Карина Демина - Черный Принц (СИ)
- Это просто огонь, Кэри. Обыкновенный. Даже если бы меня в нем целиком искупали, вреда бы не было.
- Я все равно за тебя испугалась.
Теперь, дома, можно плакать. Теперь ее слез не увидит никто, кроме мужа, а он умеет с ними справляться. Держит, гладит по волосам, шепчет про то, что пламя - это только пламя… до Каменного лога ему далеко…
Кэри понимает.
И держится за мужа.
И все-таки отпускает, когда слез почти не остается. Предупреждает:
- Я останусь…
- Сегодня?
- И сегодня тоже.
Глава 23.
Кэри дремала в кресле. Она забралась в него с ногами и закуталась в старый плед, который пропитался запахом дыма. Наверное, запах этот тревожил, если Кэри во сне вздрагивала, открывала глаза и, убедившись, что все в порядке, вновь засыпала.
Брокк присел рядом и, протянув руку, коснулся тонкой вертикальной складки, что пролегла на лбу. Разгладил. И стер слезу с ресниц.
- Я… отвлекаю? - сонно спросила она.
- Отвлекаешь, - Брокк взял ее на руки. - Тебе надо отдохнуть.
- А ты?
Сонный мягкий голос.
- Я закончил.
Отчет, которого от него ждут, и странно, что Кейрен не появился. Впрочем, в последнее время с ним явно происходило неладное, он сам на себя не был похож.
…женщина.
Его бросила женщина.
Брокк помнит, но сегодня он был эгоистично равнодушен к чужим несчастьям.
- Я и сама могу… - Кэри потерла глаза.
- Нет.
- Почему?
- Потому что я так сказал.
От его кабинета до ее спальни десяток шагов, и Брокк идет медленно.
- Может мне нравится тебя на руках носить.
Она улыбается, но и улыбка выходит нервной.
- Брокк, - Кэри садится на край постели и цепляется за руку. - Не уходи, пожалуйста.
- Не уйду…
- Сегодня?
- И сегодня тоже. Отдыхай…
И горничная, странно притихшая, словно чувствующая за собой вину, спешит помочь раздеться. Она то и дело оглядывается на Брокка, и наверное, следует уйти, но Кэри качает головой. В глазах ее читается та же просьба: не уходи.
Ей страшно.
И спрятавшись под одеялом, она кладет голову на сложенные ладони, сонно щурится, моргает.
- Не уйдешь?
- Если только ненадолго, - Брокк присаживается рядом. - Мне помыться надо, от меня паленым воняет…
…и еще шаровой смесью, которую придется соскребать со шкуры долго.
Керосин, масло и спирт. Тонкостенная харденская граната с петлей на горлышке. И запал химический, кислота, бертолетовая соль и сахарная пудра… пудра точно была, он уловил характерный запах жженого сахара.
Брокк потер переносицу - ныли глаза. И в горле першило, к завтрашнему осипнет, но это мелочь… Кэри не пострадала.
Испугалась, но не пострадала.
Спит, вздрагивает во сне, наново переживая случившееся… а ведь успокоились же. Письма и то перестали слать. Почему же тогда вдруг… или потому, что прилив?
Прилив.
Бомбы. И мастер, их создавший.
Пытается убрать Брокка с пути? Но люди - это… как-то глупо. Ненадежно. Хотя… он давно не оборачивался и, кажется, ходили слухи, что и это его обличье до отвращения никчемно… и если так, то расчет верным.
…будь чешуя потоньше.
Мягче.
Неприятные мысли.
Злые.
И Кэри еще… увезти бы ее, спрятать, но она не согласится.
Не поверит. Промолчит. Вернется в старый особняк, за которым тоже приглядывают, но Брокк сегодня видел, насколько бессильна охрана. Нет, нельзя рисковать.
Он долго оттирал с кожи масляную пленку, и копоть, и тонкие омертвевшие чешуйки, которые закрывали розоватые пятна ожогов, думая сразу и обо всем.
Кто?
Инголф вернулся на "Янтарной леди" и, сколь Брокк знал, не покидал родового особняка. Да и стал бы он с людьми связываться? С огнем?
Огонь - это для Олафа… тот тоже в Городе.
Риг… исчез на год, пусть бы и Брокк предлагал ему работу на проекте, но Риг отказался. Почему?
Вопросов множество, ответов - нет.
И Кэри все-таки проснулась.
- Ты ушел…
- Я вернулся.
- Хорошо, - она зевнула. - Без тебя мне страшно.
- А со мной?
- С тобой нет.
Ложное спокойствие, потому что именно он - истинная причина всех бед.
- Брокк… - Кэри перевернулась на спину. - Я тебе не говорила, что ты очень красивый?
- Не говорила.
- Тогда говорю, - она потерлась носом о сложенные руки. - Ты очень красивый… и сильный.
- Кэри…
- Я не уеду. Или уеду, но тогда насовсем. Понимаешь?
- Не доверяешь мне?
И наверное, он сам виновато, не заслужил доверия. А Кэри молчит.
- Закрывай глаза… завтра сложный день.
- А послезавтра?
- И послезавтра, - ее рука горяча. - Спи… Кэри, ты понимаешь, что теперь я не отпущу тебя ни на шаг?
- Не отпускай… я согласна.
Ночь принесла сны. И в них Брокк видел людей в грязных тулупах. Люди сбивались в стаи и кричали:
- Смерть им!
Они наступали, тянулись к Брокку, расчищая себе путь мертвым огнем, который во сне был отчего-то темно-зеленого цвета, ледяной, словно из изумрудов выточенный. Огонь опалял, пробираясь под чешую, и Брокк пятился, понимая, что за спиной - Кэри.
А потом отступать становилось некуда.
И он просыпался без крика, в холодном поту, со знакомой ноющей болью в руке. Но к счастью, та не кровила, да и пальцы оставались послушны.
Сгибались.
Разгибались. Беззвучно, опасаясь разбудить Кэри, которая спала, столкнув одеяло на пол. Ночная рубашка была слишком тонка, Кэри мерзла, и Брокк возвращал одеяло.
Возвращался в кресло, вытягивал ноги, упираясь босыми ступнями в стену. Он ощущал шелковую гладкость обоев, шероховатость рисунка, на них выдавленного, и тепло, исходившее из труб. Он смотрел на окно, за которым небо меняло окрас, предупреждая о близости рассвета.
Думал.
Перебирал в пальцах бусины несуществующего ожерелья.
Жила.
Максимум. И треугольник, как наиболее вероятный сценарий развития. Одна вершина привязана к парку… вторая - склады… предотвратить взрывы вряд ли удастся. Жертвы неизбежны, но… бомбы должны взорваться одновременно. Три импульса со сходящимися в одну точку векторами. Высокая вероятность резонанса, но и без него волна будет такова, что жила встанет на дыбы. Прорвется?
При резонансе - очевидно… но высокая вероятность - не тот фактор, которого достаточно… должно быть что-то еще. То, что Брокк проглядел… в полусне, на ледяной доске окна, подсвеченной зимним солнцем, перед ним вновь и вновь вставали узоры старой схемы.
Точка.
Квадрат.
Треугольник… Точка… и треугольник… точка… снова точка в центре треугольника, как… преломление и усиление.
