Магия и кровь - Самбери Лизель

Чары Мамы Джовы. Ну конечно. Она передала их через меня, вот трекер их и зарегистрировал, как будто это я колдовала. Строго говоря, это и в самом деле была я. Я бы могла это отрицать: даже если можно определить, в какой момент кто-то колдовал, даже если Люк сам видел, как мигнул трекер, это ничего не доказывает. Люк, судя по всему, вообще не верит в магию. Он смотрит на меня и ждет, что я ему скажу, что все это неправда.

Но у меня уже нет сил. Я так устала придумывать, как убить Люка, и терпеть неудачу на каждом повороте. Так устала решать про себя, что я этого не хочу, но не представлять себе, что теперь делать. Не могу смотреть, как мучаются мои родные. Тошнит меня от кровавых галлюцинаций. И я просто не могу больше врать.

— Да. Я кое-что сделала. При помощи магии.

Губы у Люка еле заметно дрожат:

— Предположим, ты это могла, но зачем ты это сделала?

— В тот момент мне казалось, что это наилучший выход из положения. — Я практически слово в слово повторяю ответ на вопрос, зачем мне было бросаться на Люка с ножом.

Люк тяжело вздыхает:

— Два покушения на убийство. Одно на Джураса, другое на меня. Мне что, теперь всю жизнь изводиться от страха, что ты решила нас извести?

— Нет. Только до следующей субботы. К этому времени я должна во всем разобраться. И я предпочла бы по возможности никого не убивать.

К чести Люка надо сказать, что он не пытается удрать. Хотя я сообщила ему, что, вероятно, не остановлюсь на достигнутом. Люк стоит себе на месте и ест очередной кусочек бейка. В жизни не видела, чтобы человек так долго жевал.

Я показываю на тарелку:

— Как тебе?

Люк качает головой, горячий летний ветер треплет синие с серым пряди.

— Потрясающе. Как и все, что ты делаешь. Кухня, кровь и колдовство — пожалуй, это твоя фишка.

— Я не хочу никому вредить.

— Тогда зачем ты все это делаешь?

Теперь, когда я уже развязала язык, меня охватывает непреодолимое желание выложить все до конца.

— Мне приказано отнять жизнь у моей первой любви. Если я этого не сделаю, умрет моя младшая сестра.

Я хочу отвернуться, но в результате смотрю ему прямо в глаза. Не лучшее время и место для признаний — но тут уж ничего не поделаешь.

Люк смеется. На этот раз искренне. Вся эта ситуация и правда кажется ему комичной.

— Не может такого быть. Чепуха какая-то. Я знаю, что магии не существует, но что-то помешало тебе убить меня, и я этого не видел. Магией сплошь и рядом называют явления, которые не удается до конца понять — до того как будет найдено научное объяснение. Ты же сама знаешь.

— Если тебе так проще — конечно.

— Не проще! Тут все непонятно! — Он запускает пальцы в волосы. — Прежде всего — что, по твоим собственным словам, ты хочешь убить меня, чтобы спасти свою семью, но при этом считаешь, что это я — первый человек, которого ты полюбила. — Он снова трясет головой. — Вряд ли ты настолько глупая.

— А кто, если не ты? — вскипаю я.

— Извини, что я не бросаюсь тебе на выручку, когда нужно найти жертву. — Он разворачивается и видит что-то такое, отчего лицо у него меняется. Глаза округляются, с лица сходит вся краска. Я прослеживаю направление его взгляда — и вижу не кого-нибудь, а Картеров. Мимо столов идет Рена — как всегда, нарядная и ухоженная — и ведет за руку сына. Люк не должен знать ее — а ведет себя так, будто знает.

— О чем еще ты говорил с Джастином?

— Я ошибался.

— Насчет чего?

Люк нервно сглатывает, даже шея у него напрягается.

— Я его преемник. Джастин говорил с юристом о запасном варианте. Джурас был номером вторым. А Джасмин — третьим. — Люк скрещивает руки на груди. — Его это позабавило. Говорит, если бы он знал, что я так волнуюсь, сказал бы мне сразу. Оказывается, он думал, это очевидно.

Я могу только молча таращиться на него. Логично, что именно Люка выбрали преемником. Они с Джастином столько времени проводили вместе. Его названые брат и сестра объединились против него, скорее всего, из зависти. Даже им все было ясно. Действительно, это было очевидно, пока Люк сам не сказал, что все не так. Теперь я лучше прежнего понимаю, почему его покровитель доверяет ему настолько, что рассказал о магии. Их связь стала прочнее прежнего.

