Все темные создания (ЛП) - Гальего Паула

Кириан поднимает руку и нежно проводит ею по моей щеке. Я закрываю глаза, не осознавая этого, чувствуя шершавость его ладони в контрасте с нежностью жеста.

— Кириан… — пытаюсь возразить я.

Он понял. Он понял это до боли точно, и то, как сильно мне это нравится, становится мучительно и жестоко.

— Я понимаю, — вдруг говорит он, и я открываю глаза, встретив его взгляд совсем рядом, на расстоянии поцелуя. — Понимаю, что ты уже не та, что прежде, и что поэтому не можешь чувствовать ничего ко мне, к такому, как я.

Я слегка качаю головой, и это движение отстраняет его руку, даже если я не хотела этого.

— Нет. Дело не в этом, — возражаю я.

— Ты не ранишь меня, — шепчет он, заставляя себя улыбнуться. — Я знаю, что то, что мне так нравится в тебе, — это то же самое, что сейчас отталкивает тебя от меня.

Моё сердце сжимается.

— Дело не в тебе, Кириан, — уверяю его я. Он лишь усмехается сухо и безрадостно. — Это… это не так. С тобой всё в порядке. Абсолютно всё.

— Как ты можешь смотреть мне в глаза и так лгать? Мне? Ты знаешь, на что я пошёл, кого пришлось убить. Ты знаешь, какие сделки я заключал с теми, кто уничтожал наши семьи… А теперь ты лучше этого.

Я глубоко вздыхаю.

Лира не заслуживала этого. Совсем.

И я тоже.

Тем не менее, он видит меня. Кириан смотрит на меня так, как не смотрел ещё никто. Он чувствует перемены, он каким-то образом знает, что я другая. Сердце бьётся так сильно от всего неправильного, что я боюсь, оно вот-вот разорвётся.

— Кириан… — шепчу я, не находя нужных слов. — Я тебе не подхожу.

— Мне всё равно, — отвечает он, почти касаясь моих губ.

И несмотря на то, как близко он сейчас, я знаю, что он не поцелует меня. Я знаю, что он не переступит черту, которую всегда позволял переступать лишь мне.

Это извращённо и беспощадно, и боль не даёт мне ясно мыслить. Моя голова переполнена всем тем, что разъедает меня изнутри:

Договор, который вскоре нас убьёт.

Помолвка с Эрисом.

Алия.

Вороны и все те, кого они принесли в жертву.

Элиан.

Кириан.

Кириан и тот самый взгляд, каким он на меня смотрит.

Кириан и эта тьма, которая заставляет его верить, что он меня недостоин.

Недостоин меня…

— Та, кем ты стала, заслуживает, чтобы я ждал. И я с радостью буду ждать вечно, если это позволит мне быть рядом с тобой.

Что-то внутри меня ломается.

Я знаю, что снова принимаю ужасное решение, и всё равно мне всё равно. Я наклоняюсь к нему, беру его лицо в свои ладони и целую. Это движение настолько импульсивное, что застаёт Кириана врасплох. Я ощущаю низкий звук, вибрирующий против моих губ, глухой стон, поглощённый поцелуем и растворяющийся между нами, когда его губы начинают требовать большего.

Его рот приоткрывается, словно прося разрешения. Его рука опускается на мою, на его собственную щёку, а затем находит мою шею. Он гладит её большим пальцем, затем скользит за мою шею, а его тело движется вперёд, прижимаясь ко мне каждым своим жестом. Его пальцы запутываются в моих волосах, слегка дёргают, открывая мою шею, и он отстраняется, чтобы поцеловать её с нетерпением.

Моё тело содрогается от его прикосновений, я запрокидываю голову, позволяя ему продолжать. Почти ощущаю его улыбку против своей кожи — довольную, триумфальную. Однако я почти не даю ему возможности действовать. Прежде чем его руки начинают прокладывать опасный путь, я слегка толкаю его, укладывая на диван. Сюрприз отражается на его лице вместе с чем-то ещё. Он смотрит на меня снизу, внимательно следя за каждым движением, его взгляд словно впитывает мой образ, скользит по моему телу вверх и вниз, останавливаясь на каждом изгибе, каждом жесте. В его глазах сияет обещание чего-то тёмного, когда я сажусь ему на колени и провожу руками по его груди.

