Любовь цвета боли 2 (СИ) - Жилинская Полина

— Совещание на сегодня окончено, — обрываю на полуслове главбуха. — Всем спасибо, свободны.

Не обращая внимания на замерших в замешательстве сотрудников, сидящих за длинным столом, ищу в списке контактов номер Руслана.

«Оля снова готовила», — опережая мои действия, вновь приходит СМС.

Откидываюсь на спинку кресла, глядя на свои подрагивающие ладони. Сотрудники тем временем неровным строем один за другим покидают просторное помещение переговорной. В голове мелькает череда картинок объятого пламенем дома, окровавленных обугленных тел…

«Повезло, что дома есть врач».

Спустя секунду:

«Кстати, очень удобно».

Прикрываю глаза, ощущая, как по виску катится капля пота. Ослабляю узел галстука, поднимаюсь на ноги и двигаюсь прочь из ставшего вмиг душным помещения.

Ровно неделя прошла с момента последнего случая. Семь дней размеренной спокойной жизни и никаких качелей.

Уже в машине завожу двигатель и срываюсь с места, визжа покрышками об асфальт, будто за мной гонятся все черти ада. Пока еду, пару раз порываюсь набрать Руслана, но одергиваю себя.

Мне нужно время выдохнуть. Взять под контроль бушующие в груди эмоции. Вот какого, спрашивается, черта? И ведь не специально же она так. Я уверен, что Оля всё делает из лучших побуждений, но, черт, похоже, нужно прекращать идти у нее на поводу, пока невинные шалости не обернулись катастрофой. По приезде домой меня огорошивают новостью.

На этот раз она отравила моих людей.

Стоя на крыльце, наблюдаю за горестно заламывающей руки Олей и болезного вида охраной, которые шарахаются от неё, как от чумы.

— Какого лешего они вообще ели то, что она приготовила? — интересуюсь у стоящего рядом Руслана, откровенно угорающего над всем происходящим.

— А они вначале «миньонов» накормили.

— Кого?

— Строителей ваших. Мы с парнями «миньонами» их между собой прозвали из-за смешных комбинезонов.

Господи, кто меня окружает? Уволю всех к чертям.

— Я надеюсь, все живы?

— Пока да. Миньоны полтора часа продержались, видать, желудки у них покрепче, чем у наших, будут. Но пацаны просчитались в расчетах и выждали всего час.

— Хватит лыбиться! — сил нет смотреть на довольную рожу Руслана.

— Не, ну а че? Что нам бояться какого-то там Шеллакова, если у тебя дома живет бомба замедленного действия? Ты хоть завещание составь, а то кто его знает, как жизнь обернется.

Вполуха, слушая бред Руслана, наблюдаю за разворачивающейся во дворе драмой.

Оля, намешав какой-то мутной ерунды в графине, бегает от одного охранника к другому и настаивает, что им необходимо принять лекарство. Парни с откровенным ужасом на перекошенных лицах опасливо косятся на мутноватую жидкость у нее в руках и отнекиваются любыми возможными способами, стараясь слиться с ландшафтом.

— Я же говорю — удобно. Вон, уже и антидот наколотила. Чудо, а не женщина, — тянет, усмехаясь, Руслан.

— Вызывай сменщиков и вали отсюда, юморист хренов.

Захожу в дом и иду прямиком на лоджию. Компенсирую неудобства несчастным позеленевшим строителям, даю пару оплачиваемых выходных для восстановления. Возвращаюсь во двор и прекращаю балаган.

— Оля, можно тебя на минуточку? — уперев грозно руки в бока, зову мгновенно прекратившую бурную деятельность малышку.

Виновато опустив плечи и потупив взгляд, она медленным шагом плетется к крыльцу.

— Я не знаю, как так получилось. Все продукты были свежие, я всё делала по рецепту, — с ходу тараторит, приблизившись. — Мне очень жаль, что так вышло. Я же хотела как лучше, — добавляет уже тише, поднимая на меня взгляд.

— Ну что ты, Оленька, — тянет насмешливо Руслан. — Мы, если что, новых людей наймем, развлекайся себе на здоровье.

— Вот обязательно вставлять свои пять копеек? — неожиданно срывается на Руслана Оля. — Если ты думаешь, что твой придурковатый юмор смешон, то ты очень заблуждаешься!

— Мой юмор в разы лучше, чем твоя стряпня, — парирует усмехаясь.

