Измена. Вернуть истинную (СИ) - Солт Елена

— Ты так ничего не поняла, Лея, — вздыхает он, смотрит сначала поверх моей головы, а затем в упор в глаза.

Говорит тихо, словно обволакивая льдом, сковывая волю. Его голос впивается в кожу, пробирается под неё, течёт по венам, проникая в них, проникая в меня, завладевая сознанием, подчиняя.

— Плевать на твою погасшую метку. Ты НИКОГДА не будешь свободна. Я НИКОГДА тебя не отпущу.

Смотрю на него, распахнув глаза, и впервые понимаю, что такое настоящий страх.

Не когда он сжимал до боли моё запястье и обзывал дрянью.

Не когда его кулак пробил стену возле моей головы. Сейчас.

Когда синие ледяные глаза расчётливо-холодны, полны спокойной решимости и уже вынесли мне приговор.

— Будь мудрой, Лея, давай всё решим по-хорошему. Спускайся вниз, и мы поедем домой. А если нет, — шумный выдох, — я всё равно заберу своё, но уже по-плохому. Ты понятия не имеешь, на что я способен, когда играю по-грязному. Потом не жалуйся и не ной. У тебя десять минут, время пошло.

Резко разворачивается и уходит, оставляя меня стоять среди книжных стеллажей и смотреть ему вслед. Это что сейчас было — угроза? Но ведь он ничего мне не сделает?

Он не имеет никакого отношения к Академии! Его здесь вообще уже быть не должно!

На ватных ногах иду к выходу из книжной секции, останавливаюсь посреди читального зала, погружённого в полутьму.

Горит всего парочка магических светильников на стойке, за которой библиотекарша тщательно роется в чёрной кожаной сумочке, затем достаёт пудреницу и помаду. И для кого ей здесь прихорашиваться на ночь глядя? Впрочем, это не моё дело — понимаю я, но зачем-то её рассматриваю.

Молодая женщина лет за тридцать в очках в пол-лица, со строгим тугим пучком на затылке и в чопорной кремовой кружевной блузке от подбородка и до запястий.

— Простите, мисс Тилли, — читаю её имя на карточке, висящей на груди, — кажется, я задержалась.

— Ничего страшного, — она забавно щурится, подняв голову и глядя в мою сторону, — главное, что я тебя здесь не закрыла, а то я могу по рассеянности. Беги скорее, через четверть часа везде погасят свет.

— Доброй ночи!

Вот только бежать никуда не хочется. Еле волоча ноги, иду к выходу из библиотеки. Переступаю порог. Останавливаюсь. Поправляю сумку на плече. Вздыхаю. Провожу ладонями по волосам.

Смотрю направо, туда, где виднеется лестница, ведущая вниз, через главный холл, мимо статуй драконов-основателей, к выходу из Академии.

Затем налево, где утопает в уютной полутьме коридор, идущий в жилые комнаты.

Два пути, ведущих в разные стороны. И который из них мой?

На мгновение закрываю глаза, прислушиваюсь к себе и решительно иду прочь от библиотеки.

Я свой выбор уже сделала, и сегодня не случилось ровным счётом ничего, чтобы мне его менять.

А что до угроз Аррана, так здесь, под защитой древних стен Академии, в кругу друзей я в куда большей безопасности, чем буду, оказавшись в полной власти мужчины, которого, оказывается, совсем не знала.

И чем больше я его узнаю, тем отчётливей понимаю, что настоящий Арран Мэрвир не имеет ничего общего с тем блистательным и возвышенным образом, который я сложила в своей наивной девичьей голове.

И мне просто фантастически повезло, что я вовремя унесла от него ноги. Лучше поздно, чем никогда.

Надеюсь, ему уже сегодня надоест играть в покинутого мужа, он вернётся в столицу, вместе со жрецами придумает, как объяснить наш разрыв, вернётся к своей привычной жизни, а мне позволит жить своей. Как будто его в моей судьбе никогда не было.

Лёжа на узкой односпальной кровати у стены, вращаю в пальцах бронзовый кулон-сердечко, который ношу с детства. Смотрю в потолок, где на бело-сером фоне причудливо танцуют тени от ветвей деревьев.

За окном воет ветер. Кажется, погода портится и будет дождь. Несколько раз хлопает форточка, и надуваются полупрозрачные занавески.

— Что, прямо так и сказал? — Ри поворачивается на бок на соседней кровати и подпирает щёку рукой. — Потом не жалуйся и не ной? Прямо слово в слово?

