Антонина Истомина - Подарок богини
…Снег на улице уже почти весь растаял. От «исторического» снегопада недельной давности не осталось практически никаких следов. Так, кое-где мелкие островки в тени зданий. Но часы их сочтены. Солнце, каждый день вылезая на небосвод, греет не на шутку. Поэтому снег растаял буквально за считаные дни. Однако ожидаемого наводнения не случилось. Земля быстро впитала в себя всю влагу, и теперь по телевизору говорят, что в этом году будут прекрасные урожаи, потому что почва хорошо увлажнена. Если, конечно, летом не случится засуха…
…Корейскую зиму я видел, весну – вижу сейчас, а потом мне предстоит на своей шкуре узнать – какое оно, корейское лето? Говорят, что жарень страшная… Вот тогда можно будет и в юбку влезть… Куплю себе какою-нибудь шотландку. Буду корейским Дунканом Маклаудом…
Я вздохнул, представив Юн Ми в зелёной, с красными клетками, юбке и белых гольфах.
…Что-то я как-то близко принимаю всё к сердцу. Нервничаю… Опять, что ли, в «календарик» пора смотреть? Пфффф… Вообще, нужно спросить Сун Ок – а какой был характер у её сестры? Мне кажется, что излишне вспыльчивый. Порой на ровном месте заводится. Хотя, нужно отметить, в нужные моменты удачно помалкивает. Например, когда директор орал «пошла вон!». Впрочем, тут, скорее, спокойная реакция была не её, а моя. Когда кунчан-ним побагровел и начал орать, я, заглянув ему в его глаза, понял – долбан! Видел я таких кадров, когда по кабакам с парнями играли. Глаза зальют, курнут, ширнутся и ходят, докапываются потом до всего, что шевелится. Впрочем, могут и до неживого докопаться. В зависимости от того, как и чего у них там именно в мозгах замкнуло. До вешалки, например, могут докопаться. Видел самолично. И ничего ты с ним, таким красивым, не сделаешь. Только вырубать. Или отползать, занимая оборонительную позицию так, чтобы можно было пинаться, пока охрана на подмогу не подтянется. Руки ведь беречь нужно…
Я опять вздохнул, смотря на машины и людей на улице.
…Сложно всё… Но директора я тогда правильно проигнорил. Что с ним связываться? Ну, уволил, так уволил. Не очень-то и хотелось, как говорится, бороться за место мусорщика в престижном отеле. Я достоин большего. Конечно, обидно немного. Честно говоря, за проявленную инициативу я рассчитывал на какую-нибудь премию. Думал купить на неё подходящий комп, с хорошей звуковой картой… Но, как говорится – «даже когда у тебя на руках все карты, жизнь может начать играть в шахматы». С другой стороны, если посмотреть объективно – чего такого я героического сделал? Ну, позвонил. Любой на моём месте, сидящий на ресепшене, это мог сделать. И даже не мог, а обязан был сделать! Что ещё? Припёр к стенке полковника? Можно было этого и не делать, как я понимаю теперь задним числом. Во-первых, в отеле дали свет, а во-вторых, кто сказал, что постояльцы «Лесного приюта», собранные все в одной комнате, не дожили бы до утра? Да наверняка бы дожили. Это я себе чего-то ужасного придумал и поднял излишний кипеж. Полковник, кстати, коньяк зажал. Так и не появился, как обещал. Хотя по телеку сказали, что все военные, участвовавшие в спасательной операции, будут представлены к наградам. Я понимаю, что полковник – тоже ведь участвовал? Значит, и его наградят! Впрочем, ожидать, что взрослый мужик прихватит бутылку и поедет благодарить какую-то неизвестную ему девчонку – смешно. За что благодарить-то? За то, что он дурак, не сообразил, а она ему, профессионалу, с опытом и возрастом, – подсказала? Ну и зачем ему нужно позориться, всем об этом рассказывать? Он что, мазохист? Или – идиот? Конечно же, нет. Тут и думать нечего. Он тоже хорошо рисковал. Например, танкисты могли запросто раскатать впотьмах в блин какую-нибудь легковушку с детьми и женщинами внутри. Кто бы за это в итоге отвечал? Он бы и отвечал. Он же у верховного разрешения просил выпустить танки на улицы города? Он! Пусть и верховный отвечал бы тоже, но суд без полковника бы точно не обошёлся… Я так думаю. Поэтому все военные действительно заслужили свои награды. И рисковали, и в снегу купались, и с обрыва в танке летали. А я – всего лишь пару раз позвонил, сидя в тепле и безопасности. Так что претензий на то, что меня лишили какой-то там награды, быть не может. Ну а то, что меня уволили… Думаю, что мне просто тупо не повезло попасть к директору именно в тот момент, когда он был в состоянии переживания крушения личной карьеры. Чёрт его знает, что значило для него это место? Может, он теперь на паперть пойдёт? Или его дети образования не получат и будут жить на помойке? В дорамах, что я смотрел, всегда показывают, что увольнение для корейца – это катастрофа. Ну, наверное, так оно и есть. Не зря же он по потолку бегал? А тут я, весь такой «красивый», из-за которого весь этот тарарам поднялся, пришел и ещё оправдываться начал. Как сейчас понимаю, нужно было стоять и как можно униженней просить прощения. Это было бы верно. А я нарушил все протоколы поведения. Девочки, женщины, подчинённой. Плюс, как мне сейчас кажется, я не совсем корректно построил фразу, когда оправдывался. «Вы» – я имел в виду не его лично, а организацию в целом. А вот как мне удалось правильно выразить свою мысль и что в итоге понял директор – это ещё вопрос… Однако всё уже в прошлом. Сейчас я думаю, что можно бы ему и спасибо сказать. За то, что он меня уволил. Хоть он и придурок. Но как только он меня выставил за дверь, я, как обезьяна, освободившейся рукой ухватился за другую ветку взамен выпущенной. Предложение Ши Юна было очень своевременно и гораздо интересней перспективы торчания на кухне. И по деньгам, и по режиму работы. Я уже как-то привык у себя дома работать не «от и до». Вроде того, что в девять пришёл, в восемнадцать ушёл. Если вспоминать, то я, в общем-то, уже на третьем курсе в институт не каждый день ходил. Не то чтобы тупо прогуливал. Просто как-то у меня образовалась привычка работать, ну как бы это сказать… В «рваном режиме», что ли? То поделал, переключился, сё поделал. Там поработал, переехал в другое место, сям поработал. Ну, как-то так. Работа с перерывами в разных местах, короче говоря. Привык я к такому режиму. И сидение на кухне по пять часов подряд было для меня утомительно не только в физическом, но ещё и в моральном плане. А Ши Юн предложил знакомую работу в привычном ритме. Единственно, у меня возник вопрос с законностью этого занятия. Если это криминал – то это мне не подойдёт. Это может сказаться на моём становлении как айдола…
– А насколько это всё законно? – поинтересовался я у сонбе. – И что мне будет, если меня поймают за незаконной предпринимательской деятельностью?
– Почему незаконной? – не понял он. – Я тебя на работу приму. Как положено.
– На работу? – теперь уже не понял я. – Как вы меня примете на работу, сонбе, если сами работаете?