Его пальцы впиваются в мои бёдра, когда мои руки расстёгивают его жилет, а затем и рубашку. Я тяну за ткань, освобождая его тело. Он приподнимается, пока я продолжаю сидеть на нём, сосредоточенно избавляясь от всего, что мешает — и моего, и его.

Его руки неуклюже справляются с завязками на моём платье и корсете. Ему удаётся снять их быстро, словно он занимался этим всю жизнь, и он обнаруживает под ними амулет с выгравированным цветком эгузкилоре, который он мне подарил, а я так и не решилась уничтожить. Он снова наклоняется, чтобы целовать мою шею и плечи, едва смотря на то, что делает, словно его движения управляются чем-то первобытным и необузданным.

Я обвиваю его спину руками, ищу его губы, чтобы украсть у него ещё один глубокий, жадный поцелуй, который мне сейчас кажется недостаточным. Глухой звук вырывается из его горла и скользит, как ласка, по каждой чувствительной частице моего тела. Вдруг, между поцелуями, я чувствую его пальцы на своих бёдрах. Они проникают под ткань юбки и продолжают двигаться вверх, пока не касаются края моего нижнего белья.

Он не останавливается на этом. Я чувствую его пальцы под тканью, и моё тело содрогается вопреки моим желаниям. Я выгибаюсь над ним, и Кириан двигается, чтобы снова удобно устроиться, заставляя наши тела соприкасаться так, что я снова изгибаюсь, чтобы ощутить ту же самую искру, сияющую в его глазах. Он кусает нижнюю губу, хватает меня за шею и целует, словно не в силах себя сдержать.

Именно его потеря контроля заставляет меня потерять остатки своего. Я тоже его ищу, тоже играю, провоцируя его, пока мои руки не доходят до его пояса. Пальцы скользят по его напряженному члену, и я чувствую, как он содрогается даже сквозь тонкую ткань, разделяющую наши тела.

Кириан тяжело дышит, и этот звук такой глубокий, что я едва могу сопротивляться желанию услышать его снова. Поддавшись новому порыву, он наклоняется ко мне, прижимает губы к моему уху и медленно шепчет:

— Теперь, когда я собираюсь оказаться в твоей постели, может, самое время сказать мне твоё имя.

Мой инстинкт срабатывает быстрее, чем разум, заставляя меня напрячься, даже не понимая почему.

— Что? — выдыхаю я, потеряв голос.

Его губы скользят по моей шее, прежде чем он снова заговорит, очень тихо, как будто это просто признание в любви.

— Твоё имя. Я хочу знать, с кем я сейчас.

Холодный пот стекает по моей спине, когда до меня доходит.

Нет. Этого не может быть. Это должно быть что-то другое; паранойя заставляет меня представлять худшее.

Я позволяю беспечной усмешке вырваться из моего горла.

— О чём ты говоришь? — Пытаюсь отчаянно снова его поцеловать, пока мой разум судорожно ищет выход. — Прекрати нести чушь и снова поцелуй меня. Твои губы не там, где должны быть.

Кириан смеётся, но я ни на мгновение не думаю, что его хриплый смех предвещает что-то хорошее.

— Хорошо. Я верну свои губы туда, где им положено быть. А ты можешь сказать мне, кто ты, позже.

Чёрт.

Всё происходит слишком быстро. Я вижу, как он улыбается, наклоняется, чтобы снова поцеловать меня, и тогда я принимаю решение.

Я выхватываю кинжал, который он носит у бедра, и резким движением толкаю его, прижимая клинок к его горлу.

Сердце колотится как безумное, пока я изо всех сил стараюсь сохранить самообладание.

Кириан лежит передо мной, обнажённый по пояс. Он смотрит на сталь без малейшего страха, а потом переводит взгляд на меня с улыбкой, которая пугает меня.

— Кажется, так мы и познакомились, — бормочет он.

Это правда.

Меня бросает в дрожь. Теперь нет никаких сомнений. Нет пути назад.

Я смотрю на него и понимаю, что больше ничего не могу сделать, ничего не могу сказать.

Он всё знает. Но как?

Сердце бешено стучит, мои пальцы сжимаются на рукояти кинжала, когда он слегка запрокидывает голову, и клинок касается его кожи, оставляя след.

Я наблюдаю за двумя каплями крови, стекающими по его шее, полностью оторванная от реальности, в то время как всё моё существо, натренированное годами, призывает меня сделать следующий шаг и покончить с проблемой.

— Ты собираешься убить меня?