Марисса Майер - Рапунцель
Она показала Адри два кусочка бумаги - на самом деле бумажные платки, но мачехе они должны были показаться двумя дорогими плотными конвертами ручной работы.
По крайней мере Зола на это очень надеялась. Пока что высший уровень, которого Золе удавалось достичь в превращении неодушевленных объектов, сводился к маскировке собственной металлической руки.
Адри озабоченно нахмурилась, глядя на платки-конверты, и натянула на лицо вежливую улыбку - без сомнения, только потому, что она беседовала, как ей казалось, с важной персоной из дворца.
- Должно быть, это какая-то ошибка, - сказала она. - Наши приглашения уже доставили на прошлой неделе.
Зола, изобразив удивление, убрала платки.
- Как интересно. Вы не будете против, если я взгляну на эти приглашения, чтобы убедиться в том, что не произошло никакой ошибки?
Улыбка Адри стала напряженной и натянутой, но тем не менее она отступила в сторону, давая Золе пройти.
- Конечно, прошу вас, проходите. Могу я предложить вам чаю?
- Спасибо, но нет. Мы просто разберемся с этим недоразумением, и я больше не стану отнимать у вас время. - Она прошла за Адри в гостиную.
- Прошу прощения за жару, - сказала Адри, взяв со столика веер и обмахнув им лицо. - Кондиционер вышел из строя больше недели назад, а местные техники совсем ничего не смыслят в работе. Раньше у меня была прислуга, которая могла разобраться с подобными вещами, - девочка-киборг, которого приютил мой муж, но ладно. Теперь это не имеет никакого значения, тем и лучше.
Зола вздрогнула. Прислуга? С трудом удержавшись от комментариев, она принялась оглядывать комнату. Практически ничего не изменилось, за исключением безделушек, выставленных над голографическим камином. Наградные дипломы Линь Гарана и цифровые портреты Пионы и Перл, раньше занимавшие почетные места, были сдвинуты в сторону. По центру теперь стояла красивая фарфоровая ваза на подставке красного дерева, расписанная белыми и розовыми пионами.
У Золы сердце замерло в груди.
Не ваза. Это урна. Погребальная урна.
Во рту у Золы пересохло. Слыша шаги Адри по гостиной, она не могла отвести взгляда от страшного предмета и от мыслей о том, что - вернее, кто - был заключен внутри.
Ноги сами собой понесли ее к каминной полке с останками Пионы. Зола даже не смогла присутствовать на ее похоронах. Адри и Перл глубоко оплакивали ее. Наверняка пригласили всех одноклассников Пионы, всех соседей и самых дальних родственников, едва ее знавших, и любого, кто не поленился прислать карточку с соболезнованиями или букет цветов.
Но Золы там не было.
- Моя дочь, - коротко сказала Адри.
Зола ахнула и отстранилась. Она только сейчас поняла, что бессознательно водила пальцами по нарисованным на фарфоре цветам, пока Адри с ней не заговорила.
- Мы потеряли ее совсем недавно. Летумозис, - продолжила Адри, будто Зола ее расспрашивала. - Ей было всего четырнадцать.
В ее голосе чувствовалась искренняя печаль. Наверное, единственное, что у них двоих было общего.
- Мне очень жаль, - шепнула Зола, радуясь тому, что, несмотря на стресс, эффект лунных чар продолжал держаться. Она заставила себя сосредоточиться прежде, чем из глаз попытаются закапать жгучие слезы. Слезных желез у нее в глазах не было, но само желание плакать всегда вызывало дикую головную боль, не отпускавшую часами. К тому же сейчас был неподходящий момент для оплакивания. Она должна была сорвать свадьбу.
- А у вас есть дети? - поинтересовалась Адри.
- Э-э-э... нет. У меня нет детей. - Зола смутилась, не зная, есть ли дети у ее реального прототипа.
- У меня есть вторая дочь, ей семнадцать. Не так давно я могла думать только о том, как бы найти ей хорошего, богатого жениха. Дочери - дорогое удовольствие, знаете ли, а каждая мать хочет дать им все. А теперь я даже думать боюсь о том, что и она меня оставит. - Вздохнув, Адри с трудом отвела взгляд от урны. - Но вы же не можете слушать меня до бесконечности, у вас свои дела. Вот наши приглашения.
Зола осторожно приняла конверты из ее рук, радуясь смене темы. Теперь она могла вблизи разглядеть настоящие приглашения и подправить чары, наложенные на бумажные платки. Она уплотнила бумагу, добавила дорогого блеска, сделала золотой шрифт более замысловатым, а на развороте добавила традиционные иероглифы-кандзи второй эры.
- Как интересно! - заметила она, разворачивая приглашения, и сымитировала смех, надеясь, что он не звучит слишком напряженно. - Эти приглашения выписаны на имя господина Линь Цзюня и его жены. В нашей базе данных перепутали ваши адреса. Как глупо вышло.
Адри склонила голову набок.
- Вы уверены? Когда мы их получили...
- Посмотрите сами. - Зола повернула к ней бумаги, позволяя Адри увидеть то, чего там не было. Увидеть : то, что велела ей она, Зола. Поверить в то, во что она заставляла ее верить.
- Боже мой, и вправду, - ахнула Адри.
Зола вручила Адри платки. Мачеха приняла их с таким видом, будто держала в руках самые драгоценные вещи на земле.
- Ну что ж, - произнесла Зола слегка задрожавшим голосом. - Меня можно не провожать. Надеюсь, вам понравится церемония.
Адри положила платки в карман халата.
- Большое спасибо, что нашли время лично передать их. Его императорское величество - заботливый и гостеприимный хозяин.
- Да, нам с ним повезло. - Зола прошла в коридор.
Коснувшись рукой двери, она вдруг поняла, что это, возможно, последний раз, когда она видится с мачехой.
Самый последний раз.
Она попыталась подавить соблазн, но тем не менее оглянулась и посмотрела на Адри.
- Мне...
...уже нечего сказать. Мне больше нечего сказать тебе.
Но все доводы здравого смысла оказались бессильны.
- Не хочу показаться излишне любопытной, - начала она, откашлявшись, - но вы что-то говорили о киборге. Вы случайно не опекунша Линь Золы?
Вся напускная доброта на лице Адри тут же испарилась.
- Была, к несчастью. Благодарение звездам, что теперь все это позади.
Зола сделала шаг назад в квартиру, загородив собой к проход.
- Но ведь она здесь выросла. Разве вам никогда не казалось, что она тоже часть вашей семьи? Неужели вы никогда не считали ее дочерью?
Адри хмыкнула и принялась обмахивать себя веером.
- Вы просто не знаете эту девчонку. Она всегда оставалась неблагодарной, считала себя лучше других из-за своих... усовершенствований. Все киборги такие, знаете ли. Такие самодовольные. Жизнь с ней рядом была просто невыносимой. Киборг, да к тому же еще и с Луны, хотя мы даже не подозревали об этом до ее жуткого демарша на королевском балу. - Она потуже затянула пояс. - Как она опозорила нашу семью! Прошу вас, не судите о нас по ней. Я делала все, что в моих силах, чтобы воспитать девчонку, но она с самого начала была неисправимой.
