Юлия Набокова - Скандал в вампирском семействе
За столом не было только Тамары и Рафаэля. Рафаэль заявил, что существование вампира его вполне устраивает, а Тамара подчинилась решению мужа. Хотя в душе она надеется, что со временем он передумает. Недавно мы встречались все вместе в галерее на выставке Рафаэля, и я видела, с какой затаенной завистью она смотрела на беременную дочь Веру, загоревшую мать Анфису и оживленную правнучку Инну.
Шашлык как-то быстро закончился, отец на правах главы семейства разлил всем остатки вина и произнес заключительное слово:
— Если бы мне год назад кто-то сказал, что сегодня в солнечный майский день все мы будем сидеть здесь, есть шашлык и пить вино, я бы ни за что не поверил.
Со всех сторон раздались веселые смешки.
— Или бы посчитал этой величайшей карой, которая только может свалиться на нашу семью.
Смешки сделались громче.
— И тем не менее сегодня мы здесь, и, надеюсь, не только я, но и все собравшиеся счастливы этим событием.
— Счастливы! — поддержали его оживленные голоса. — Еще как счастливы!
— Тише! — раздался приглушенный возглас Маши, выглянувшей в окно. — Мишку разбудите!
Макс отсалютовал жене бокалом и послал воздушный поцелуй. Из дома донесся плач младенца.
— Ну вот! Разбудили! — Маша сердито всплеснула руками и скрылась за занавеской.
— Так выпьем же за то, — заговорщически понизил голос отец, — что судьба к нам так благосклонна. За то, что она дала нам второй шанс, и за то, чтобы наша новая жизнь оказалась счастливее предыдущей! А Максим и Александр, — он взглянул на молодых людей — единственных за столом, кто не имел никакого представления об участи вампиров, — надеюсь, тоже за нас порадуются.
— Еще как, — подтвердил Алекс, с нежностью привлекая меня к себе.
Из дома показалась Маша с сынишкой на руках. Макс заторопился навстречу жене, взял Мишутку на руки, заботливо подтолкнул Машу к столу, где нетронутой стояла ее тарелка с шашлыком. У меня защипало в глазах от подступивших слез. Всякий раз, когда я вижу семью племянника, думаю о том, что все могло быть иначе. С ребенком бы сейчас сидела внучка Манюни, тетя Зина, а Макс с Машей, не видя белого света, выходили бы из дома только по ночам. Сначала — утолить жажду, потом — увидеться с сыном. Не часто, раза два в неделю. Как хорошо, что этого не произошло!
— Лиз, ты что? — Заметив мои слезы, Алекс с беспокойством вглядывается в мое лицо.
— Все в порядке, — шепчу я, целуя его в щеку. Наконец-то, сто лет одиночества и тоски спустя, я счастлива.
— Мне только надо позвонить! — спохватываюсь я и отхожу к яблоне, вытащив мобильный телефон. — Манюня! — радостно восклицаю я в трубку, набрав знакомый номер.
— Алё! — раздается из динамика надтреснутый голос подруги. — Алё! Кто это?
— Манюня, это я!
— Лизавета, ты, что ли? — переспрашивает подруга. — Ты откуда звонишь? Не слышно ни черта. Я деликатно делаю вид, что проблема в плохой связи, а не в глухоте подруги.
— Манюня, — торжественно повторяю я, — с днем рождения!
Манюня вдруг каркает во всю мощь своих легких:
— Лизонька, ты чего там бубнишь? Ничего не разобрать. Случилось что?
От неожиданности я чуть не разбила мобильный — подарок Алекса, между прочим.
— Случилось! — восклицаю я. — Только не у меня, а у тебя!
— Ох ты ж! — горестно вскрикивает Манюня. — Никак утюг включенным оставила?
— Маня, какой утюг? День рождения у тебя — юбилей, девяносто лет! Поздравить тебя хочу.
— Лизонька, ты извини, — встревожено бормочет она, и на заднем плане я слышу вой пожарной сирены. — Я тебе потом перезвоню. — И в трубке слышны короткие гудки.
— Алекс, — я бегу к столу, — нам срочно надо к Манюне!
— Но мы же договорились, что заедем все вместе вечером, чтобы ее поздравить, — удивляется Макс.
— Планы изменились, — торопливо объясняю я. — Боюсь, к вечеру мы застанем только пепелище.
— Понял. — Алекс отставляет бокал с компотом, который пил вместо вина — он за рулем. — Поехали!
— Лиза, — окликает меня Анатоль, — а как же эскиз?
— Анатоль, миленький, — отмахиваюсь я, — потом, все потом!
Мечты подождут — я уже знаю, что всем моим снам суждено сбыться. А сейчас надо спасать подругу. Похоже, нынешний пожар не обошелся без вмешательства очередного привидения…
Примечания
1
Цепеш — прозвище Влада Дракулы, в переводе — «сажающий на кол».
2
Лилит — первая жена Адама в еврейской мифологии. Согласно преданию, расставшись с Адамом, Лилит стала злым демоном, убивающим младенцев.