— А вот здесь я бы поспорила! — громко топая ногами, поднимается по ступенькам и проходит мимо нас, задрав подбородок.

Озадаченным взглядом провожаю женскую спину.

— Я как-то не понял. Это что только что было?

— А я откуда знаю, пригрел на груди дракониху, вот и занимайся, — безразлично пожимает плечами, разводя руки в стороны.

Это как же нужно было достать обычно спокойную, уравновешенную Олю, чтобы она довольно грубо взбрыкнула… Хотя этот может и мертвого до нервного срыва довести.

— Ах, да, — уже стоя в проеме двери, оборачивается Оля. — Предупреди, пожалуйста, заранее, когда в следующий раз соберешься к нам в гости, — окидывает пренебрежительным взглядом Руслана с ног до головы.

— Всенепременно, барыня, — шутливо кланяется друг. — Позволите поинтересоваться, для чего?

— Я персонально для тебя приготовлю свое фирменное блюдо по бабушкиному старинному рецепту, называется «Утопленник», — сохраняя полный покерфейс, продолжает малышка. — Правда аппетитно звучит?

Смерив напоследок Руслана убийственным взглядом, скрывается в доме.

Перевожу взгляд на друга, с лица которого так и не сходит довольная улыбка.

Энергетический вампир, ей-богу. Хоть гори вокруг всё синим пламенем, он и здесь найдет над чем поизмываться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Только сейчас до меня доходит, что в комнате неимоверно жарко, воздух влажный и спертый, а малышка чуть ли не с головой укуталась в теплое одеяло.

— Оль, тебе что, холодно? — хмурюсь, внимательно вглядываясь в слегка бледное лицо. Касаюсь влажного холодного лба ладонью.

— Макар, отстань, пожалуйста, — всё же приоткрыв глаза, морщится Оля. — Я сегодня посплю здесь. Одна.

— Ты можешь хотя бы объяснить, что происходит? Ты обиделась или тебе плохо?

— Всё в порядке, я просто хочу отдохнуть.

— Значит, обиделась.

— Нет.

— Всё же плохо?

— Нет.

— Ты хочешь побыть одна?

— Да.

— Потому что обиделась?

— Господи, — стонет Оля, скидывая с себя мою руку, и выпутывается из одеяла. — Просто уйди, — подскакивает с кровати и быстрым шагом пересекает комнату.

Заинтересованно наблюдаю за тем, как она открывает настежь дверь и нетерпеливо переминается с ноги на ногу, глядя на меня. Это я, типа, должен подорваться и пойти ко всем чертям?

— И не подумаю, — закладываю руки за голову, удобнее устраиваясь на кровати. — Пока ты не объяснишь, какого лешего происходит. И как только я получу аргументированный ответ, сразу же оставлю тебя одну. Возможно.

— Мне нужно, чтобы ты ушел именно сейчас, а утром мы поговорим.

— Ни фига. Если ты на меня всё же обиделась, то лучше решить вопрос сразу. По горячему, так сказать.

Малышка, вцепившись в дверную ручку, как мне кажется, бледнеет еще больше и упрямо поджимает губы. Пару мгновений стоит, направив взгляд в никуда, как будто прислушиваясь к чему-то или к кому-то. Кто его знает, может, таракашки, живущие в белокурой головке, устраивают совет старейшин, и в данный момент решается моя судьба?

Но в следующий момент Оля лишь громко икает и, зажав рот ладонью, опрометью бросается в сторону уборной. Поднимаюсь с кровати и подхожу ближе, обеспокоенно вглядываясь в силуэт хрупкой фигурки, склонившейся над фаянсовым другом.

— Уйди, — стонет малышка, поднимаясь на ноги, стоит утихнуть спазмам, и подходит к раковине. Открыв кран, умывает лицо, кидая на меня взгляды в зеркало.

— Только не говори, что ты тоже отведала супа, — включаю свет, внимательнее осматривая Олю.

— Не ела, но пробовала, когда готовила.

Укладываю малышку обратно в кровать и иду на кухню в поисках «антидота».

Оля забывается беспокойным сном, лишь, когда за окном брезжит слабый рассвет. Подперев рукой голову, лежа на боку, вглядываюсь в подрагивающие длинные ресницы и ускоренно бьющуюся жилку на тонкой шее.

— Если вдруг я когда-то решу снова что-нибудь приготовить и, меня будет не остановить, разрешаю запереть себя в подвале, — сонно приоткрыв веки, растягивает губы в подобии улыбки.