Босс (ЛП) - Хауэлл Слоан

— Я действительно не знаю, зачем тебе что-то рассказываю. Мне лучше знать.

— Тебе действительно стоит. — Мы обе смеемся. Она не ошибается. Я стараюсь не думать о том, как Итан прижимает меня к стене, а его горящий взгляд блуждает по моему телу, переворачивая все внутри меня.

Мысли о его пальцах в моих волосах вызывают волну жара между бедрами, а по коже бегут мурашки. Смогу ли я контролировать себя, если окажусь в таком положении? Подчинюсь ли его прикосновениям или стану дразнить, чтобы он взял меня так, как захочет? Почему, черт возьми, я думаю только об этом?

***

Я сижу за своим столом уже час, когда замечаю, как Итан топает через ряды кабинок. Он, как всегда, на высоте со своим угрожающим взглядом. Мои глаза цепляются за него, не могу их оторвать. Это самое непродуктивное утро, которое я когда-либо проводила на любой работе.

Все. Утро. Долгое.

Смотрю.

Улыбаюсь.

Туда-сюда.

Улыбки Итана всегда появляются, когда никто не смотрит, они тонкие и скромные. И для меня. Это лишь подтверждает, что он не шутит. Как и слова Келси, и то, во что я не хочу верить. Итан Мейсон скучает по мне. Я нравлюсь Итану Мейсону.

Это ужасная идея — находиться вдвоем, как если бы мы вместе поместили в одном здании фанатов «Янкиз» и «Ред Сокс» или смешали «Ментос» и «Колу». Лишь вопрос времени, когда что-нибудь взорвется.

Примерно в тот момент, когда я перестаю думать о взрывах бомб и о том, что предвкушение, предшествующее этому, почти того стоит, Итан врывается в помещение бухгалтерии. Это другое. Это не задумчивый Итан с макроконтролем. А взбешенный Итан, несущийся, как товарный поезд.

Что, черт возьми, ты наделала, Дженни?

Я решаю, что бегство — лучший вариант. Мне слишком нужна эта работа. Итан проносится мимо моей кабинки, я не успеваю даже глазом моргнуть; его лицо ледяное, а глаза горят яростью.

Джилл оборачивается к своему столу, отвлекаясь на звук стука туфель Итана по кафельному полу. Ее лицо заметно бледнеет, когда директор останавливается перед ней и протягивает тонкую стопку бумаг, после чего сминает и швыряет их на пол.

— Что это за дерьмо? — его ладони сжаты в кулаки.

Мой желудок сжимается от выражения лица Джилл. Ее глаза блестят, а пальцы дрожат на бедрах.

— Я не уверена, сэр.

— Это оценка, которую вы сдали Кармайклу. — Он стоит так, что я вижу, как напряжена его челюсть.

— Я не знаю… — Итан обрывает Джилл на полуслове.

— Вам платят за работу. А вы недооценили его на два миллиона долларов. — Он машет рукой в сторону всех зевак, которые вытягивают шеи над рабочими местами, чтобы лицезреть эту перепалку.

Это унизительно. Так хочется обнять Джилл, но я застываю в кресле, не желая верить, что все это происходит на моих глазах. Я тру их, чтобы убедиться в реальности происходящего.

— Оглянись вокруг, посмотри на всех этих людей. Их работа зависит от тебя. Ты могла стоить компании этих денег. Людей бы уволили. Вытащи голову из задницы и представь мне точный отчет к концу дня, или пакуй свое дерьмо и отправляйся домой. Поняла?

— Д-да, сэр. Мне жаль…

— Не извиняйся. — Он делает еще один шаг к ней, Джилл съеживается в своем кресле. — Делай свою работу, — рычит Итан.

Гнев проносится по моей крови, а лицо горит. Я встаю со стула, складывая руки на груди и глядя на спину разгневанного шефа. Развернувшись, Итан начинает уходить.

— Извинитесь перед ней. Сейчас же! — у всех присутствующих в комнате отвисают челюсти и расширяются глаза. Итан застывает на месте, но не оборачивается.

— Верните свою задницу на рабочее место, мисс Джексон.

— Простите? — я перемещаю руки на бедра и весь вес на левую ногу, постукивая правой по кафелю.

Итан медленно поворачивается. Мое сердце бешено колотится, а ладони потеют. Но к черту его. Он не может так разговаривать с людьми. Он должен был отвести ее в кабинет и обсудить это с ней наедине.

