Триумф королевы, или Замуж за палача (СИ) - Кос Анни

— Леди фон Гобстрот, — пояснил посланец. — В последнее время её часто видели рядом с королевой Агнес, боюсь, как бы не случилось худшего.

У меня в глазах потемнело, чтобы не упасть я изо всех сил вцепилась в резные перила лестницы. Отдать Камиллу на растерзание толпе?!

— Мне нужна лошадь и плащ, — произнесла требовательно. — Проводите меня туда?

Юноша сперва вытянулся в струнку, но потом с сомнением покачал головой:

— Опасно. Мы не можем так рисковать.

Я бросила умоляющий взгляд на лорда Ансельма, и тот неохотно кивнул:

— Выделю вам сопровождение.

— Благодарю, — совершенно искренне воскликнула я и тут заметила Штрогге. Его пошатывало, да и выглядел линаар препаршиво, но висящий на груди пустой алмазный пузырек говорил о слишком многом.

— Я еду с вами, — не вопрос, просто констатация факта. — Найдется еще одна лошадь не из самых пугливых?

***

Через толпу нам пришлось проталкиваться силой. Кое-кто, конечно, завидев вооруженный отряд, сторонился, давая дорогу, но других пришлось отгонять ударами кнута и угрозой разрядить арбалеты. Мы спешили изо всех сил, стараясь не замечать выбитые стекла под копытами лошадей и редкие, но такие яркие, пятна крови на серых камнях.

— Там, — юноша указал на дом, около которого собралась целая толпа.

Я рванулась было вперед, но Штрогге придержал поводья моего коня:

— Дай солдатам сделать своё дело.

— Шлюха!

— Королевская подстилка!

— Изменница, тебя уже веревка заждалась.

От этих выкриков у меня кровь в жилах застыла. Словно в дурном сне я наблюдала, как вооруженные всадники ломятся сквозь толпу, однако даже мне, неискушенной в уличных сражениях и далекой от войны женщине было понятно: десятку против полусотни не справиться. Вот кто-то придержал коня за стремя и почти стянул всадника на землю. Тот отмахнулся, ударил наглеца по голове, но тут же был вынужден податься назад, чтобы уберечь лошадь от встречи с заточенным колом.

— Выбросить шлюху из города!

— Дорогу! Иначе пристрелю!

— Давай, сволочь, попробуй.

Я в отчаянии приподнялась на стременах, как раз чтобы увидеть, как двое мужчин выбивают дверь и вламываются внутрь.

— Макс, мы должны что-то сделать, — застонала я. — Её же убьют!

Линаар и сам понял, что дело плохо. В его глазах заклубилась тьма, медленно расползаясь от зрачка в стороны. Он заставил коня попятиться в сторону, затем спрыгнул на мостовую. Животное сперва покосилось на него недоверчиво, а потом испуганно заржало и умчалось прочь, а я не без ужаса поняла, что тело линаара все больше и больше прячется в клубах теней, превращаясь из человеческого в волчье, только раза в два крупнее обычного.

— Твою мать, это что за дерьмо?!

— Спаси Солнечный!

— Демон! Это демон!

Волк зарычал так, что моя лошадка встала на дыбы, чуть не выкинув меня из седла. Потом зверь припал к земле, напружинился и прыгнул. Несколько мужчин успели шарахнуться в сторону, другие покатились кубарем, сбитые мощным ударом серого тела. В толпе возникла давка и паника, лишь один смельчак — то ли от отчаяния, то ли по дурости — попытался ткнуть волка вилами. Линаар оскалился, одним мощным ударом переломил древко, вторым отбросил человека на добрый десяток метров.

— За ним!

Я пришпорила лошадь, заставляя её двинуться вслед за волком, охрана отстала всего на один шаг. К порогу дома мы успели как раз в тот момент, когда дверь распахнулась от пинка изнутри. Первый из мужчин шагнул мне навстречу, многозначительно накручивая на локоть веревку, второй, вцепившись пятерней в каштановые кудри, толкал перед собой насмерть перепуганную Камиллу.

— Стоять! — рявкнула я так, что они замерли. — Немедленно отпустите эту женщину.

Ками всхлипнула, ноги её подкосились, и она рухнула на землю. Мужик рядом с ней окинул взглядом улицу, взгляд его задержался на могучем звере, медленно поднимающемся по ступеням. Издав нечленораздельный вопль, он отшатнулся и осенил себя солнечным знаком. Второй же замер с лицом, перекошенным ужасом и отвращением. Волк довольно оскалился и вдруг у всех на глазах растекся черным туманом и вновь превратился в человека.