Люк получил все, о чем мечтал. И тем не менее он здесь.

— Зачем ты пришел ко мне? — спрашиваю я.

Он показывает на мой трекер:

— Сдай его.

— Мне надо носить его еще неделю, чтобы получить деньги за испытания. Если Джастину понадобится меня найти, он запросто сможет это сделать. — Я делаю шаг к Люку. — Ты узнал Рену, вот она. Ее дочка Лорен пропала больше месяца назад. Джастин что-то знает об этом?

Он отводит глаза и молчит, глядя на лужайку, где остальные конкурсанты раздают угощение.

Чем больше я об этом думаю, тем логичнее все выглядит. Вот почему Джастин отказался помогать в розысках. И у Лорен был геномод — особый рисунок кудрей, — а значит, Джастин получил доступ к ее генетическим данным, а вот доступа к моим данным у него не было, пока я не согласилась участвовать в испытаниях бета-версии его программы.

— Люк! — Голос у меня дрожит. — Он знает, где Лорен?

— Джастин… — Люк с трудом отводит взгляд от лужайки и смотрит себе в тарелку. — Ему от тебя кое-что нужно, но я не знаю, как он собирается это получить.

— Где Лорен?

— Я не знаю! — кричит Люк. — Я видел в его компьютере файл с генетическими данными одной семьи, куда входила и эта женщина. — Он машет рукой в сторону Рены. — Он следил за ее перемещениями. Это ничего не значит.

— Если бы это ничего не значило, ты бы не смотрел на нее так.

Люк наконец глядит мне в лицо:

— Я теперь уже ни в чем не уверен. Я не могу доверять ни наставнику, ни названым брату и сестре, ни тебе. Я стал словно остров. И знаю только одно: я не могу ручаться, что Джастин причинил кому-то вред, а ты явно можешь.

— Тогда ты знаешь его хуже, чем думаешь.

— Вот что. Будь осторожна.

— Зачем ты мне помогаешь? Я пыталась убить тебя и могу снова попытаться.

Я не хочу ни у кого отнимать жизнь. Я до сих пор убеждена, что смогу найти какой-то другой способ выполнить задание Мамы Джовы, как нашла другой способ выполнить ее приказ «Прикоснись к нему», просто еще не знаю точно.

Люк сует руки в карманы, его взгляд становится пронзительным.

— Я не знал, что ты в меня влюблена.

Я таращусь на него, потому что не знаю, что еще делать. Я не думала, что случайно признаюсь ему в любви прямо сегодня, и не готова к этому.

— Наверное, лучше всего, если ты перестанешь мне писать. Я тебя все равно заблокирую и не увижу сообщений. Джастин не требует, чтобы я продолжал общаться с тобой в доказательство своего серьезного отношения к программе.

«Ты хочешь сказать, мы должны расстаться?»

Эти слова готовы сорваться у меня с языка, и я его прикусываю, чтобы сдержаться. Вообще-то мы друг другу никто. Просто какая-то фирма решила, что мы подходим друг другу, на основании нескольких генов. Горло у меня перехватывает, и я не доверяю себе и поэтому помалкиваю.

На глаза набегают слезы, я отворачиваюсь от Люка в знак того, что разговор окончен. Будто Люк и сам только что не порвал со мной раз и навсегда.

Кругом тишина, если не считать уличного шума и тихого шипения фритюрницы. Потом я слышу шелест травы — Люк уходит.

«Он меня заблокировал».

Теперь у меня не будет доступа ни к его странице, ни к любым постам, где он отмечен. Если я попытаюсь послать ему сообщение, оно будет стерто прежде, чем попадет к нему в телефон. Зато он будет получать оповещения обо всех моих геометках, чтобы ему было легче избегать встреч со мной в публичных местах. Даже если я не буду оставлять геометки, он все равно наверняка сможет сделать так, чтобы больше никогда не видеться со мной, — он же хакер.

Этот мальчик с глазами как грозовое небо навсегда ушел из моей жизни.

Я поворачиваюсь посмотреть ему вслед — но он по-прежнему стоит у меня за спиной. И смотрит на меня. Он только отступил на шаг, но в остальном он еще здесь.