Бобби Хатчинсон - Возрождение любви
– Тананкоа клянется, что это были не индейцы, любимая моя. – Его голос стал хриплым. – Она сказала мне, что те люди были белые. Она думает, что это были солдаты канадской армии. Они были в форме.
В нем снова поднялась ярость, и он перевел дыхание, чтобы сдержать желание найти этих людей, отомстить убийцам своего друга. Но армия, состоявшая из подонков, теперь распущена, люди разъехались, опознать их никто не может.
– Но почему?
Этот мучительный вопрос он задавал и себе.
– Танни говорит, что они издевались над Деннисом и убили его, потому что он женат на ней. Они называли его «обожателем индейцев». Они сожгли дом и все хозяйственные постройки и убили его, когда он пытался сопротивляться. Танни спряталась вместе с ребенком. Потом она села на лошадь и прискакала в форт, но, когда я привел ее к инспектору, чтобы завести дело по обвинению армейских людей, он не поверил в ее историю.
Майлс тогда чуть не ударил своего коллегу-офицера.
– Он решил, что Танни покрывает своих соплеменников. Все настроены против индейцев из-за убийства и грабежей, которые прокатились по всей округе. Когда Танни услышала то, что он сказал, она села с ребенком на своего коня и уехала в деревню Повелителя Грома. С тех пор она там.
– Ты ее видел?
Майлс кивнул.
– Я отправился в резервацию на следующий же день, чтобы посмотреть, не могу ли я чем-нибудь помочь ей. – Он вздохнул. – Она отказалась разговаривать со мной. Она разозлена, а сейчас у нее есть для этого и другие причины.
От продолжения этой истории его просто тошнило.
– Кроме того, что она потеряла Денниса, а инспектор назвал ее лгуньей, два ее кузена, молодые воины из ее деревни, арестованы канадской армией по обвинению в убийстве. Они находятся в тюрьме, здесь, в форте, ожидая казни. Их приговорили к повешению.
– О Боже! Майлс, это какой-то кошмар! А эти обвинения законны? Они на самом деле кого-то убили?
Он пожал плечами и вздохнул.
– Кто может сказать? Это была война. Индейцы, метисы, солдаты – все стреляли во всех. Я до сих пор уверен, что индейцев и метисов спровоцировали действия правительства. Канадская армия одержала победу, но это была не та легкая победа, как они ожидали. Я убежден, что они хотят сделать козлов отпущения из Повелителя Грома и тех двух индейских воинов. Я изложил все эти соображения в рапорте комиссару с просьбой помиловать их, хотя знаю, что на мой рапорт не обратят никакого внимания. – В голосе его были горечь и сарказм. – Естественно, что Конная полиция должна поддерживать армию. А Танни и ее народ преданы.
Между ними воцарилось молчание.
– Я должна поехать и повидать ее, Майлс. Немедленно!
Майлс провел пальцем по впалым щекам Пейдж, обеспокоенный тем, как плотно облегает кожа ее прелестные скулы.
– Не так сразу. Ты должна отлежаться в постели, пока я не увижу, что ты в состоянии путешествовать, – сказал он резко, не оставляя места для споров. – И поедешь ты только, если я смогу сопровождать тебя. Ты должна набрать вес, который потеряла. Меня беспокоит, что ты так похудела.
Он почувствовал, как у нее перехватило дыхание, а потом она вздохнула.
– Я теперь долгое время не буду толстой, Майлс. – Она взяла его руку и положила себе на живот, одновременно повернув голову так, чтобы смотреть ему прямо в глаза. – Прислушайся. Я уверена, что ты почувствуешь. О Майлс, я беременна. У нас будет ребенок.
На какое-то мгновение ее слова лишили его дара речи. Он был не в состоянии ни думать, ни дышать, ни реагировать. У него было такое ощущение, словно его ударили в солнечное сплетение. Наконец он пробормотал:
– Но я… я не думал, что ты можешь забеременеть.
– Я тоже не думала. – Ее голос напрягся, и она резко отодвинулась от него, в ее голосе послышались обида и злость. – Мне очень жаль, если ты разочарован, Майлс. Наверное, я должна была употреблять те проклятые губки, которые я так щедро раздавала моим пациенткам.
– Замолчи! – Он притянул ее к себе, в голосе зазвучало бешенство. – Черт тебя побери, Пейдж, не будь такой скоропалительной дурой! Неужели ты хоть на мгновение могла подумать, что я разочарован? Я просто потрясен. Я никогда не мечтал, что у нас может быть ребенок. Ты говорила, что это невозможно, и не раз, и я поверил тебе.
Как он мог не заметить, когда они совсем недавно занимались любовью? Он чуть с ума не сошел от облегчения, что она вернулась. Он несколько удивился полноте ее грудей при том, что вообще она похудела, но, когда он снял с нее последние одежды, она попросила его что-нибудь набросить на нее.
Он понизил голос, и страсть, которую он испытывал, заставила его голос дрогнуть.
– Моя прекрасная женщина, иметь тебя моей женой – это больше, чем я когда-либо мог мечтать. А иметь еще и нашего ребенка…
От этой мысли у него мурашки пробежали по спине. Он приподнялся, опираясь, на локоть, и благоговейно положил ладонь на едва заметную округлость на ее животе.
– А как будет с родами, Пейдж? – Врач взял в нем верх над гордым отцом, и он нахмурился. – Ты говорила, что, когда ты в первый раз рожала, были серьезные осложнения. Как это повлияет на этот раз?
Она отвернулась от него, но он успел заметить страх в ее глазах. У него упало сердце.
– Пейдж? Скажи мне, не отстраняй меня. – Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него. – Мы в этом деле вместе. Я врач, так же, как и ты. Это наш ребенок. Если есть проблемы, мы можем обсудить их.
Она кивнула, по лицу пробежала дрожь.
– Все будет сложно. Наверняка придется прибегнуть к кесареву сечению. – Она заметила ужас на его лице и торопливо добавила: – Ты можешь проделать это, Майлс. Это сравнительно несложная операция.
Говорила она уверенно, но замаскировать свой страх она не могла.
Он прекрасно понимал, что она не договаривает. Кесарево сечение в будущие времена может стать повседневным делом, но сейчас, в его время, оно проделывается только в самых исключительных случаях, и при этом мать или ребенок чрезвычайно редко выживают.
У него нет образования, о котором рассказывала ему Пейдж, и тех возможностей. И оперировать самому собственную жену, собственный ребенок…
Воспоминания о Бет, о кровоизлиянии, которое он не смог остановить, о сыне, родившемся преждевременно, вспыхнули перед его взором. Как он может заставить себя разрезать Пейдж, вынуть ребенка из ее матки?
Он вздрогнул, и холодный пот заструился по его спине. Дурное предчувствие овладело им, хотя он заставил себя выдавить уверенную улыбку и запечатлеть на потрескавшихся губах своей жены нежный поцелуй.
– У нас еще много времени, чтобы подготовиться. Когда нашему ребенку придет время появиться на свет?
