Ольга Гусейнова - Сумеречный мир
Снова уплывая в дрему, шепнула:
— Я люблю тебя больше всего на свете…
— Да, я знаю, — услышала я спокойной ответ. А потом тихое: — Я буду всегда помнить, что зажигаю для тебя звезды на небе.
***
— Когда же территории клана начнутся? — нетерпеливо спросила я, глядя в окно на нескончаемую полосу леса вдоль дороги.
— Мы уже минут пятнадцать по ним едем, — усмехнулся Николай.
Наш водитель бросил в зеркало заднего вида любопытный взгляд. А я сияющими глазами посмотрела на любимого. Егор сидел рядышком на заднем сиденье, положив руку мне на колени. На лице привычная бесстрастная маска, в глазах холод. Но стоило ему посмотреть на меня, глаза наполнялись жизнью и теплом. Что не замедлила отметить и Пелагеюшка, всю неделю квохтавшая надо мной, жалея «бедную рыську»; и Варенька, решившая «откормить» не только своего волка, но и меня — «худосочную магичку»; и неожиданно замолчавший, и тем немало обеспокоивший нас, Сава, который фонтанировал яркими чувствами надежды и любви. Кстати, странным смирением удивил, стоило Капитолине Федоровне прийти в особняк Хмурых для осмотра пациентов.
Наш тигруша примерным котиком терся у ног целительницы и заискивающе заглядывал ей в глаза. Я чувствовала, скоро эта женщина не выдержит настойчивых ухаживаний упорного мужчины и сдастся ему на милость. Чуть-чуть осталось. Ведь не зря же Закурский ведет хозяйственные дела клана. Да ему все торговцы и служащие в рот заглядывают, он же постоянно добивается любой поставленной цели.
Автомобиль вынырнул из-за поворота, и передо мной открылся вид на огромный поселок, обнесенный кованым металлическим трехметровым забором. Сплошь двухэтажные добротные особнячки с палисадниками. Жаль, сейчас середина осени: цветов и зелени мало. Зато пейзаж украшали красные ягоды боярышника и рябины. Желтела пушистая лиственница. В центре почти каждого палисадника росли красивые пихты. На некоторых кое-где болтался «дождик», видимо украшали на прошлый Новый год, вот и остался.
Ровные ряды разноцветных штакетников. Симпатичные крылечки и флюгеры. И самое замечательное — множество детей, галдевших и бегавших на игровых площадках, возле которых болтали между собой их мамашки.
Машина притормозила около проходной, подошел один из охранников и поприветствовал нас перед лобовым стеклом:
— Добрый день, Егор Михайлович. Привет, Коль.
Егор открыл окно и представил меня:
— Миш, познакомься. Это моя жена — Ксения.
Михаил, судя по запаху, тоже кот, удивленно округлил глаза, не забыв потянуть носом, но спохватившись, улыбнулся:
— Я очень рад знакомству. Поздравляю, Егор Михайлович с большим событием. Праздновать-то, когда будем?
— На выходных. Сегодня с Лавриным обсудим это мероприятие, так что погуляем на славу… — по-доброму усмехнулся Егор.
Охранник Михаил оторопел, увидев улыбку главы клана. Николай тронулся, и дальше мы медленно двигались по чистеньким приветливым улочкам. Вскоре остановились у дома, напоминающего терем из старых сказок. Деревянный сруб с резными наличниками, затейливо украшенным двускатным крыльцом и ярко раскрашенным петухом на крыше, в окружении плодового сада — чистый восторг!
Егор помог мне выйти, Николай вытащил из багажника несколько сумок с едой, приготовленной для нас Варей на пару дней, и моими вещами. Я с блаженной улыбкой полной грудью вдохнула чистый воздух, напоенный ароматами леса, с запахом дымка из труб каминов и печей, свежеструганного дерева и жареного мяса, которое кто-то из жителей поселка готовил во дворе.
Как же хорошо дома!
Ошалев от восторга и радости, признательно посмотрела на любимого, с легкой тревогой и неуверенностью наблюдавшего за мной.
Егора сразу отпустило: расслабился и улыбнулся.
Ступеньки даже не скрипнули под нашими ногами, так добротно и крепко был построен дом. Я погладила перила, резные балясины, наслаждаясь ощущением дерева под ладошкой, передавая ему частичку своего тепла.
В большом холле-прихожей с потолка свисала люстра, блестевшая сотнями искорок, отражавшихся и игравших в подвесках-хрусталиках. Направо — высокая арка в гостиную. Налево — лестница на второй этаж. Николай с сумками прошел дальше по коридору. Вернувшись, попрощался и ушел.
— Пойдем, весь дом осмотришь или сначала на кухню? — мягко улыбнулся Егор, отметив каким восхищенным взглядом я обвожу стены, потолки, лестницу.
Он снял пальто, помог мне раздеться и положил верхнюю одежду на диванчик у входа.
— Сначала кухня, — решила я. — Надо продукты разложить, а потом уже полный осмотр делать.
— Ну пошли… жена, — ухмыльнулся он весело.
— Повтори, пожалуйста, — голос сразу охрип.
— Ты моя жена, — просипел Егор, глядя на меня в упор.
Я подошла к нему, погладила по груди, наслаждаясь ощущением стальные мускулов под мягким свитером из черного кашемира. Обвила его торс руками, приникнув всем телом:
— Я так счастлива, что мне даже щиты держать трудно…
— А ты не сдерживай себя, раз такое дело. Пусть и другим хорошо станет, — развеселился совсем недавно вечно мрачный ягуар.
В обнимку мы прошли в кухню, даже меня поразившую внушительными размерами. Не знаю точно, откуда у серых наше традиционное разделение этого помещения на две зоны, но здесь тоже сияла первозданной чистотой большая столовая с королевских размеров столом, явно рассчитанным на многочисленную семью и собственно кухня, новехонькая, оборудованная по последнему слову техники Сумеречного мира.
— Круто! Слов нет просто, — выдохнула я, отлепившись от любимого и потрогав спинки дубовых стульев, погладив гладкую полированную поверхность рабочего стола из натурального камня.
Заглянула в шкафчики и печку — красота!
— Как я заметила, ты планировал большую семью, — лукаво посмотрев на почти мужа, усмехнулась я.
— Я же кот, так что заранее подумал о большой семье, — вкрадчиво ответил Егор, словно ненароком приближаясь ко мне мягкой поступью охотника. — А ты не хочешь?
— Хочу! — ответила и смущенно призналась: — С тобой я всего очень сильно хочу.
И оказалась в нежных объятиях игриво рыкнувшего охотника. Эх, жаль ягуары не умеют мурчать.
— Твой запах меняется, скорее всего, твои повышенные желания связаны с наступлением фертильного периода…
Я закатила глаза, удивляясь его неуверенности в своем обаянии:
— Нет, любимый. Просто я люблю тебя так сильно. Поэтому и хочу тебя и детей от тебя.
Его ладони скользнули с моей спины к лицу. Признание я слушала, глядя Егору в глаза.
— Никогда не думал, что когда-нибудь об этом скажу, тем более, испытывая желание сказать… Я тоже тебя люблю… как никого другого.
