Темный Падший (ЛП) - Джаспер Эль

Джейк смотрит на Габриэля и улыбается.

— Знаю.

Мысленно я гадаю, почему, если у них так много вампирской и волчьей силы, ВЦНЯ нуждается в моей помощи. Вампиры могут читать мысли, как и бессмертные. Все они могут сражаться как безумные бойцы, а волки могут откусывать головы. Зачем я им нужна?

— Потому что, — говорит Дариус, читая мои мысли и пронзая меня острым взглядом. — Ты больше, чем просто воинственный человек, Райли. Твой контроль над разумом сам по себе является вызовом, от которого любому другому существу будет трудно защититься.

— Как и от Викториана, — говорю я, глядя на Вика.

— Не в твоей степени, — добавляет Эли. — Мы все видели, что ты сделала с его братом, Валерианом. Не забывай об этом.

Я бросаю взгляд на Джейка. Ои сжимает точеные челюсти, когда отвечает мне взглядом.

— Мы это видели, — отвечает он. — Это бесценно.

О, великолепно. Мои способности к ментальному принуждению делают меня ценным товаром в мире иных существ. Фантастически. Всегда знала, что я на что-то гожусь.

По крайней мере, пять смешков наполняют зал. Чертовы телепаты.

«Не говори глупостей. Ты во многом хороша для меня, будущая миссис Дюпре».

Я бросаю взгляд на Эли, который просто смотрит на меня. Одна темная бровь приподнимается.

Я борюсь с улыбкой и качаю головой.

В этот момент Джинджер и Люциан возвращаются в зал, и спарринг продолжается.

Вскоре я вижу, что Габриэль на самом деле немного сдерживался по отношению к Джинджер. Я так и знала. Хотя думаю, что она, вероятно, могла бы лишить его головы, если бы они не были в одной команде. Но когда Габриэль и Люциан устраивают спарринг, он становится немного напряженнее. Они сражаются в человеческом обличье всего несколько мгновений — достаточно долго, чтобы мы все увидели, что Люциан не только может постоять за себя, но и прикрывать наши спины. Затем он превращается в волка, и, черт возьми, это… захватывающее зрелище. Черный, как ночь, он бросается прямо на Габриэля, и Габриэль швыряет его через весь зал. Через весь зал. У меня отвисает челюсть. Буквально. Я чувствую, как Эли нежно прижимает палец к моему подбородку, заставляя меня закрыть рот.

Ной и Дариус спорят. Дариус, без рубашки и с кубиками пресса, за которые можно выручить пенни, поражает меня почти так же, как Ной. Оба занимаются боевыми искусствами, оба одинаково сильны. Только Ной умеет прыгать. Необычайно высоко. Двигается быстро, как молния. Есть что-то чрезвычайно сексуальное в мужчине, который может ударить так высоко, что его ноги почти раздваиваются, как ножницы.

Ной улыбается мне. Дариус бьет его. Наотмашь. На спину, на коврик.

Затем Викториан и Джейк вступают в схватку. Оба вампиры, и оба превосходные бойцы. Джейк, однако, намного старше Вика, и его опыт показывает это. Они перебрасывают друг друга через зал и подпрыгивают высоко к потолочным балкам. И, несмотря на внешность Викториана — он почти болезненно красив, в изысканном аристократическом стиле — он может превратиться в жуткого вампира. И в его бескровном теле нет ни единой косточки, которая боялась бы чего-либо или кого-либо. Впрочем, они не превращаются, а предпочитают рукопашный бой. И то, и другое, мягко говоря, довольно интригующе.

Сидни и Габриэль выходят на площадку в центре, и Габриэль не проявляет к Сид милосердия. Я имею в виду, никакого. Он безжалостно нападает на нее, и Сидни, не дрогнув и не уклоняясь ни разу, атакует в ответ. Она, как и Джинджер, миниатюрная блондинка, и хотя выглядит не так невинно, как Джинджер, двигается с определенной грацией, за которой довольно интересно наблюдать. Ей не хватает той мягкости, которая все еще есть у Джинджер. Как и мне. Сид грубовата по натуре, но в то же время воспитана. Элегантна.

И она может надрать задницу какому-нибудь бессмертному, если я когда-нибудь это увижу.

Габриэль хватает Сидни, поворачивая ее спиной к себе, и душит ее за шею. Клянусь, я моргаю, а когда сосредотачиваюсь, то вижу, как здоровенный Габриэль перелетает через узкие плечики Сидни. Габриэль приземляется на мат с такой силой, что я чувствую, как пол содрогается у меня под ногами.

На лице Сидни, когда она смотрит на своего наставника сверху вниз, написано самодовольство. Гордость. Серьезное достижение.

Совершенно бесценно.

