к твоему… психическому расстройству? Правда, Лайл, я ожидал от тебя большего, — он легкомысленно взмахивает украшенной драгоценностями рукой. — В любом случае ты больше не можешь быть заместителем директора этого учебного заведения.

Я сжимаю кулаки от внезапного и яростного желания сломать этому мужику нос. Между моей стаей и Советом повисает тяжелая тишина. В сгущающихся сумерках загораются школьные прожекторы, рассекая воздух белыми лучами. Вокруг собрались охранники школы, которые внимательно наблюдают. Прислушиваются ко всему.

Рубен, как я заметила, удачно отсутствует.

— Я напишу список рекомендаций относительно того, что необходимо сделать, — авторитетно заявляет Селеста. — На данный момент Аурелии требуется обширное лечение, а Лайлу необходимо пройти обследование. Юридические аспекты будут подробно обсуждены утром.

Королева волков отделяется от группы советников и с улыбкой подходит ко мне. У нее добрые глаза, и моя интуиция подсказывает мне, что она мне нравится.

— Судя по всему, ты королева при дворе, состоящем из одного человека, Аурелия… Что ж! Полагаю, теперь мы будем называть тебя Аурелия Костеплет, не так ли? — она лучезарно улыбается мне.

Я краснею под ее пристальным взглядом.

— Я не совсем уверена в этом, Ваше Величество.

Она кивает, заглядывая мне в глаза.

— Никогда не думала, что доживу до этого дня. Я бы хотела как-нибудь встретиться с тобой. Нам нужно поговорить.

Я кланяюсь.

— Конечно, Ваше Величество.

Она поворачивается к моему волку.

— Дикарь, — говорит она тоном заботливой матери. — Конечно, ты был замешан в этом.

К моему удивлению, Дикарь ухмыляется и отвешивает галантный поклон.

— Всегда, Ваше Величество.

— Ну, — говорит она, обращаясь к Лайлу в последнюю очередь, — я всегда говорила, что иногда все, что нужно анимусу, — это сильная регина, чтобы наставить его на путь истинный. Как вы считаете, мистер Пардалия?

Губы Лайла дергаются, и я не позволю ему продолжать это выслушивать:

— В самом деле, Ваше Величество.

Королева волков печально улыбается и отступает назад, кивая кому-то позади нас.

— Жаль, что нам приходится вас разлучать.

Во мне вспыхивает паника, когда Дикаря вырывают из моей руки. Я оборачиваюсь и вижу, как Рубен и массивный король кошек приковывают Дикаря обсидианом к металлической каталке. Я вскрикиваю, но Лайл удерживает меня, и я успеваю бросить последний взгляд на моего прекрасного дикого волка, прежде чем ему на голову надевают черный мешок.

— Нет! — кричу я, пытаясь вырваться из хватки Лайла. Что-то в моем сердце разрывается, когда Дикаря вкатывают в поджидающий военный фургон. — Сделай что-нибудь! — говорю я Косе, который спокойно наблюдает за происходящим. Мускул на его челюсти напрягается, прежде чем он переводит взгляд на меня.

Я слышу, как с громким стуком захлопывается дверь.

— У них есть законный ордер на его арест, Аурелия, — хрипит Коса. — Мы ничего не можем сделать.

— Нет, — повторяю я, слабо поднимая руку, как будто могу остановить происходящее.

Я люблю тебя. Дикарь сказал это, бросившись передо мной. У меня не было времени признаться в ответ. Я направляю свой разум к нему. Пытаюсь ощутить эту неудержимую, бьющую через край силу. Но, конечно же, обсидиан блокирует любую телепатическую связь.

Рубен садится за руль, и мне вдруг хочется разорвать этого зверя на части. Я сдерживаю рыдание, когда двигатель грузовика ревет и Дикаря увозят.

— Нет! — кричу я.

— Спокойно, — шепчет Лайл мне на ухо. — Спокойно, мой ангел. Дикарь может сам о себе позаботиться.

Я прячу лицо на груди Лайла. Дикарь был моим единственным утешением во тьме. Мой первый.

Король кошек подходит к нам, и я с трудом сдерживаю угрожающее рычание. Его смуглая кожа блестит в свете прожекторов, и хотя выражение его лица серьезное, в глазах светится интерес.

