Елена Усачева - Искушение
— Фан-клуб. — Макс присел на подлокотник кресла, сложив руки на груди.
— За автографами? — уточнила я, выбираясь на свободу. Говорить из-под локтя Макса было неудобно. Бешенство заставило меня выпрямиться. Сейчас я этих фанатиков-математиков уничтожу!
— Маша, остановись, это закономерно. — Макс коснулся моего локтя, заставляя прийти в себя. Что-то я последнее время кровожадной стала. — Эдгар покровительствовал вампирам. Ты победила Эдгара. К тебе перешли его обязанности.
Я с трудом проглотила комок, застрявший в горле. Хорошо, что я не убила дракона, охраняющего клад, а то бы покрылась чешуей и клацала зубами. С победителями драконов так обычно и происходит. На моем пути попался Эдгар, сильный вампир, решивший померяться силами со мной и Максом. Но в той войне я была не одна. Весь мир встал на нашу защиту. Вампиры со Смотрителями, кстати, тоже. Мы с Максом были только катализаторами. С чего вдруг все это счастье обвалилось на меня одну? Мне еще Аскольд с Олафом помогали. Где эти милые вампиры из Швеции? Или все же как с кладом? Победил дракона — становишься драконом. Победил вампира — становишься… А вот это вы врете. Мы из соседней сказки. У нас другие правила.
— Я не собираюсь им ничего дарить. Последние перчатки отдала композитору! — воскликнула я, чувствуя, как в моем голосе начинает пробиваться истерика.
Макс с Грегором переглянулись. Мужчина пошел ко мне. Фантазия услужливо подсунула картинку. Вот он доходит до кресла, падает на колено и со словами: «О, моя королева!» — предлагает мне свой меч и жизнь. Что-то похожее было в «Дон Кихоте».
Макс не шевельнулся. Как сидел, сложив руки на груди, так и остался в такой позе. Значит, драка отменяется. Мы будем слушать условия перемирия.
Вампир скользнул до противоположного угла стола и остановился. Девушки тенью следовали за ним. Я успела рассмотреть, что у одной из них милое круглое лицо, обрамленное светлыми кудряшками. На щечках от натянутой улыбки образовались ямочки.
— Нам достаточно будет слова.
Вампир пропустил все то, что я успела я была не одна. Весь мир встал на нашу защиту. Вампиры со Смотрителями, кстати, тоже. Мы с Максом были только катализаторами. С чего вдруг все это счастье обвалилось на меня одну? Мне еще Аскольд с Олафом помогали. Где эти милые вампиры из Швеции? Или все же как с кладом? Победил дракона — становишься драконом. Победил вампира — становишься… А вот это вы врете. Мы из соседней сказки. У нас другие правила.
— Я не собираюсь им ничего дарить. Последние перчатки отдала композитору! — воскликнула я, чувствуя, как в моем голосе начинает пробиваться истерика.
Макс с Грегором переглянулись. Мужчина пошел ко мне. Фантазия услужливо подсунула картинку. Вот он доходит до кресла, падает на колено и со словами: «О, моя королева!» — предлагает мне свой меч и жизнь. Что-то похожее было в «Дон Кихоте».
Макс не шевельнулся. Как сидел, сложив руки на груди, так и остался в такой позе. Значит, драка отменяется. Мы будем слушать условия перемирия.
Вампир скользнул до противоположного угла стола и остановился. Девушки тенью следовали за ним. Я успела рассмотреть, что у одной из них милое круглое лицо, обрамленное светлыми кудряшками. На щечках от натянутой улыбки образовались ямочки.
— Нам достаточно будет слова.
Вампир пропустил все то, что я успела придумать, — приветствие, громкие хвалебные оды, парочку тостов во здравие, россыпь комплиментов. Начинаю привыкать, что в адрес вампиров я все больше обманываюсь. Сразу перейдем к делу. Сувениры отменяются, составляем устный договор: «Перед лицом своих товарищей торжественно клянусь…»
— И вы всем станете говорить, что знакомы со мной? — нервно отозвалась я. — Тогда вам нужна будет моя вещь.
— Это необязательно, — качнул головой вампир. — Знакомство не всегда требует подтверждения.
— Сергей, давай быстрее, подогнал вампира Макс, и я покосилась на него. Всегда сдержанный и терпеливый, сейчас он решил отказаться от этих качеств.
— Хорошо! — Вопреки тому, что его торопили, Сергей медленно достал из заднего кармана джинсов что-то, похожее на тетрадку, и бросил на стол. — Пускай это будет у тебя. Мы рассчитываем на твою лояльность.
Не понравились мне эти метания предметов через стол. Я нагнулась, вглядываясь в подношение. Блокнот, сверху прикреплена ручка. На обложке глянцевая фотография. Я и Макс. Внизу переплетались две буквы «М».
Реальность вокруг меня позорно дезертировала. Я бы, наверное, свалилась, если бы не пыхтящий рядом со мной Грегор.
— Там еще календарики есть, — буркнул он, поддерживая меня.
Макс отсутствующим взглядом смотрел в сторону. Он об этом знал.
— Что там есть? — Надо было хоть что-то сказать. С каждой секундой действительность все больше и больше походила на фильм-катастрофу.
— Календарики на следующий год. Симпатичные. Ты очень хорошо получилась.
Я оттолкнула от себя Грегора и пошла в обход стола.
Блокнот был обыкновенный, на пружинке. На белой ручке были вытеснены красные переплетенные буквы «М». Две штуки. Как на блокноте. Я отказывалась верить в то, что видела. Машинально перелистала страницы. На каждой чередовался слабо-размытый то мой портрет, то портрет Макса. На пол посыпались глянцевые картинки.
Ну вот, теперь у меня есть портрет любимого. Так его и назову — «мой любимый вампир». Все, как я хотела.
О чем я думаю?
Пнула разлетевшиеся по полу календарики. Непонятно, когда они все это успели сделать, если фотки стащили только вчера. Хотя от вампиров можно было ожидать чего угодно.
— Фотоаппарат верните, — потребовала я, отворачиваясь.
— Он на месте. — Сергей даже бровью не повел.
Не вампиры, а сплошные жулики.
— Больше ничего не надо? — Я изобразила на лице гладенькую улыбку. Этот «кошмар под Рождество», кажется, никогда не кончится.
Инга все так и стояла около камина. Делала вид, что ее все это не касается. Уверена, даже не шелохнулась. Будет валиться замок, останется стоять на том кусочке пола, что понесется в тартарары. Тряхануть бы ее как следует, все бы узнать… Фанатики-маразматики!
Вампиры молчали. Все вампиры в зале молчали. Одни соловьи за окном надрывались. Видимо, где-то была открыта форточка. Птиц было хорошо слышно.
Ручка с щелчком открепилась от толстой обложки блокнота.
Никто не шевельнулся. Стоят, замерев, как вечность.
Перекинула первые две страницы. Писать в начале тетради плохая примета, начнем с середины.
Чернила в ручке оказались черными. Я размашисто написала «Удачи!» и внизу приписала букву «М». Перевернула листок. От волнения рука дрожала. Подпись. Еще одна. Росчерк на всю страницу. «М» похожа на завалившуюся избушку Бабы-яги. Швырнула блокнот обратно через стол.