Топ. Топ. Топ.

Моя нога ускоряется по мере его приближения. Взгляд Итана похож на кинжал, пытающийся пронзить мои ребра. Как я могла подумать, что у меня есть чувства к этому человеку? Он — чудовище. Мне хочется поерзать. Хочется убежать, пока он приближается. Но кто-то должен ему противостоять.

Он набрасывается на меня и наклоняется слишком близко к моему уху. Крошечные иголочки покалывают кожу, когда я чувствую теплое дыхание у своего уха и на шее.

— Сядь. И приступай к работе. — Это шепот, пробивающийся сквозь его скрежещущие зубы.

Гнев вспыхивает на щеках. Мое лицо рядом с его шеей. Достаточно близко, чтобы вдыхать сладкий запах его одеколона и пряный аромат шампуня. Нервы пульсируют и закручиваются в моем животе, заставляя его сжаться.

Может, он и контролирует всех в офисе, но меня — нет. Не так.

— Иди в жопу, — шепчу я.

Никто больше не слышит, что сказано, но все равно коллеги смотрят на нас, задрав головы, как сурикаты на канале «Дискавери».

— Конференц-зал. Одна. Сейчас же! — его голос звучит у меня в ухе и рикошетом отражается от стен. Выпрямившись, Итан обводит взглядом комнату. — За работу!

Все присутствующие опускаются на стулья, их головы исчезают.

Он снова переводит взгляд на меня. Я не двигаюсь. Ни для него.

Я шепчу еще раз, чтобы никто не подсматривал и не попал в беду. Но это властный шепот, чтобы он понял, что я говорю серьезно.

— Я выставлю тебя идиотом перед этими людьми, если ты еще раз так со мной заговоришь. А теперь иди и извинись перед ней. — Я киваю в сторону Джилл. Она качается в своем кресле, стуча по клавиатуре.

— После того, как я поговорю с тобой наедине.

— Хорошо.

Я оглядываюсь на свой стол и мысленно тихо прощаюсь, потому что почти уверена, что мое время в «Мейсон и партнеры» подходит к концу. Меня это устраивает. Никакие деньги не стоят того, чтобы работать на этого засранца. Протискиваюсь мимо него и направляюсь в конференц-зал без окон.

Его тень впереди и звук шагов позади меня заставляют адреналин бурлить в моем теле. Все это отдается прямо между ног, ненавижу себя за то, что возбуждаюсь от его властного присутствия. Что, черт возьми, со мной не так?

Страх бежит по моей коже, когда я переступаю порог конференц-зала. Когда дверь захлопывается за мной, с губ срывается вздох. Слышит ли он это?

— Никогда не принижай меня в присутствии моих сотрудников.

Черт, от тембра его голоса у меня в киске пульсирует жар. Ненавижу свое тело за это. Когда начинаю отвечать, его пальцы обхватывают мою руку.

От соприкосновения кожи с кожей по моему клитору бегут электрические разряды. Господи. Я борюсь с этим всеми силами. Пытаюсь игнорировать его прикосновения, его присутствие, что угодно, лишь бы несколько слов сорвались с моих губ вместо выдоха.

— Они не собственность. И тебе не принадлежат, — подначиваю его. Я могу попытаться сгладить ситуацию, сохранить работу, иметь возможность оплачивать папины счета. Но часть меня хочет посмотреть, как сильно я могу его разозлить.

— Да ни хрена я не делаю. Я плачу им за работу, и она должна быть сделана по моим требованиям. Если им это не нравится, они могут убираться к чертовой матери и работать в другом месте.

Разворачиваюсь к нему лицом. Его брови нахмурены, а глаза не холодные, а ледяные. Кто сделал его таким? Почему он такой? Это не тот человек, который писал смс, чтобы проведать меня. Это не тот человек, который разрешал мне работать по гибкому графику, чтобы заботиться об отце.

— Ты хулиган. И мудак. И можешь идти в жопу. Я увольняюсь. — Мне приходится добавить последнюю часть, потому что я знаю, что облажалась и теперь однозначно безработная.

Он одним шагом сокращает расстояние между нами. Из легких вырывается весь воздух, и я стону.

— Ты такая самоуверенная, да? — он проводит пальцем по моей щеке и оглядывается, чтобы убедиться, что нас не видно. Свет выключен, он оттесняет меня в темный угол офиса. — Всегда за тобой последнее слово. Всегда непокорная.