Марина Эльденберт - Опасные иллюзии
— Вы вывезете из Города библиотеку, и что потом?
— С каждым годом пробужденных будет становиться больше. Как и Мила Аверс, далеко не все собираются использовать дар во благо.
Говорить о Миле не хотелось, зато хотелось верить, что люди не станут злоупотреблять способностями. Увы, сила опьяняет. Она дарит ощущение вседозволенности. Справиться с таким может не каждый.
— Здесь будет тюрьма.
Агнесса содрогнулась. Она помнила свои ощущения в Городе. Холод. Тьма. Ничто. Она пробыла там от силы полчаса, а что же будет с теми, кто останется в этом месте надолго? Сэм говорил, что угнетение дара — мука для любого мага.
— Это место больше похоже на могилу.
— В каком-то смысле так и есть. Понадобится время, чтобы восстановить заклинания и заново научиться создавать сдерживающие артефакты для перегибающих палку пробужденных. Город — крайняя мера, для самых опасных. Теперь по поводу твоего поступка. — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Агнесса, ты подписала контракт и должна подчиняться приказам. Надеюсь, такое было в первый и последний раз.
— Прости.
Сэм накрыл ее руку своей, и Агнесса не спешила отстраняться. Врывающаяся в приоткрытое окно свежесть ночной прохлады и капли дождя после мрачных подземелий казались истинным блаженством. Она глубоко вздохнула, но некстати вспомнила прозрачный мистический мрамор кожи Ригана.
— А больницы для пробужденных?
— Пока что в планах, как и академии. Большинство ран не выбиваются за рамки повреждений, с которыми может справиться современная медицина. До создания поражающих заклятий и ядов пробужденным нового мира пока еще далеко.
— Но ведь будут и исключения? Как с Риганом.
— Для исключительных случаев у нас есть Сильвен. И ты.
— Ты позволишь мне продолжать обучение?
Шеппард коротко кивнул. На развилке он повернул направо, и она с ужасом поняла, что он собрался не в Дингли.
— Я отвезу тебя домой.
— Нет, Сэм! Поедем в Центр! — Она испуганно посмотрела на него. — Прошу, пожалуйста…
— Тебя к нему не подпустят.
— Мне все равно. Я просто хочу быть рядом.
* * *Остаток ночи Агнесса провела в кресле перед комнатой, где Сильвен боролся за жизнь Ригана. Сэм приносил еду, к которой она почти не притронулась, уговаривал отдохнуть, предлагал гостевую спальню, но она отказалась уходить. Она думала о мужчине, которого последний раз видела перед приездом Шеппарда, и о том, в кого он превратился. Каким бы Риган ни стал, для нее это ничего не меняло. Она просто хотела вновь услышать его смех, почувствовать его тепло, вдохнуть запах. Обнять и никогда больше не отпускать. Главное, чтобы он вернулся. Годы его жизни были пропитаны одиночеством, но она не оставит его одного наедине с гадостью из другого мира.
Сильвен появился в дверях утром: бледный, с растрепанными волосами и погасшим взглядом. Аура лекаря тоже была истощена, и Агнесса протянула ему руку, чтобы помочь. Он отмахнулся и поморщился, не скрывая недовольства от встречи с ней. Кожа на его ладонях стала почти прозрачной, под ней бились черные прожилки, и она непроизвольно ахнула. Неужели он теперь тоже «заражен»?
— Стоило отдыхать, а не сидеть здесь, — устало произнес лекарь. — От твоего упрямства лучше ему не станет.
Агнесса с трудом удержалась от вертевшейся на языке колкости. Эти часы показались ей вечностью.
— Я не могла иначе. — Она с трудом отвела взгляд от его рук. Прожилки искаженных сосудов таяли на глазах, кожа восстанавливалась. — Как он?
Сильвен нахмурился, под его взглядом она почувствовала себя маленькой и ничтожной.
— Жив, но и паразит не желает сдаваться. Он пытается взять тело и разум Эванса под контроль.
Неожиданно она всхлипнула — громко и по-детски. Сильвен был последним, перед кем ей хотелось бы расклеиться, но усталость и напряжение сделали свое дело. Она шмыгнула носом и громко заявила:
— Это я во всем виновата! — Прежде чем лекарь успел вставить хотя бы слово, из нее они полились потоком. — Это я притащилась к нему с подвеской, потом позвонила Рите, постоянно ныла, что хочу домой! Он пошел к Миле из-за меня, и я его отпустила, а еще я побежала в Город. Если бы Риган не бросился меня спасать, он…
— Невозможная женщина, — Сильвен вздохнул. — Агнесса, если бы он не упал вниз, мы бы не взяли его живым. Нам повезло, что он отключился, повезло, что его ослабила близость металла, потому что иначе паразит никого бы к себе не подпустил. Все, что принадлежит нашему миру, воспринимается им как чужое. Даже тело, в котором оно оказалось.
— Но мне он помог!
— Тебе повезло.
Агнесса выжидающе смотрела на лекаря. Надеяться ей или скорбеть? Риган выкарабкается? Хотелось схватить Сильвена за плечи и трясти до тех пор, пока не ответит прямо. Пришлось обхватить себя руками, чтобы не наброситься на него. Не хватало еще, чтобы ее выставили отсюда.
— Так… Риган поправится? — Ее голос предательски сорвался.
— Зависит от того, как сильно он хочет жить. Я выбрался. Несмотря ни на что.
Пораженная таким откровением, она не нашлась что ответить.
— Я тоже заразился. Два года назад, когда закрывали Разлом.
— Но Дариан…
— Дариан никогда не был измененным. Он прожил все эти тысячелетия только благодаря симбиозу с существом, питающимся энергией Разлома. Сейчас его организм лишился поддержки, поэтому он медленно угасает. Я и Риган — другое дело. Гибель паразитов нас ослабит, но не убьет. Что-то подобное уже было, когда мы лишились сил измененных.
Мир слегка качнулся перед глазами, Агнесса с трудом удержалась на ногах — лекарь вовремя подхватил ее. Напряжение медленно отступало, взамен навалились усталость и радостное оцепенение. Сильвен только что подарил ей надежду. Пусть одна возможность на миллион, но она есть. Риган справится. Она обещала верить в него, и она будет верить.
— То есть он выжил во время падения, потому что в нем сидит это?
Сильвен вздохнул, но она не собиралась отступать. Речь шла о жизни Ригана, и Агнесса хотела знать, с чем ей предстоит столкнуться.
— Да, инстинкт выживания у паразита развит отлично. Мне предстоит еще много работы, но в основном с его психикой. От ранений не осталось и следа, переломы уже срослись.
— Что помогло тебе выбраться?
— Слишком много вопросов, Агнесса. Почему бы тебе все-таки не пойти отдохнуть? Если не ради себя, то ради ребенка.
Агнесса недоверчиво фыркнула: в тревогах она совсем забыла про их разговор у портала.
— Я не могу забеременеть после осложнений.
— Ты лекарь и одна из самых здоровых женщин на планете. Прислушайся к себе и поймешь.
