Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви - Лунёва Мария

– Аля, ведьма моя бедовая, отошла бы ты оттуда. – Яни явно сдерживал смех.

Поджав губы, я вернулась на тротуар подальше от дороги.

– Все, а теперь собрались и идем вдоль этой улицы. Без шикарного платья для Златы я отсюда не уйду!

После такого заявления Агаты я усомнилась, кого хочу первым притопить в луже. У Яни появился конкурент.

– Сдалось мне это платье, у меня их полный шкаф, – проворчала Злата и взяла меня под руку.

Радости на ее лице, красном от холода, я тоже не наблюдала.

– Неужели нельзя было решить этот вопрос раньше?

– Да впереди еще столько времени, и сшить бы успели. Но как же, а по городу потаскаться, все лавки прочесать, кучу нарядов перемерить? Это же студенческая традиция: бегать, как в одно место ужаленным, и наводить панику.

– Злата, мы все слышим. – На нас обернулась ведьма.

И вид у нее был такой грозный, что мы умолкли и как две обреченные души зашагали вперед, тяжело передвигая ноги.

Мы прошли салон траурных нарядов, в который Яни непонятно зачем успел засунуть нос, правда, выскочил он из него быстрее, чем заскочил. Дальше была лавка пряностей. Услышав приятные запахи, заурчал живот. Потом был магазин дамского белья. За ним…

– И что, всегда так? – спросила Злату с содроганием, понимая, что конца и края салонам да лавкам нет.

– В том году все вышло как-то попроще с балом, – с сожалением выдохнула она, – но на зимние праздники… Если они придут к тебе перед Новым годом – беги, Аля. Кидай в них все, что под руку попадется, а потом ныряй под одеяло и притворяйся смертельно больной. Мы восемь часов наматывали круги по лавкам… Ни передохнуть, ни перекусить, буран, снег в лицо, глаза застилает. Видимость никакая, чуть карета не зацепила… А Агате все нипочем, у нее цель – найти достойный ведьмы костюм.

– Купили хоть? – С жалостью взглянула на нее.

– Да если бы, – мне показалось, что у нее глаз дернулся, – шили на заказ! Я еще и с ангиной слегла. Эрик надо мной три ночи сидел, пока жар не спал.

– Кошмар какой-то, – простонала.

– Да, – она улыбнулась, – магазины ты всегда терпеть не могла. Говорила, что работы хватает.

Я кивнула и тут же подозрительно прищурилась.

– А тебе об этом откуда известно? – Она неопределенно пожала плечами и замолчала. – Злата, а кем ты мне приходишься? – Я не унималась. – Эмес сказал, что родственница из будущего, но кто конкретно?

– Неважно, Аль, – она говорила напряженно и неохотно, – все равно нет у тебя того будущего. Здесь все будет по-иному.

– А там? Так было плохо?

– Честно? – Она посмотрела мне прямо в глаза. – Очень плохо. Настолько, что я просто не смогла оставить тебя там.

– Спасибо, и это искренне, Злата. Я благодарна тебе за то, что подарила мне Шаливар.

– Я знала, что ты будешь от него в восторге. – Она улыбнулась и расслабилась.

Ее капор снова пополз к затылку.

– Шапку поправь, – проворчала, сама от себя не ожидая, – уши продует.

– Да, мамочка, – засмеялась Злата и поправила одежду.

– Так, девочки, – Яни торжественно обвел рукой крыльцо очередного магазина, – нас ждет лавка «Кружевное жабо». Чувствую, здесь мы найдем что нужно!

– Чувствует он, – буркнула под нос. – Я уже ног от холода не ощущаю, это точно.

Платье мы, конечно, купили. Красивое, пышное, белый лиф обшит черными шелковыми нитями и жемчужным бисером, по подолу такое же шитье паучьей сетью. И на пару мгновений, пока крутилась в нем в примерочной, я даже ощутила восторг от шопинга. Но как только Яни заикнулся про туфли и гребешки для прически, во мне проснулось истинное зло. И стоило моей милой сущности захихикать, как на прилавке вмиг оказалось все то, что мы искали вот уже несколько часов.

– Чаще так смейся, Аль, – счастливо выдохнула Злата, сгребая пакеты. – Я теперь без тебя вообще ни в одну лавку не зайду.

Понимающе усмехнувшись, я потащила сопротивляющихся Яни и Агату обратно в академию.

