Алиса Пожидаева - Игры порочной крови
Пить хотелось невыносимо, и, кажется, я даже слышала едва заметное журчание. Сильно не хватало магии. Всё-таки я к ней привыкла. Придётся пройти за занавеску пешком, попыталась встать, но руку дёрнуло назад, снова больно впившись в кожу. Мы обе выругались. Милдред глянула на меня зло, нахохлилась и вставать явно не собиралась. Этим меня и взбесила. Нам бы заодно быть, раз уж в такую ситуацию попали.
— Оторви свою задницу, — процедила, — И сделай эти несколько шагов, иначе мне придётся волочь тебя за волосы. И я сделаю это с огромным удовольствием.
Не знаю, что именно её убедило: мои слова или недобрая ухмылка — однако, она всё-таки встала, поплелась следом. Только фыркнула:
— Прикидывается леди, а говорит как шлюха портовая.
— Ты знакома со многими портовыми шлюхами?
На ногах стоять было еще трудно. Но мы прошли эти несколько шагов. За тряпкой оказалась небольшая чаша, в которую сочилась тонкой струйкой вода, оттуда уже по желобу она утекала в немаленькую дырку в полу. Краем сознания подумала, что могли бы оборудовать местечко и поприличнее, но сама уже склонилась над емкостью. Принюхалась, тронула воду, попробовала, зачерпнув ладонями. А потом наплевав на предосторожности жадно пила. Причем была не одинока в своём порыве, рядом погромыхивая звеньями цепи о край чаши, черпала воду графиня Тони.
Отсюда было видно, что окошко осветилось тусклым серым светом, снаружи наступил световой день, но разглядеть что-то через мутное стекло не представлялось возможным. А бить единственную преграду холоду я не собиралась, всё-таки там зима, а мы одеты слегка не по погоде. Да и сомневаюсь, что удастся разглядеть что-то стоящее.
Напившись, мы в компании подсвечника таскались по месту нашего заточения — я настояла на том, чтоб осмотреть комнату сразу — и Милдред рассказывала, что предшествовало моей поимке и что было после. Хотя сначала она артачилась.
— Почему я должна тебе подчиняться? — бросила она заносчиво и попыталась отойти от меня подальше, но два локтя цепи быстро пресекли попытку.
— У тебя есть идеи как нас отсюда вытащить? Нет? Тогда заткнись и рассказывай.
Оказалось, её не так старательно опаивали, потому и удалось запомнить больше деталей дороги. Нас вывезли из города в тот же день, в какой-то повозке. Везли куда-то с остановками дня два. Она не знала, кто именно связался с нею, но обставлено всё было очень серьезно. Горящей жаждой мести девушке предложили план моего устранения, напирая на то, что она единственная, кто может помочь герцогу Нойону продолжить род. Так что у него не останется выхода. А Милдред очень нужно было это замужество, хотя я не поняла зачем, о чувствах там речи не шло, разве что погоня за титулом.
Обследование комнаты не дало особых результатов. Потолок невысокий. Ни единого гвоздя, или чего другого, способного помочь открыть ненавистный браслет найти не удалось. Даже топчан был сложен просто из досок.
В изголовье обнаружилась пара привязанных ременных петель, явно предназначенная, чтоб крепить руки. Их я тут же отвязала, помогая себе зубами, и под одобрительным взглядом соседки смыла в дыру в полу. Попыталась отмыться холодной водой от того недавнего визита. Соседка молча присоединилась. Она вообще притихла, кажется, всё больше проникаясь нынешним положением.
— Кто был тут, пока я еще не пришла в себя, ты знаешь? — мы сидели на топчане в тусклом свете лампы. Живот уже сводило от голода, что подтверждало дорогу в пару дней.
— Ты, вроде знаешь его. Селий — мастер маг из воздушников. Редкая сволочь.
— Знаю, — процедила, — А второй?
— Тоден Дайнез.
Сейчас, когда она назвала имя, у меня начал складываться рисунок из разрозненных кусочков. Кошмар обрел лицо и лицо это потянуло за собой целую цепь связанных событий. Кому как не кузену короля желать пробиться на вершину власти. Он здорово сбил всех с толку, выпив собственный яд. Возможно, был уверен, что выживет. И становилось ясно, зачем именно я нужна этому типу. Вспомнила книгу, что он искал в библиотеке Академии. Ему нужен свободно пополняемый резерв и прекращение возрастной деградации магии. Всё это могу дать я. И если сведения из переданных мне Гаром книг верны, то для того, чтоб добиться от меня чего-либо ему придётся лишить меня пары. Убить Арвана…
Додумать мысль я не успела. Распахнулась тяжелая дверь.
В комнату втиснулись два бугая самого разбойного вида. От одних только плотоядных взглядов, брошенных в нашу сторону, их захотелось придушить. Мы обе сжались на топчане, следя за пришедшими. Вели они себя нагло, но к нам не лезли, хотя один даже дёрнулся в нашу сторону. Пугал, конечно, но это заставило вздрогнуть. Парочка расхохоталась, перебрасываясь сальными шуточками, оставила в комнате поднос, и скрылась. Эти к нам скорее всего не полезут, по крайней мере ко мне. Знают, что за камерой следят, и хозяина боятся. За неприкосновенность Милдред я б ручаться не стала, но ей о том пока не говорила.
От запаха простой пшенной каши, тянувшейся от оставленного на полу подноса, я чуть не захлебнулась слюной. Немного повздорив — донести поднос до топчана мешала цепь — взялись за дело вместе с моей приятельницей по несчастью. И спустя минуту уже наплевав на предосторожности, уплетали тёплую пшенку с маслом, поддевая её лепёшкой.
— Прибор пожадничали, — проворчала немного успокоившаяся за едой графиня, неловко орудуя импровизированной ложкой.
— Боятся, что используем как оружие, — я пожала плечами.
В общем, правильно боятся, но вслух этого говорить не стала, зачем лишня информация тому, кто за нами следит.
Наверно, герцогу не была чужда некоторая театральность. Очень уж вовремя он явился, когда мы несколько разомлевшие от еды расслабились, что косвенно подтверждало — камера под наблюдением. Милдред пискнула и попыталась отползти к стене, дернув за собой меня. Против этого я не была, бросаться к мерзавцу с распростёртыми объятиями не собиралась, так что тоже отодвинулась подальше. Он замер в дверном проёме. Это дало возможность разглядеть его лучше — магический светильник по-прежнему стоял между нами. На балу я не слишком приглядывалась к этому мужчине, а во время прошлого похищения, произошедшего почти десять лет назад, на моих глазах либо была повязка, либо тьма в помещении. Уже не молодой, тёмные волосы разбавлены сединой, в неярком свете морщины сглаживались, но изрядный возраст выдавали залегшие под глазами тени и резкие складки у губ. Сейчас, одетый в тёмную рубашку, расшитый жилет и небрежно накинутый на плечи плащ он казался поздним столичным гулякой.