Следующие — Эли и Дариус. Я буду абсолютно необъективна, если скажу, что Элигий Дюпре — воплощение красоты, когда он в пылу битвы. Ну, может, и нет. Он самый сексуальный из ныне живущих, и в этом я уверена на все сто процентов. Но когда он дерется, то превращается в машину. И он просто ужасен. Он и Дариус — отличные противники, и они проводят несколько мгновений в спарринге, прежде чем нанести удар одному из них. Я слежу глазами за движениями Эли, наблюдаю, как напрягаются его мышцы, когда он двигается, и как только я сосредотачиваюсь на его лице, теряюсь. Такая яростная напряженность, непоколебимая решимость. Он делает что-то вроде… Я не знаю, рычащего лица. Оскаленные зубы, нахмуренные брови. Он выглядит злобным.

— Райли, — говорит Джейк, останавливая Эли и Дариуса. Лидер ВЦНЯ улыбается мне, и это не самая приятная, приветливая, дружелюбная улыбка. Скорее, это чувство… предвкушения. — Ты со мной, девочка.

Эли проходит мимо меня, наклоняется и целует меня в щеку, одновременно шлепая по заднице.

— Иди и возьми их, Нео, — шепчет он.

Я ухмыляюсь.

— Лестью ты добьешься всего, — отвечаю я. Без сомнения, он имеет в виду мои боевые навыки, подобные матричным. Должна признать, мои новые способности дают свободу. Забавно думать, что я сменила кожаные сапоги с шипами, чулки в сеточку и клетчатую мини-юбку на лайкру и кроссовки «Найк». Но это не так.

Эли улыбается, и я продолжаю идти к центру ковра. Джейк ждет. Он одет в футболку и черные тренировочные штаны и босиком. Его длинные черные волосы зачесаны назад. Он изучает меня взглядом своих зеленых глаз, пока я двигаюсь. Следит за каждым моим шагом. Я изучаю все, что связано с Джейком; оцениваю его как соперника в кратчайшие сроки. Я, так сказать, составляю его профиль. Я сосредоточена исключительно на Джейке. Я отгораживаюсь от всего, от всех, кто находится в комнате, и направляю все свои мысли и чувства только на него. Комната расплывается. Только Джейк предстает передо мной кристально чистым. Все, что он делает, вольно или невольно, усиливается. Он моргает, и я слышу, как ресницы касаются его щеки. Тело Джейка расслабляется. Мышцы на его челюсти напрягаются. Его ноздри раздуваются, когда я подхожу ближе. Голова слегка опускается. Пальцы сгибаются. Затем он слегка наклоняется ко мне и застывает.

В тот момент, когда он делает выпад, я прыгаю вверх и перемахиваю через него, приземляясь на корточки позади него. Джейк резко оборачивается и встречается со мной взглядом.

— Мило, — говорит он тихо, ровно. — Очень мило…

Я бросаюсь к нему, обвиваю ногами его шею, и мы падаем на мат еще до того, как он заканчивает фразу. Мы оба с глухим стуком ударяемся друг о друга. Джейк зажат в моих ногах.

Эли присвистывает. Я знаю, что это Эли, потому что, ну, знаю, как он свистит. Я даже не смотрю в его сторону, потому что, несмотря на мою маленькую победу над Джейком, я не доверяю ему ни на секунду.

Меньше чем за секунду я оказываюсь на спине. Джейк оседлал меня, мои руки подняты над головой. Все происходит так быстро. Комната качается; у меня перед глазами все расплывается, когда я смотрю ему в лицо. Улыбка появляется на губах Джейка, и я понимаю, что он точно знает, что делает. Мой новый дар. Тот, который я пока не могу полностью контролировать.

Я — Джейк…

Ночь очень темная, и луна, похожая на ноготь большого пальца, отбрасывает на нее безвкусный румянец. Тени неуклюже вытягиваются вдоль пустынной дороги. На улице чертовски холодно, а суровые вересковые пустоши — не преграда для суровых горных ветров. Его лошадь переступает с ноги на ногу, борясь с порывами ветра, возможно, ей не терпится добраться до хорошего сарая, полного сена. Даже сквозь толстую грубую шерсть бриджей и плотное пальто холод проникает глубоко, сквозь каждый слой крови, проникает до костей. Он не может вспомнить, когда в последний раз ему было тепло. Скорее всего, именно тогда он в последний раз лежал рядом со своей женой. На ум приходит образ Элизабет, ее длинные волосы цвета полуночи, ниспадающие на кожу, такую чистую и белую, что она почти светится. Ее глаза, большие и зеленые, полны любви к нему и их троим детям. Именно этот образ заставляет его двигаться вперед. Сохраняет ему достаточно тепла.