Дж. Уорд - Короли Бурбона (ЛП)
И к какому дерьму он опять пришел? Тот факт, что Шанталь обвела его, в очередной раз, вокруг пальца, разлучив с женщиной, которую он любил?
Полный отстой.
Ооооо-оооооох-аааааа.
Может ему стоит попросить у Санта Клауса другого отца, а у Зубной Феи новую бывшую жену?
Да, что угодно.
Оставляя за собой пыль по дороге из Истерли, он выехал на шоссе, и увеличил скорость в два раза по пути к Международному аэропорту Чарлмонта, на самом деле он не спешил, потому что не опаздывал, но черт побери все это. Автомобиль справлялся с его состоянием, лавируя по трассе на большой скорости, и при этом он был совершенно трезв.
Вход для VIP-зоны был первым в здании аэропорта, окруженный огромными сооружениями по бокам, и Лейн свернул в узкий переулок, который вел к отдельному терминалу. Остановившись прямо перед двойными дверями, он вылез, оставив двигатель включенным.
Джефф Штерн прохаживался по роскошному вестибюлю, и хотя прошло всего лишь несколько дней, с того момента, как Лейн играл с ним в покер и раздражался на бимбо, потом все-таки решил ответить на телефонный звонок, ему казалось, что прошла вечность.
Неудивительно, что его давний друг и сосед по квартире был одет, как он привык одеваться на Уолл-Стрит, в очках, в темном костюме, в белоснежной белой рубашке. На нем даже красовался красный галстук.
— Ты мог бы одеть шорты, — сказал Лейн, обмениваясь с ним рукопожатием.
— Я прямиком из офиса, идиот.
Именно этот акцент, когда-то чуждый, а теперь настолько знакомый, ему было необходимо услышать сейчас.
— Боже, ты выглядишь, как черт, — сказал Джефф, когда подвезли его багаж на тележке. — Семейная жизнь явно не идет тебе на пользу.
— Моя, однозначно нет. Скажи мне, твой самолет все еще здесь?
— На заправке. А почему…? — Лейн взглянул в сторону взлетно-посадочной полосы, его друг выругался. — Нет. Нет и еще раз нет. Только не говори мне, что ты вытянул меня сюда на юг от Мейсон-Диксон, чтобы посеять панику и захотеть вернуться на Манхэттен. Имей совесть, Лейн!
На мгновение Лейн замер как бы над пропастью, не зная стоит ли остаться или ступить вниз: остаться и все-таки докопаться до сути дел, связанных с его отцом, или же оставить все как есть, он был измотан и порядком устал от всего этого дерьма.
Но он подумал, что у него с Лиззи было что-то общее, в конце концов.
Они оба хотели уехать отсюда.
— Лейн?
— Пойдем, — сказал он, слегка дотрагиваясь до козырька свой бейсболки и подхватывая старые кожаные чемоданы своего друга. — Когда в последний раз ты был в Истерли?
— На Дерби, миллион лет назад.
— Ничего не изменилось.
Выйдя на улицу, он поднял капот Porsche, уложил багаж, потом они сели в машину, и на большой скорости он выехал с территории аэропорта, вылетев на шоссе.
— Итак, я наконец встречусь с твоей женщиной, Болдвейн?
— Скорее всего, нет. Она увольняется.
— Хорошо, что все быстро утихомирилось. Мне очень жаль.
— Не притворяйся, что ты не видел новости?
— Они шли по всем каналам. Мне кажется, что тебя должна поблагодарить пресса, ты просто воскресил многие издания. Поздравляю.
Лейн выругался и стал смотреть на дорогу.
— Уверяю тебя, я не думал о награде.
— Постой-ка, увольняется? Значит, она работает на твою семью? Это похоже на фильм «Сабрина», старик?
— Лиззи главный ландшафтный дизайнер и садовод в поместье. Вернее, была.
— Она не простой садовник, да? В этом есть определенный смысл. Ты ненавидишь глупых женщин, не так ли?
Лейн взглянул на него.
— Без обид, но мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Например, о том, как моя семья может потерять все деньги? Мне необходимо воспрять духом.
Джефф покачал головой.
— Ты, мой друг, взвалил себе на плечи груз просто адской жизни.
— Ты не хочешь поменяться со мной местами? Поскольку именно в данный конкретный момент я ищу выход из всего этого дерьма.
46.
Вечером Лиззи вернулась домой и не увидела дерева, поваленного на ее машину. Выбираясь из фермерского грузовичка, она огляделась по сторонам. Yaris стояла на том же месте, где на нее упало расщепленное дерево, с помятой крышей, искореженная, маленькая, с выбитым лобовым стеклом, из которого торчали ветки, словно в видеоигре. Но самого дерева не было, кругом земля была усыпана душистыми опилками.
«Не смей, Лейн», — подумала она.
«Не смей, черт побери, заботиться обо мне и появляться в моей жизни».
Она подняла взгляд на дерево и увидела, что место, где дерево раскололось пополам, аккуратно запечатано, оно заживет и великолепный клен сможет справиться с причиненным ущербом.
— Черт тебя побери.
По крайней мере, он не трогал машину. Если бы он забрал машину, то ей бы пришлось ему позвонить и выяснить ее местонахождение, чтобы ее вернуть.
Ей следовало за столько времени узнать его получше, прежде чем окончательно решить, что между ними все кончено.
Направляясь к крыльцу, она ругалась на него всю дорогу…
Лиззи замерла, подняв ногу на первую ступеньку. На ее двери к деревянной раме была приклеена записка.
Отлично. Теперь то, что. «Теперь, когда хладнокровие преобладает, бла, бла, бла».
Он явно не в своем уме.
И она поступает совершенно правильно увольняясь. Пока эти отношения ее окончательно не убили, пришлось принять решение и уйти от него самой, уйти от Истерли, от этого странного отрезка ее жизни, который можно описать, только как дурной сон.
Заставив себя подняться, она сорвала бумагу с двери. Она хотела, не читая выбросить ее, но не смогла. Открыв записку, прочла:
«Приветик, соседка. Коров выгнал с твоего двора. Разрушенные грядки привел в порядок. Не люблю цветы, поэтому позаботился о твоем упавшем дереве. Жена испекла пирог. Лежит у тебя на столешнице.
Буелла-н-Росс»
Выдохнув, она почувствовала жуткую усталость и не пошла в дом, а присела на качели. Ногами оттолкнувшись от земли, она слушала сверчков и скрип стальных цепей, вкрученных в перекладину над головой. Она ощущала мягкий, теплый ветерок, ласкающий лицо, смотрела, как угасал солнечный день, становясь все более оранжево-красным, создавая длинные тени на земле.
Ей нужно украсить крыльцо горшками с цветами…
Нет, на самом деле не нужно.
По крайней мере, у нее был хороший вечер — пирог от Буеллы, который был запредельно вкусным, может с персиками или... голубикой.
Лиззи поднялась, вытирая глаза и посмотрела на свои руки, на которых искрились слезы.