Толпа ахнула и зашептала молитвы наперебой с проклятиями. Я бросилась к Ками, опустилась перед ней на колени, обняла, прижала к себе, гладя растрепанные кудри и стараясь успокоить её рыдания.

— Тихо, тихо, ты в безопасности. Все уже закончилось. Тихо. Ну, милая, не плачь.

— Вики, — она вцепилась в меня мертвой хваткой. — Тебе нельзя тут быть, они и тебя убьют. Уходи! Ну же!

— Никто никого не тронет, даю слово.

Стукнули тяжелые шаги охранников, вокруг нас практически сомкнулось живое кольцо.

— Опустить оружие! Сукины дети, вы за это ответите.

— А может вы все демоны? Сжечь их!

Клацнул механизм спущенного арбалета, кто-то ойкнул и выругался.

— Следующий выстрел будет в голову, — пообещал охранник. — А ну разойтись!

— А ты кто такой?

— Дружки короля. Навались, ребята, вместе мы их…

Я выпустила еще дрожащую Ками, стянула с головы капюшон и, отодвинув стоявшего ко мне спиной охранника, шагнула вперед, аккурат между болтами арбалетов и кольями толпы.

— Я — Сюзанна Виктория Альгейра, герцогиня Гвействер, ваша будущая королева, — крикнула так громко, как только было возможно. Толпа недоуменно качнулась и замерла. — Добрые жители Лидора, — я подняла руки, демонстрируя добрые намерения, кивнула начальнику охраны, чтобы он приказал опустить арбалеты. — Я пришла к вам просить о мире. Остановитесь, довольно пролитой крови.

— Ты — дочь покойного герцога? — недоверчиво переспросил меня грязный бородач в первом ряду. — Чем докажешь?

— Посмотри на мое лицо, — я бесстрашно шагнула вперед. Один из охранников тихонько выругался сквозь зубы и двинулся было следом, но Макс придержал его за рукав:

— Она знает, что делает.

— Вы все не раз видели герцога, — продолжила я. — На праздниках, на пристанях, в лекарском доме, в приюте для неимущих. Вы знаете, сколько добра он сделал для всех жителей Лидора. Пока билось его сердце, страна процветала, а каждый из вас мог честно заработать на кусок хлеба, — я обвела хмурых людей взглядом, подолгу задерживаясь на каждом лице, вынуждая их или потупиться, или согласно кивнуть. — Вы проводили его в последний путь до плахи, вы видели его голову, выставленную на потеху воронам. А теперь всмотритесь в мое лицо. Кто я? Его дочь или дешевая лгунья?

Они буквально пожирали меня глазами и, кажется, действительно узнавали.

— Разве ты не умерла?

— Я жива, — отозвалась твердо. — Хотя и была на волоске от гибели. И я вернулась к вам, чтобы восстановить справедливость, которую отобрали и у меня, и у вас.

— А эти люди? — подозрительно уточнил бородач, кивая в сторону моих спутников.

— Мои друзья и защитники.

— И это существо тоже?

— Еще одно доказательство, что я не лгу: кто, кроме представителей королевского дома может совладать с полудемоном?

По толпе прокатился взволнованный шепоток. Однако бородач не был готов отказаться от своего права сорвать злость хоть на ком-то.

— Та шлюха предала тебя, герцогиня. Променяла на королевскую кормушку.

— Она сделала это, желая защитить родных, — пришлось повысить голос, чтобы мои слова услышал каждый присутствующий. — И сделала по моей просьбе, этого вам достаточно? Оставьте её в покое, она ни в чем не виновата ни передо мной, ни перед вами.

Они переглянулись между собой, наконец бородач кивнул остальным. Народ зашевелился, опуская оружие.

— Благодарю, — я склонила голову, прижав руку к сердцу.

— И что дальше? Нам идти сражаться за тебя и сдохнуть, чтобы ты нацепила на голову дурацкий венец? — он хмуро уставился на меня исподлобья.

— Нет. Ступайте по домам и передайте остальным, что крови было пролито уже достаточно. Пусть сегодня все отцы вернутся к своим детям, и ни одной жене не придется проливать слезы над телом мужа. Все, чему суждено случится, случится по воле богов. Никто не должен умереть сегодня.