Елена Колоскова - Целитель и сид
Я уронила прибор, и вилка покатилась по столу. Глаза зафиксировали, фрагментарно, отдельными вставками, как Рейвен аккуратно режет мясо на тарелке, отчего нож противно скрипит об фарфор. Сид прямо и с вызовом взглянул на меня.
«Да, я такой. Вот кто я. Смотри, и не отворачивайся», — говорил его взгляд.
— Где он?! — спросила я. — Где фомор?
— Какой фомор? — улыбнулась мне мать сида.
Она отвечает вопросом на вопрос, издевается и играет словами. Пришлось уточнить.
— Фомор Квентин, которого вы сегодня собирались казнить, — четко сформулировала я.
— Ах, этот… Он на поверхности, под холмами его нет, — ответила она. — Как я и обещала.
— Но это… мясо. Как же так?
— Мы выполнили уговор. Он на поверхности и свободен. Но он задолжал нам. Фунт плоти, пинта крови. Он там, а его плата тут, — одарила меня Бау Аэнор еще одной улыбкой.
Она взяла в руку хрустальный кубок, содержимое которого было похоже на темное вино с южных виноградников… или на кровь.
«Спокойно. Спокойно. Они не люди». Не стоит пытаться мерить их поступки людскими стандартами. Подумаю об этом позже. Надеюсь, время еще не упущено.
— Хочу попасть на поверхность, — сказала я.
Я мельком увидела изумленные лица сидов, когда шиэн подхватил меня и выбросил на поросшем пожухлой травой склоне холма.
Глава 39
Я чуть не опоздала.
Холмы выкинули меня достаточно далеко от фомора. Я издали увидела снизу черную точку, и каким-то шестым чувством догадалась, что это был он. И я побежала по покатому склону вниз.
У меня не было времени рассматривать внешний мир сидов. Только холмы и долины, покрытые травой, без следов леса, а вдалеке темно-зеленая полоса деревьев, за которой скрывалось заходящее багровое солнце.
Запыхавшись, я упала на колени перед раненым фомором. Что они сделали с ним!!! Что они сделали…
Нагой, как в миг своего рождения, он лежал на боку и корчился в агонии, несмотря на наложенное наспех кровоостанавливающее заклинание.
Справа и слева на пояснице были аккуратные надрезы, через которые извлекли поясничные мышцы. Его виртуозно разделал какой-то умелый мясник… или доктор?
«Вырезка, задери вас мороки! Драная вырезка».
Глаза отказываются понимать, что за груда плоти передо мной. Блеск зачищенной с одной стороны большеберцовой кости и умело соединенные крупные сосуды, подвернутые лоскуты синюшной восковой кожи…
Его разделали задолго до ужина, и он все это время умирал здесь, на поверхности. Сиды «отпустили» его и дали ему «свободу», отлично зная, что он не сможет вернуться домой. Формально они были в своем праве, а фактически?
Проклятье!
Почему он еще был жив, хотя прошло столько времени? Внутреннее видение показало, что его Сила продолжает циркулировать, минуя вырезанные участки плоти, и образуя своеобразное, по сути еще целое фантомное тело. Он был без оков, так что Сила помогала ему продержаться. Он бы даже протянул еще некоторое время.
Я попробовала влить немного силы и поняла, что на поверхности этого мира ко мне вернулся контакт с Двуликой!!! У меня был шанс. Маленький, но был.
Надо только вспомнить то, что я вычитала в трактате о Великом Исцелении. Я не хотела потерять здесь сознание. За это время со мной и моим пациентом могло случиться все, что угодно.
Теперь я отлично понимала, почему в Академии так настойчиво добивались, чтобы маги контролировали свою Силу. Я должна рассчитать свои силы так, чтобы мне тоже хватило.
На склоне холма я стояла на коленях и молча молилась.
Я воззвала к своей богине. И Сила пришла.
* * *Я иду, как в прошлый раз, замыкая круг.
Что за странные видения вокруг, корчатся, стонут, зовут меня и манят? Стараются отвлечь. Трава под ногами напоминает шкуру неведомого гигантского зверя, она шевелится, собирается складками, как будто мой ритуал ей мешает. Холмам не нравится вмешательство в их магию.
Тише… Тише… Шаги легче. Силы меньше и точнее. Мой танец на сей раз зависит от множества переменных, а не только от меня, пациента и Двуликой.
Та, другая, тоже рядом и следит за раненым. Я знаю, как Она хочет его заполучить. «Он не твой. Не забирай. Отдай». Взывать к Жизни, чтобы отогнать Смерть, так просто и так естественно.
Круг замкнут.
Я прислушиваюсь к процессам, которые происходят в теле фомора. Его спина начинает восстанавливаться. Кожа зарастает почти сразу, а внутри фантомный образ дает возможность восстанавливаться мышцам.
С ногой не так-то просто. Мышцы не могут прорастать и удлиняться, поскольку кожа подвернута внутрь. Но у меня ничего нет с собой, даже столового ножа! Приходится причинить ему боль, короткими натяжениями извлекая нити.
Мои руки уже по локоть в крови. Ах… теперь и на лице. Мне мешают волосы, и я окровавленной рукой откидываю пряди с лица. Но мне все равно. Главное — то, что сейчас происходит с моим пациентом.
Его тело творит само себя, вылепливая из ничего. Новорожденный мышцы становятся мощнее и скрываются под кожей. Я провожу итоговую диагностику. Нет, рождением мышц из пустоты тут и не пахнет. Фомор потерял несколько фунтов, чтобы снова вырастить утраченные части тела.
Мне нечем накормить и напоить его! Если не сделаю этого, все труды пойдут насмарку. Что же делать? Он голоден. Непременно будет голоден, когда очнется.
Как будто услышав мои мысли, фомор открывает глаза.
* * *— Данна? — спросила я, рукой хлопнув по траве и размыкая круг.
Волшебство закончилось, и мои Силы исчезли вместе с ним. На меня накатила сильнейшая слабость.
Фомор молча смотрел на меня, и в его глазах появилось отчетливое понимание и алчность.
— Мне нечего дать вам. У меня нет воды и еды. Только, если…
Я протянула е его пересохшему рту свою руку. Левую. Правая мне еще пригодится. Я была намерена остаться в живых и вытянуть его с того света.
Он недоверчиво потянулся к запястью, и я сначала зажмурилась, а потом решительно открыла глаза. Хотелось бы контролировать весь процесс… питания с начала и до конца. Говорят, в крови магов много Силы. Проверим это утверждение.
Крепкие резцы вспороли кожу и мышцы, и я вскрикнула от дикой боли. Кровь потекла в рот фомора, а мое сердце от паники билось все сильнее, что усиливало кровотечение. Он присосался к руке, захлебываясь от жадности.
— Эй… Квентин! Полегче. Я же не отнимаю «еду», — прошипела я, и он, слегка утоливший свой первый голод, послушал меня.
А потом мое сердце стало биться все медленнее и медленнее. Сколько он уже выпил?
— Хватит. Достаточно! — сказала я, борясь со слабостью. — Отпустить!!
