Сильвия Вайолетт - Ужин в «У Фокси»
«Но ты захотел Сайласа задолго до появления дяди. Заткнись. В первый раз, когда ты увидел его…».
— Я рад, что ты не остался в больнице. Тебе что-нибудь нужно?
— Мне нужна информация.
— Ты хочешь информации.
— Нет, я… Я хочу быть детективом, хочу доказать, что я полезен и могу помогать с раскрытием дел. Несправедливо. Чтобы тебя повысили до детектива, нужно отслужить в полиции, как минимум, два года, и я давно отслужил их. Но все еще остаюсь офицером.
Я внимательно его изучаю:
— Сколько тебе лет?
Он смотрит на меня:
— Мне двадцать пять.
Из-за своей внешности, он выглядит на девятнадцать. Удачливый придурок, не так ли?
— Так ты хочешь выяснить, что происходит, чтобы впечатлить Дэнверса.
— Я… да.
— Я разнюхивал рядом с домом моего старшего кузена.
— Ты имеешь в виду, буквально разнюхивал, да? Ну, как лис.
Я улыбаюсь:
— Да, именно так. И еще немного поохотился. Поймал кролика на обед. Это проще, чем готовить дома, но, я полагаю, ты не хочешь слышать об этом.
Он очень старается не казаться удивленным. Это забавно.
— Я выясню что-нибудь для тебя, — или умру, пытаясь. Пожалуйста, пусть лучше первое.
— Ты не должен рисковать собой ради меня. Я не это имел в виду, когда просил помочь.
Он стоит гораздо больше, чем кто-либо или что-либо, и я бы убил ради него:
— Я подвергаю себя опасности каждый день из-за образа жизни, который я выбрал, фактически, бросая вызов своей семье. И недавно ты убедился в этом.
— Твой дядя попытается снова, не так ли?
— Я бы ответил, если бы знал точно, чего он хочет — припугнуть меня или убить. Я думаю, что случай в ресторане был просто предупреждением. Ему что-то от меня нужно.
— И если ты не дашь ему то, чего он хочет…
— Тогда он, возможно, попытается меня убить. Начну беспокоиться тогда, когда это произойдет. Сейчас еще не время, — Сайлас хотел возразить, но я жестом прервал его, — Преступная деятельность моей семьи преследует меня всю мою жизнь. Я привык рисковать.
— Тебе нужен кто-то, кто сможет тебя защитить.
— И это человек будет тоже подвержен опасности. Я этого не хочу.
Сайлас хмурится:
— Черт, ненавижу быть бесполезным.
— Даже если бы у тебя было разрешение доктора, я бы никогда не позволил тебе противостоять моей семье ради меня, потому что: во-первых. Тебя итак чуть не убили. Во-вторых. Тебя бы могли выгнать с работы. В-третьих. Я работаю один.
— Ты кто, Бэтмен что ли?
Я фыркаю:
— Вряд ли. Разве что, какой-то умник решил назвать крыланов летучими лисами, хотя мы вообще никак не связаны.
Он засмеялся, но потом затих:
— Просто будь осторожен. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты пострадал.
У меня защемило в груди. Я хочу — нет, мне необходимо — поцеловать его.
— Я должен идти.
Сайлас резко садится, его лицо опять становится бледным:
— Черт, голова кружится. А я-то думал, мне стало лучше.
— Ты уверен, что справишься сам?
— Да, я… да.
— Я могу позвонить доктору или еще кому-нибудь, чтобы они приехали и присмотрели за тобой.
— Зачем? Никто не будет нянчиться с копом, нашедшим приключения на свою задницу.
— Моя подруга будет. Она оборотень, но…
— Я не имею ничего против оборотней. Джейсон, Вулф и Натали — лучшие люди, которых я когда-либо знал, да и ты, кажется, не так уж плох.
Его застенчивая улыбка творит нечто странное со мной. Я отвечаю ему лучшим лисьим оскалом, на который только способен:
— Не позволяй своему мнению обо мне измениться.
Он пытается встать. Я поддерживаю его под локоть, но он отталкивает мою руку.
— Мне нужно в туалет.
— Позволь мне хотя бы помочь тебе дойти до ванной.
— Ладно, — его голос дрожит, и я понимаю, что сделаю что угодно, чтобы защитить его. Меня не волнует, что он коп, или что его прислали допросить меня. И я не собираюсь разбираться со своей семьей законным путем. Хотя, я не считаю их своей семьей. Я создал свою собственную семью. Большинство из них работает в ресторане, еще несколько ребят ходили со мной на бизнес курсы, а теперь и Сайлас стал частью моей семьи.
Стоп. Какого черта я говорю? Отношения не могут завязаться так быстро, мы даже для дружбы мало знакомы. К тому же…
Сайлас дрожит, и я понимаю, что его кожа слишком холодная для человека. Я помогаю ему пересечь его маленькую квартиру:
— Давай я позвоню моей подруге Люси.
— Доктор-оборотень?
— Ага.
Мы доходим до ванной, и он отвечает:
— Ладно.
— Правда? — я ожидал, что он будет протестовать.
Он поворачивается и смотрит на меня, и мое сердце скачет, будто я подросток, охваченный первой влюбленностью.
— Я бы хотел, чтобы ты сделал это? — произносит он низким, с придыханием голосом.
— Сделал что?
— Поцеловал меня.
— Саааааайлас, — стону я.
— Прости, но…
— Я почти сделал это, — перебиваю я его. «Я об этом пожалею».
Он улыбается:
— Правда?
— Я бы хотел сказать, что остановил себя потому, что ты был ранен и находился в полубессознательном состоянии, но это не так. Бет, мой менеджер, вошла и застала нас.
Он прислоняется к дверному косяку, его губы приоткрываются, а глаза темнеют.
«Нет. Нет. НЕТ». Я не стану его целовать, пока он находится под воздействием сотрясения и обезболивающих. Или стану? О, черт.
Я касаюсь его губ своими. Едва ощутимый поцелуй.
Он ахает. С небольшим придыханием. Чертовски эротично. Мне нужно еще.
Он протягивает руку и зарывается пальцами в волосы у меня на затылке, притягивая меня к себе. Я не могу больше сдерживать себя.
И я целую его по-настоящему, пробуя его на вкус, вкушая его, скользя языком между его приоткрытых губ. Я обнимаю его за талию и прижимаю его крепче к себе, чтобы дать понять, как сильно я нуждаюсь в нем. Черт! Что я делаю? Он не мог самостоятельно встать пару минут назад. Я отрываюсь от него, и мы смотрим друг на друга, прерывисто дыша.
— Скажи, что это реально произошло.
— Это произошло, — мой член абсо-блять-лютно в этом уверен, — Это было глупо, но это произошло.
— Глупо? — он выглядит уязвленным.
— Черт, я не это имел в виду… Это было горячо. Господи, очень горячо, но ты болен и…
— Я понимал, что делаю.
— Ты даже не был уверен, что это правда произошло.
— Дело не в сотрясении. Просто, такие парни, как ты…
— Даже не думай говорить мне, что полагал, что я не обращу на тебя внимание. Ты хоть понимаешь, насколько ты привлекателен?
Он фыркает:
— Ты же это несерьезно.
— Я абсолютно серьезно. Твоя кожа. Твои волосы, — я протягиваю руку и зарываюсь пальцами в его густые светлые волосы. Они такие же мягкие, какими выглядят, — Ты чертовски великолепен.
