Елена Усачева - Искушение
Вампиры развлекаются! Эту картину я легко могла представить. Грохот будит тихий город. От шума он присел и замер. Мотоциклы мчатся по улицам. Я видела их — три черных монстра ворвались в Медлинг с севера, прогнали с центральной площади голубей, взвихрили зазевавшиеся прошлогодние листья. Массивную фигуру Грегора я узнаю всегда. Следом Макс. Замыкает пара. Кто такие, не понятно. Они мне были неинтересны, поэтому я снова мысленно поискала Макса. Сейчас они будут около гостиницы!
Я подошла ближе к дверям, отсюда сквозь стеклянные вставки была видна улица. От раскатистого эха зазвенели стекла. Черный массивный драндулет пролетел стремительно, я не разглядела седоков. Второй чуть затормозил у подъезда. Грегор обернулся, но его мощный скакун понесся вперед. Третий мотоцикл показал только переднее колесо. Я отступила назад, давая Максу возможность войти. Именно он приехал на этой машине.
— Ты позавтракала?
Любимый застыл около меня. Черная кожаная куртка, черные кожаные штаны, низкие ковбойские сапоги. Из руки в руку перебрасывает коричневую перчатку. Вау! Да у меня красавец-принц! И как это я раньше не замечала? Черный ему к лицу.
— Еще не успела. — Хотелось повредни-чать.
За дверью снова затарахтело. Грегор газовал, давая понять, чтобы мы поторопились. Что-то ему опять не нравится.
— Кто третий?
— С нами Инга и Джером. Он хотел принести извинения за свой поступок.
— Пускай катится к черту!
— Считай, что он уже там. — Макс снова махнул перчаткой, и только сейчас я ее узнала — коричневая. Моя. Ночью прошел маленький кровопролитный бой, в результате которого один вампир у другого отобрал трофей в виде дамской перчатки?
— А как же быть с фотографией? — Перчатку не взяла. Раз уж отобрали, пускай с ней и носятся.
— Инга сказала, что скачала твой портрет из Интернета. — Макс сделал шаг назад, окидывая меня взглядом с ног до головы. — Ты сегодня великолепна! — Он притянул меня к себе. — Доброе утро.
Я закатила глаза. Ну конечно, в понимании вампира, только такое утро и может быть добрым — с грохотом, шумом, непонятной фотографией и украденной перчаткой.
— Не переживай, — прошептал он мне в макушку. — Это все ерунда. — И ненавязчиво вывел на улицу.
Воздух был полон вонючими выхлопными газами. На крыльце стоял хмурый хозяин гостиницы. Молчал. Уверена, через пять минут он забудет о явлении сумасшедших байкеров, но пока мужчина был полон негодования.
Грегор, как всегда, мрачно на меня посмотрел.
— Проедем немного в сторону Вены. Там красиво.
Большего количества слов от него не дождешься. Я невольно отметила, что черная куртка ему очень идет. Цепочки и заклепки придавали его образу законченный вид. Настоящий рыцарь дорог как-то так и должен выглядеть — суров, замкнут, серьезен.
Мотоцикл Джерома был легче и не так солиден, как у остальных. Наверное, потому, что сидящий на нем водитель был облачен в неожиданную красную куртку с молниями в самых немыслимых местах. Даже на локтях. Из-за его плеча выглядывала равнодушная ко всему Инга. Интересно, фотографию она теперь будет с собой таскать? Макс метнул в сторону композитора перчатку. Вампир легко перехватил ее и, подняв мотоцикл на заднее колесо, промчался по переулку.
— Нам в другую сторону, — проворчал Грегор.
— Они все перед тобой извиняются и обещают впредь вести себя цивилизованно, — обронил Макс.
— То есть автографов больше не будет? — Я смотрела на Грегора. Он демонстративно фыркнул.
— Только если парочка, — съязвил Макс. Он подал мне шлем. — Замок Лихтенштейн в десяти километрах отсюда. Тебе понравится.
Я хихикнула. До чего же люблю вампиров. Наговорила вчера каких-то глупостей. Как я могу без них жить?
Макс кивал, как всегда угадывая мои мысли. Он меня тоже любил. Об этом можно было не говорить. О чувствах Грегора я не стала думать. Душа чужого вампира потемки.
Я натянула шлем и устроилась за спиной любимого.
— Ты же говорил, что вампиры не должны привлекать внимание! напомнила я. А тут такой грохот.
— Запомнят грохот, мотоциклы, а не тех, кто ими управлял.
Мы осторожно вырулили из переулка и понеслись по улицам. Уверена, с такой скоростью по городу ездить нельзя. Но правила дорожного движения вампиров волновали в последнюю очередь.
Город остался позади, мы мчались по кромке Венского леса. Каменные отроги отзывались на наш грохот меловой крошкой оползней. Дорога вильнула в сторону. С широкой хорошей трассы мы свернули на усыпанную гравием аллею. Деревья нависали над нами густым пологом.
Когда мотоциклы смолкли, в ушах еще какое-то время звенело, так что я никак не могла расслышать пения птиц.
Белая громада замка нависала над зеленым покровом леса. Он словно парил над горным уступом, малейший порыв ветра мог оторвать его от земли и унести ввысь. Он казался непривычно узким, создавая впечатление хрупкости. Я смотрела на всю эту красоту, и у меня кружилась голова. Замок был похож на корабль с башней-носом и центральной частью под длинной черепичной крышей. Скупой разнобой окон. Дворец словно рос из земли, всю свою жизнь пытаясь дотянуться до солнца.
— Замок Лихтенштейн, — голосом экскурсовода заговорил Макс, — был построен в 1135 году.
— Девятьсот лет? — невольно перебила его я. На Руси еще татаро-монголы злобствовали, а тут уже замки строили.
— Он долго строился и расширялся, — Макс скептически оглядел нависающую над нами громаду, словно прикидывал, каким все здесь было чуть меньше тысячи лет назад. — Во времена войны с Османской империей его почти полностью разрушили и стали восстанавливать в девятнадцатом веке. — А внутрь пускают?
Задала вопрос и смутилась. Вампиров пускают везде.
К замковой площади, усаженной деревьями, вела широкая лестница, левым краем примыкавшая к стене замка. Грегор поднялся первым. Инга с Джеромом держались от нас на расстоянии, стараясь не выходить вперед.
Ступеньки у меня под ногами были старые. Изъеденный дождем и временем камень, шершавый, жестко впивающийся в подошвы.
Мне почудилось, что я слышу далекий звон металла о металл, словно где-то там, высоко, на последних этажах, дрались. Но все это было только отголоском древних событий. Наверняка замок осаждали, и не раз. Эти ступени и эти стены, а может быть, и эти деревья помнят звуки сражений — грохот мечей, ржание коней, возбужденные крики бойцов.
Сделала еще два шага и снова была вынуждена остановиться. Сердце заколотилось. Неожиданно пришло осознание грядущей беды. Или это всего лишь воспоминание о бедах, здесь происходивших?