Погуляли, родные мои, и хватит!

До бала оставалась одна неделя. Академия уже не просто жужжала как улей, а, казалось, все ее обитатели сошли с ума на фоне острой нехватки шелка, лент и шляпок.

Сидя в аудитории, я молча наблюдала, как девушки, стараясь перекричать друг друга, описывали свои платья и демонстрировали в неких маленьких блокнотиках приглашения на танцы, которые заранее добыли у юношей. Все было записано чин по чину – на каждой строчке номер танца и имя партнера.

Я, конечно, слышала, что на балу кавалеры приглашают на тур вальса… Так-то оно так, но то на балу, а это ж за неделю.

– У вас ноги не сотрутся столько танцевать? – Я не выдержала, воображули все уши прожужжали.

– Ой, Миленина, не лезь! – прошипела Мамия. – У тебя вон наг есть.

– Есть, – важно кивнула я, – но все же… Что, вам делать нечего?

– А где твоя книжка? – поинтересовалась Гелианна, рассматривая мои вещи на столе.

– А зачем она мне?

Зря я высказалась и задала дурацкий вопрос. Такое началось! Со всех сторон посыпались недоуменные реплики:

– Вот ты даешь, Миленина…

– Ну ты ваще-е…

– Да что с тебя взять, темная…

– Нет, так не пойдет. Держи. – Марджи полезла в свою сумку и достала маленький тоненький блокнот на ленточке. – Не знаю, как у вас там во внешнем мире, а у нас такую книжку привязывают к запястью. Если к тебе на танец желает записаться мужчина, переворачиваешь руку тыльной стороной запястья вверх, и он берет блокнот, кладет его тебе на ладонь и вписывает свое имя. Но если ты не хочешь с ним танцевать, то просто не поднимаешь руку. Во время танца следи, чтобы никто блокнот с руки не сорвал. Бывают пакостницы в нашем обществе.

Кое-кто мельком глянул на Мамию. Понятно, кто может учудить. Хотя, проучившись с этой магичкой бок о бок всю осень, я начинала понимать ее. Все просто: Мамия не терпела конкуренции. Обладая ярким холерическим характером, она шагала к своей цели напролом и раскидывала в разные стороны всех, кто вставал у нее на пути. Не тронь то, что она желает получить, и будет между вами мир.

– Чего это ты такая добрая? – С подозрением взглянула на блокнотик и на Марджи.

Муарти, Кортни и Гелианна подозрительно поджали губы.

– Что? – Я недобро прищурилась.

– С тобой, ведьма, лучше дружить, – нехотя пробормотала Марджи. – Уж больно ты пакостливая. А мы есть хотим нормально в течение всего дня. Надоело уже принюхиваться к каждой ложке. И не говори, что это не ты еду в наших тарелках портишь.

– Я, конечно, – оскалилась в улыбке, – больше у нас в группе проклятийниц нет.

Протянув руку, зачем-то взяла эту маленькую книжицу. Пусть это будет знак нашего перемирия. Временного…

Зазвонили колокола. Все быстро расселись по местам.

– Миленина, блокнотик пока не трогай, а то Портовски последнее время хуже жабы. Увидит его в твоих руках, отберет еще. С нее станется.

– А что с ней? – во мне проснулось любопытство.

– Да понятно что, – самодовольно усмехнулась Мамия, – не смогла окрутить ни Альтовски, ни Валынского. Неудачница.

– А с Валынским что? – я даже дыхание задержала, ожидая ответа.

– Говорят, у него все это время другая была. Кто-то слышал, как он о своей любимой говорил с некромантом. Только кто это – неясно.

– Миленина, а ты знаешь? – На меня взглянули все разом.

– Нет, господин глава рода о своей личной жизни передо мной не отчитывается, – ровно произнесла я, с удовольствием наблюдая, как на их лицах появляется выражение крайнего разочарования.

– Жаль. – Мамия даже вздохнула. – Интересно, кто его зацепил?

– Наверняка кто-нибудь из старшекурсниц, – предположила Кортни.

Дверь отворилась, и в аудиторию злобной фурией влетела Элоиза Портовски. Обведя присутствующих тяжелым взглядом, бросила папку с записями на стол.

– Сегодняшняя тема лекции: «Как распознать проклятие на здоровье». Открыли свои тетради, взяли перья, и чтобы ничего, кроме их тихого скрипа, я не слышала!