— Я свяжусь с тобой утром, Лайл. Нам многое нужно обсудить. Нужно установить правила и тому подобное.

— Конечно, Ваше Величество, — следует сухой ответ Лайла.

Остальные члены Совета уходят, бросая на нас настороженные взгляды, а король драконов даже не смотрит в нашу сторону.

В итоге остается только Джорджия, переводящая взгляд с меня на Лайла. Но он ведет себя так, будто львицы не существует. Словно это не она дала показания против него. Мой лев вздыхает через нос и тянет меня к медицинскому блоку и Селесте, которая оценивающе смотрит на нас.

Но я не хочу уходить. Я хочу побежать за военным фургоном.

— Куда они его везут? — спрашиваю я, когда Лайл тащит меня по подъездной дорожке.

— В Блэквотер, — отвечает Коса.

— Коса, — мой голос едва ли громче всхлипа.

Акула наклоняет голову, разглядывая меня в темноте.

— Тебе есть о чем беспокоиться, Аурелия.

— Но…

— Ангел, — Лайл качает головой, увлекая меня за собой через ворота Академии. — Дикарь хотел бы, чтобы ты сосредоточилась.

Я глубоко вдыхаю ночной воздух и поворачиваюсь лицом к Академии. Верно, потому что охранники, выстроившиеся вдоль подъездной аллеи, уставились на меня. Выражения варьируются от чистого шока и благоговения до настороженности и страха. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы слух распространился.

Самка костеплета. Не размножалась. Предлагается от 20 миллионов.

Этот нечестивый голос звучит в моей голове, но моя анима отмахивается от него.

Дикарь. Моя анима тоскует по нашему волку, который отдаляется от меня все дальше и дальше.

— Мне жаль, что я не смогла прийти раньше, — говорит Селеста. — Но в настоящее время в моем офисе связаны два змея.

— Тебе следовало убить их, — рычит Лайл.

Она бросает на него удивленный взгляд.

— Ты же знаешь, я так не делаю. Но, полагаю, нам всем придется привыкнуть к тебе в новом качестве, Лайл.

Я думаю о том же самом. И о том, что теперь все будет по-другому.

Джорджия начинает что-то говорить, но Лайл, не задумываясь, отмахивается от нее, направляя меня к ярким огням медицинского крыла.

Голос Селесты превращается практически в предупреждающее шипение.

— Не приближайся к недавно спаренному мужчине, Джорджия. Ты же знаешь, что так нельзя.

— Да, миледи, — раздается тихий ответ. Джорджия в спешке уходит, дробно постукивая шпильками прочь от нас.

— Я поговорю с тобой утром, — говорит Селеста. — А пока, я думаю, тебе нужно осмыслить произошедшее, Аурелия. И понять, что это значит для тебя.

Я медленно киваю. В животе у меня пустота, сердце сжимается в агонии. Я что-то приобрела и потеряла одновременно.

Леди Селеста достает из кармана маленький стеклянный пузырек.

— Никакое птичье исцеление не залечит эти раны, Аурелия, — тихо говорит она. — Но слезы феникса сделают свое дело.

Я смотрю на нее и на подарок, который она мне предлагает.

— Это ваши слезы? — выдыхаю я.

Конечно, раз я хотела стать целительницей, я изучила свойства слез феникса настолько тщательно, насколько могла. Но они по большей части окутаны тайной, и их трудно достать, ведь фениксы встречаются редко.

— Так и есть, — она добродушно улыбается. — И я думаю, что если кто-то и заслуживает их, так это ты. Эти раны выглядят старыми и глубокими, тебе следовало обратиться к нам

— Из-за них все и произошло, — признаюсь я. И надо отдать Селесте должное, она не говорит «я же тебе говорила» и не пыталась выдать мой секрет.

Лайл крепче обнимает меня.

— Думаю, эта маленькая демонстрация была неизбежна, — говорит Селеста. — Мейс в конце концов нашел бы способ дискредитировать Лайла.

И весть о случившемся дойдет до моего отца. Что я ослушалась приказа семилетней давности.

— И, эм… что насчет Фрэнка Ульмана? — спрашиваю я, не желая оборачиваться и видеть, как они соскребают его мозги с асфальта. Последнее, чего я хочу, — это собственный фургон, который отвезет меня в Блэквотер… хотя, если это приведет меня к Дикарю, я могла бы подумать об этом.