В темноте нашей комнаты её огненно-рыжие волосы кажутся тускло-бордовыми.

— Ри, она же повторила тебе, и не раз, — ворчит за спиной Мэл.

Наши с Мэл кровати соприкасаются спинками, мне не видно её, только слышно голос, сердито-звонкий.

— Лея и так напугана, ещё и ты заставляешь её вспоминать всё по кругу!

— Я не напугана, девочки, — вздыхаю, по-прежнему наблюдая за танцем теней от веток на потолке. — Сейчас уже нет. Просто… Что он мне сделает? Забросит на плечо и увезёт домой? Нет. Мистер Драгос ему не позволит. А раз нет, то и смысла бояться нет.

— Лея, — проговаривает Ри как-то непривычно-смущённо.

Я хмурюсь и даже поворачиваю голову, чтобы рассмотреть очертания её лица, тонущие во мраке.

— А ты совсем-совсем не хочешь домой?

Задумываюсь на мгновение, затем отвечаю:

— Дом это место, где твои близкие, Ри, кого ты любишь, и кто любит тебя. А тот замок в столице, в котором я жила несколько дней, он не был мне домом. И если ты о нём, то нет, я совсем-совсем не хочу туда возвращаться.

— А твой муж? — не унимается Ри.

— Бывший муж, — вставляет свои две копейки Мэл из-за спины.

— Неважно, — отмахивается Ри. — Так вот, твой муж, какой он был с тобой?

— Не знаю, что сказать. На самом деле, мы мало общались.

Ты всего лишь жена. Цени, что имеешь и знай своё место.

Главная добродетель женщины это покорность. Не вынуждай меня учить тебя ей. Тебе не понравится.

Как ты это провернула, дрянь?

Ты понятия не имеешь, на что я способен. Потом не жалуйся и не ной.

Даже под тёплым одеялом меня передёргивает от одной только мысли о льдистых синих глазах. Да уж. Ни одного хорошего воспоминания. Даже сожалеть не о чем.

— А как это было у тебя в первый раз? Ведь было?

На удивление, даже Мэл за спиной не возмущается, и затаила дыхание в ожидании моего ответа.

Девочки такие девочки, всем жуть как интересны сплетни более опытных подруг. И я их прекрасно понимаю, сама была такой же.

— Было, конечно, — забрасываю руки за голову.

— И как? Сильно больно, м?

— Сначала больно, потом терпимо, — пожимаю плечами.

— А потом? — Ри садится в постели, целиком кутаясь в одеяло, и подаётся вперёд всем телом.

— А потом всё закончилось.

— И тебе понравилось? — шепчет Ри.

— Не думаю, что хоть кому-то из женщин это может нравиться. Но ради любимого мужчины можно и потерпеть.

— То есть, ты его всё-таки любишь? — не унимается Ри.

— Тогда думала, что люблю.

— А сейчас?

— А сейчас, — зеваю, — я хочу спать.

Отворачиваюсь к стенке, закрываю глаза и начинаю перед мысленным взором старательно рисовать магические плетения, которые учила сегодня.

— А Олфа говорила, что с Пенсом на сеновале видела небо в алмазах! — никак не угомонится Ри.

— Твоя Олфа та ещё шлюшка, — сонно ворчит Мэл, — она с кем только не видела тех алмазов, слушай её больше.

— Говорила, что только с Пенсом, а вот Дилан был груб и…

— Ой, всё, Ри! — ворчит Мэл. — Будь так добра, избавь от подробностей! Не сравнивай нашу Лею и Олфу, к которой только ленивый под подол не лазил.

— Так не в этом дело, а от мужчины зависит, я думаю! Как бы так знать заранее, чтобы смотреть на небо в алмазах, а не терпеть? Никак, наверное…

— Да есть вещи и поважнее тех самых алмазов, не думаешь?

— Просто если даже с таким, как Арран Мэрвир, приходится терпеть, то я уже и не знаю… Лея, ты спишь?

Вот же, бездна, кто только меня за язык тянул? Хотя девочки явно не станут болтать о том, что узнали, но как-то всё-таки некрасиво получилось, будто грязное бельё своё вывалила. Не хочу больше развивать эту тему. Делаю вид, что сплю.

— Может, не в Мэрвире дело? — шепчет Ри. — Я слышала, есть женщины, которым в принципе не нравится «это».