Ева Никольская - Зачарованный город N
— Мммм — ням… еда! — с восторгом маньяка, идущего на жертву, промурлыкала я.
Огромная жареная тушка, которой адресовались мои слова, начала понемногу отступать. Хм… что еще за фокусы? "Знакомьтесь, Алиса, это — Окорок! Окорок, это Алиса, — издевательски сообщило подсознание, цитируя знаменитую сагу Льюиса Кэрролла. — Вас еще только познакомили, а ты на него с ножом!"
— Да и не нужен мне нож. И без него справлюсь, — сглотнув слюну, возразила я внутреннему голосу.
Мой гигантский "завтрак" застыл, хлопая округлившимися от изумления глазами, и прошипел что‑то явно нецензурное.
Минуточку! Какие глаза у вынутой из духовки индейки? Какое, к чертовой матери, шипение?!
Я отчаянно затрясла головой, отгоняя видение, затем снова посмотрела на объект своих нападок и тихо застонала. Вожделенное блюдо быстро видоизменялось, обретая черты Сария, окончательно офигевшего от моего странного заявления. Что же получается, у меня на почве нервного срыва начались глюки? Или таким образом действие злополучных пластинок сказывается?
— Эта сучка снова меня укусила, — пожаловался несостоявшийся "завтрак" своим дружкам, потрясая для достоверности пострадавшей конечностью и дико поглядывая в мою сторону. — У нее либо рассудок помутился, либо она из мира каннибалов.
— Либо кто‑то не моет руки после того, как пожрррет, — зло прорычала я, отплевываясь.
Надо было срочно сваливать из этого полутемного сарая, пока он не стал моим последним пристанищем. Живот недовольно заурчал, не получив обещанную добычу. Голод продолжал крепко держать меня за горло, требуя немедленного удовлетворения. Час от часу не легче…
— Скорее всего, это результат воздействия Мелки, — высказал свои предположения Фиргард, стоящий напротив и внимательно следящий за моими перемещениями. По — своему истолковав мой голодный взгляд, блуждающий по их лицам, ловить меня мужчины не торопились, но и выпускать из поля зрения не спешили. А я находилась между ними, в паре шагов от каждого, и лихорадочно соображала, где реальность, где иллюзия и… что бы такое съесть?
Мелка, значит? Ну ясссно… Правда, желания она у меня вызывает почему‑то не эротического, а гастрономического характера. Или это только начало?
Словно в подтверждение моих мыслей с телом начали происходить разные метаморфозы. Приятное покалывание зародилось где‑то в районе шеи и мягкими волнами стало растекаться по необычно чувствительной коже. Я ощущала прикосновение тканей, слышала их шелест, казавшийся мне чересчур громким. Распущенные волосы нежно гладили спину и плечи, тонкие пряди щекотали виски. Звуки, запахи… все воспринималось в десятки раз острее, чем обычно. А закравшаяся в организм легкость оттеснила на задний план даже дикое желание насытить свой пустой желудок. Перед широко распахнутыми глазами плыли тени, переплетаясь с полосами света. Голова приятно кружилась, и почему‑то очень хотелось взлететь. Сарий что‑то монотонно бубнил на тему неизвестных ему возможностей Сейлин и ее потребностей, Фиргард огрызался в ответ, а я просто стояла и прислушивалась к собственным ощущениям.
— Вот веревка! — вернул меня к реальности возглас подбежавшего к блондину Вила. — Здесь такого барахла навалом. Может, еще что‑нибудь поискать? — ему, судя по всему, хотелось свалить под любым предлогом, но собеседник был неумолим.
— Завяжи петлю и надень ей на шею, — скомандовал он, сверля меня холодными глазами, в которых под толстым слоем серо — зеленого льда бился в истерике тщательно скрываемый страх.
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день…
Я невольно покосилась на орудие будущего убийства и… хихикнула. Следующий смешок прозвучал чуть громче, а третий плавно перешел в истерический хохот. В руках седого висел до безобразия длинный половой орган бледно — серого цвета и мерно покачивался, постукивая треугольным концом его по колену.
Все! Кажется, мне самое время отправляться в "желтый" дом. Быть повешенной — плохо, но быть повешенной на мужском достоинстве размером со шланг… Держите меня семеро, а то умру от смеха и облегчу тем самым жизнь этим козлам.
"Козлы" в некоторой растерянности наблюдали за моей реакцией на их действия, не произнося при этом ни слова. Подняв на них взгляд, я тут же согнулась пополам, давясь очередным приступом безудержного веселья. Вокруг меня с тупым выражением на вытянувшихся мордах застыли странные существа: люди с головами вышеупомянутых животных. Их длинные бороды на удивленных физиономиях нервно подрагивали, глаза странно вращались, а большие рога воинственно торчали из покрывшихся испариной лбов.
Такие рожи, да еще и в комплекте с лицом и телом! Чем вам не посланники Преисподней? Интересно, а копыта у них тоже есть? Жаль в сапогах не видно… А хвосты со стрелами?!
Охваченная любопытством, я начала старательно заглядывать за спину своим преобразившимся убийцам. Они же почему‑то не разделяли мой исследовательский зуд, поэтому упорно пятились и уворачивались. Среди накатывающего волнами хохота просочилась одна умная мысль, непрозрачно намекнув мне, что в сладкой "отраве", скорей всего, была добрая доля грибов галлюциногенов, по сравнению с которыми травка Ариши — просто детский лепет. Отогнав ее, как назойливую муху, я продолжила свои попытки докопаться до истины… то есть до хвостов.
— Что это с ней? — дрожащим голосом спросил самый мелкий из компании и вцепился в рукав главного.
Тот отдернул руку, но Вил словно прилип к ней, придвигаясь к нему все ближе. Я, склонив набок голову, с интересом наблюдала за этой парочкой. Когда их телодвижения стали напоминать объятья, меня снова разобрал смех.
— Это вы, Саи, от недостатка женского внимания друг друга тискаете? — промурлыкала я, ехидно улыбаясь. Две козлиные морды синхронно повернулись на звук моего голоса и, отскочив друг от друга, дружно выругались. — Да будет вам стесняться! Обещаю, что никому не скажу, — подмигнув мужчинам, доверительно сообщила я.
— Заткнись, дура! — рявкнул белокурый зверолюд, и, подтолкнув седого в моем направлении, прошипел сквозь зубы: — Делай, что сссказано, пока нас не зассстукали.
— Ах ты, мой рогатенький! — раскинув в приглашающем жесте руки, воскликнула я. — Иди ко мне! Я тебя зацелую… до смерти! — Вил пожевал губами, проблеял что‑то неразборчивое, и, почесав лоб аккурат между рогов, сделал шаг в противоположном направлении. — Ну, и как хочешь, — пожала плечами я.
— Она, правда, это умеет? — снова забормотал Сарий.
Обернувшись к нему, я ласково поинтересовалась:
— Хочешь попробовать? Ну же, цыпленочек мой, иди сюда! — поманив амбала пальчиком, я с удовольствием отметила, как и он отступил назад.
