Филис Каст - Богиня роз
- Ты ошибаешься насчет него,- тихо произнесла Микки.
Джии уставилась на нее, удивленная словами Верховной жрицы,
- Кого, Эмпуза?
- Насчет Стража. Он не зверь, и он не заслуживает, чтобы с ним обращались как со зверем.
Джии благоразумно промолчала.
- Я не знаю, что тут случилось прежде. Я не знаю, что он сделал, а теперь и не хочу знать. Но позволь сказать тебе, что мне известно точно. Он вчера спас этот мир, когда моя ошибка могла уничтожить всю сферу. И он сделает то же самое сегодня и завтра - и хоть каждый день вечности. Он благороден, Джии. И добр. А ты знаешь, что он еще и художник?
- Нет, - качнула головой Джии.
- Но это так.
- Он любит тебя, - неуверенно произнесла Джии.
- Я знаю. - Микки глубоко вздохнула. - И я тоже люблю его. И именно поэтому я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала. Я хочу, чтобы ты обещала мне, что будешь обращаться с ним лучше. Не надо гнать его прочь. Он… Он слишком одинок, а я не хочу, чтобы он всю вечность провел в одиночестве. Если ты изменишь свое отношение к нему и другие служанки тоже, то и все остальные последуют вашему примеру. Можешь ты сделать это для меня?
Джии остановилась и внимательно посмотрела в глаза Верховной жрицы. И от того, что она там увидела, у нее перехватило дыхание. Джии медленно кивнула.
- Да, Эмпуза. Клянусь тебе.
- Спасибо, Джии. А теперь идем отсюда. Это был чертовски длинный день, - сказала она с напускной бодростью.
Они подошли к воротам как раз в тот момент, когда Астерий запирал их, к немалому облегчению Микки. Еще некоторое время четыре воплощенные стихии, Страж и Эмпуза стояли вместе с женщинами Царства роз и смотрели, как больные розы догорают на краю леса. Потом женщины начали расходиться небольшими группами, устало прощаясь с Микки, и вот наконец рядом с ней остались только стихии.
- Вы хорошо поработали сегодня, - сказала Микки, по очереди посмотрев каждой девушке в глаза, - И я хочу, чтобы вы знали: я вами горжусь.
Служанки с трудом улыбнулись своей Эмпузе.
- Завтра поспите подольше… нам всем нужно отдохнуть. А потом, после завтрака, ждите меня в храме Гекаты. Мы начнем все сначала, и будем делать то же, что и сегодня, - обрезать и сжигать больные розы. Но я уверена: завтра им уже станет лучше.
- Тебе это подсказывает интуиция? - усмехнувшись, спросила Джии.
- Да, моя интуиция определенно говорит именно это.
Микки улыбнулась, не обращая внимания на жгучую тяжесть в груди. Потом обняла каждую девушку и сказала:
- Если я вам понадоблюсь, вы найдете меня в доме Стража.
Она подчеркнула слово «дом», твердо решив в этот момент, что никогда больше не назовет его берлогой.
- Спокойной ночи.
Она помахала рукой служанкам и повернулась, чтобы подойти к Астерию, ждавшему в тени.
- Доброго сна, Эмпуза.
Джии на мгновение заколебалась, но добавила:
- Спокойной ночи, Страж.
Микки увидела, как на его мужественном лице вспыхнуло удивление.
- Всего доброго, Земля, - с заметной неловкостью ответил он.
Все остальные служанки точно так же пожелали ему доброй ночи и ушли, оставив Стража недоуменно смотреть им вслед.
- За все века, что я был Стражем этого мира, ничего подобного не случалось.
- Я ведь говорила тебе, что намерена здесь кое-что изменить. - Микки взяла его под руку. - Идем домой.
Глава 34
Микки вытянулась на меховой постели рядом с Астерием. Мягкие плотные шкуры успокаивающе коснулись ее разгоряченной, влажной кожи. Она рассеянно провела пальцами по крепким мускулам живота Астерия, выступавшим под кожей даже сейчас, когда Страж лежал совершенно расслабленно, закрыв глаза. Они уже дважды занимались любовью. Один раз - снова в его бассейне. Это было грубо и быстро, и Микки знала, что на ее коже до сих пор остались розовые следы там, где Астерий впился в нее когтями в момент пика их страсти. Во второй раз все было долго, медленно и невероятно нежно. Астерий дважды довел ее до оргазма языком, прежде чем вошел в нее, и медленно, медленно они вместе пришли к финалу.
Микки и представить не могла, что когда-нибудь оставит Астерия. Не могла вообразить, что никогда снова не прикоснется к нему… никогда не поговорит с ним или никогда не увидит открытой радости и изумления, которые вспыхивали в его глазах, когда Микки тянулась к нему. Она не могла этого вообразить, а потому отказывалась об этом думать. Она сделает то, что должна сделать, а до того не будет зря тратить время, размышляя о печальном будущем.
- Я хочу написать твой портрет.
Микки подпрыгнула и тихонько пискнула.
Он засмеялся, не открывая глаз. Микки шлепнула его по животу.
- Я думала, ты спишь.
- Я не могу спать, когда ты вот так ко мне прикасаешься, - ответил он.
- Ох, извини. Я не подумала…
Микки хотела отвести руку, но Астерий поймал ее за запястье.
- Я ведь не против. - Он отпустил ее и улыбнулся, когда она снова принялась осторожно гладить его живот. - Я просто хочу написать твой портрет.
- Ты уже меня рисовал.
- Да, но я хочу сделать портрет красками. Вот так, как ты выглядишь сейчас. Я хочу, чтобы твой образ смотрел на меня со стен спальни.
Он не сказал: «Чтобы я помнил тебя, когда ты состаришься и (или) умрешь», но в голове Микки громко прозвучали именно эти слова, и еще что-то прошептало, что этот портрет может понадобиться ему как воспоминание гораздо раньше, чем они могут предположить. Микки отогнала мрачные мысли, но вдруг ей отчаянно захотелось, чтобы он действительно написал ее портрет - и у него сохранился хотя бы кусочек того, что между ними было, чтобы он мог вспомнить…
- Прямо сегодня напишешь? - спросила она. - Сейчас?
Астерий открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.
- Да,- медленно ответил он. - Я напишу твой портрет этой ночью.
Микки наблюдала, как он встал с постели и начал собирать чашечки для красок и кисти из многочисленных ниш, вырезанных в стенах пещеры, потом зажег еще несколько факелов, пока спальня не ожила от тепла и света. Астерий не потрудился одеться, лишь небрежно j повязал на бедра полоску льняной ткани. И Микки и очередной раз была поражена грубой силой и дикой красотой его тела. Он был зверем, человеком и богом, смешанными воедино в некое чудо, и было лишь одно, чего Микки хотела больше, чем провести рядом с ним нею свою жизнь…
Когда Астерий все подготовил и взял в руку кисть, Микки села и улыбнулась ему.
- Ладно, а какую позу мне принять?
Он подошел к постели и мягко прижал Микки спиной к мехам, чтобы она легла на бок так, как будто он сам лежит рядом с ней. Потом рассыпал ей волосы по плечам и груди, и они укрыли ее кремовую кожу медной вуалью. Одну руку Микки закинула за голову, а другую положила на постель ладонью вниз, как будто только что ласкала Астерия. Потом снял одеяло, прикрывавшее Микки до талии, и оставил ее полностью обнаженной. Микки подняла на него вопросительный взгляд.
