В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси (СИ) - Сушко Любовь

– Ты думаешь, она будет с ними? —спросила дочка.

Чувствовалось, что это ей совсем не нравится.

– Забудь о ней, она не стоит твоих слез.

– Я ее родила, она мне дорога по-своему, хотя я ее совсем не знаю. Но если ей не хочется быть с нами, то я не могу ее заставить.

Я понимала, что переживает она о себе самой, но ей хотелось как-то оправдаться, потому что она не собиралась признавать свою мать, не хотела быть с ней рядом. Но разве не становится твоим только тот ребенок, который рос вместе с тобой, а не в другом мире. Да и какие могут быть чувства к ребенку, которого встретил уже взрослым, совсем в другой жизни.

Еще несколько дней город бурлил как никогда прежде, а потом мы собрались в женской половине, когда князь со свитой, как сообщили дозорные, появился в городе. Сначала мне совсем не хотелось появляться перед ними, но потом я поняла, что сделаю для королевы слишком большой подарок, она еще подумает, что я боюсь ее, прячусь почему-то. Она ведь знала, что жива- здорова, и живут тут. Мне нечего было больше бояться. Я спокойно могу взглянуть ей в глаза, и это она должна бояться, что я заберу у нее ребенка, или еще что-то захочу предпринять.

Князь Владимир тоже казался спокойным, когда его отец все так же стремительно вошел в княжеские палаты вместе с сыном. Он постарел за эти годы, но был все так быстр, подвижен.

Мгновенно наши взоры встретились, совсем как когда-то прежде. Надо признаться, что мурашки побежали у меня по коже. Впрочем, только на миг я потеряла самообладание, но потом снова пришла в себя.

Княгиня вошла вместе с моей дочерью, разве могло было случиться по-другому. Только в этот миг я, кажется, покачнулась. Девочка была так красива, спокойна, она вроде подросла за это время, дети ведь вообще растут быстро. Только была она все так же холодна и спокойно, словно бы мы виделись с ней каждый день или она ничего не ведала обо мне. Любой другой ребенок и конечно, Рада мне были ближе, чем моя родная дочь.

Рада прижалась ко мне, словно хотела показать, что это она мое дите, и от этого стало немного теплее и спокойнее. Оставалось только примириться с тем, что творится вокруг. Хорошо, что все мы тут же отправились на княжеский пир, и там можно было передохнуть и отвлечься от всего, что волновало и тревожило.

Но за столом, когда я не могла видеть мою дочь, хотя и пыталась посмотреть на ту сторону длинного стола, я узрела этого воина, которого мы подобрали на берегу. Как же его сразу узнать, если он был здоров, а потому сильно изменился.

Он смотрел на меня пристально, кажется, это заметили многие, и наш князь тоже, хорошо, что ему была известна эта история. А вот что было или не было ведомо князю Ярославу, сказать трудно, но и он переглядывался с нами, прожевывая кусок мяса и пытаясь понять, что же творилось за его спиной, о чем он пока ничего не ведал.

Перехватив мой взгляд, великий князь усмехнулся, княгиня нахмурилась. Она догадалась о том, что здесь происходило, а может ей все рассказал он сам, ведь она не забыла родной язык, и могла понять, о чем он говорит. Не думаю, что ее обрадовал такой рассказ, теперь она догадалась, что спасение было связанно со мной, это ее порадовало еще меньше, чем все остальное наверняка. Но воин смотрел на меня, и как-то забыл о том, что другие люди были рядом.

Глава 16 Новый мир

Когда княгиня что-то сказала и усмехнулась, мне захотелось встать и уйти прочь, чтобы всем показать, что мне нет дела до всего этого.

Я помедлила еще немного, но потом это желание стало просто терзать меня ожесточенно. Я почувствовала, что если не решусь на это, то никогда себе не прощу своей трусости и слабости. Я поднялась и пошла, взгляды гостей прожигали мою одежду, но остановить меня никто не мог. Вернуться назад было страшнее и глупее, чем встать и идти, и раз уж я сделала это, то, о чем было жалеть?

Я ощутила себя свободной и беззаботной. Дверь за мной быстро захлопнулась, словно бы стражники хотели спрятать меня от остальных, раз и навсегда покончить с этой неловкостью. Было жаль, что я больше не увижу воина.

Моя прапрабабка королева Умина, я даже помнила ее имя, наверное, в этот миг могла бы гордиться мной, и смогла бы защитить меня от Ярослава, князь наверняка что-то предпримет, как только гости разойдутся, и он останется с Владимиром.

Но уж не королева ли Умина и подтолкнула меня к такому шагу?

В саду (а я направилась туда), я шла по дорожке, залитой лунным светом, какая же тишина, какой покой был кругом. Реальность, княжеский пир остались где-то далеко-далеко. Облегченно вздохнув, я просто радовалась тому, что живу в этом мире и ощутила это всей кожей… Я видела звезды и луну, княжеский дворце и пир где-то вдали, разве это не чудо и не прелесть?

Вернувшись в свои покои, я посмотрела на спящую за стеной Раду, закрыла плотнее дверь в свою комнату, словно кто-то собирался ко мне пробраться и не зажигая свечи, легла в свою постель, зарылась под одеяло с головой, чтобы не слышать того, что происходит во дворце. Пусть они там веселятся, какое мне до этого дело?

Кажется, я сразу заснула, но пробудилась среди ночи мгновенно. Кто-то осторожно ходил по моим покоям. Такого не было никогда, видно предчувствия меня не обманули. Я даже не пошевелилась, замерла, чтобы не поняли, что я проснулась, если хотят что-то украсть из драгоценностей, то пусть берут и уходят.

Потом я подумала, что это Млада решила поговорить со мной, пока княгиня спит. Мне не хотелось видеть ее теперь здесь, когда она появилась украдкой. Нет, я не отзовусь, буду твердой и сильной, пусть завтра днем девочка найдет меня, и сама подойдет, если ей что-то нужно. Но не слишком ли сильной была моя обида на девочку, ведь она совсем ребенок.

Тогда кто-то тихо позвал меня по имени. Это была не Млада (я скорее почувствовала, чем услышала голос). Я все еще продолжала лежать неподвижно, может и правда окаменела, сразу и не разберешь. Потом все внезапно стихло. Но может подняться и распахнуть двери?

Я не встала, хотя и заснуть больше не могла. Такое смятение было в моей душе, все рассыпалось и куда-то исчезло без следа. Я думала о том времени, когда гости покинут наш град, оставят нас в покое. На следующий день я не появилась в обед и на ужин, попросила служанку сказать всем, что больна, не могу быть с ними. Потом, что-то почувствовав, пробралась на конюшню, схватила оседланную лошадь, и умчалась по знакомой тропинке в чистое поле.

Глава 17 В чистом поле

Мне хотелось только одного – побыть одной, раствориться в бескрайнем просторе, затеряться среди духов и забыть о людях. Не могла же я следить за дочерью, терпеливо ждать, пока она подойдет ко мне, знать, что мы не скажем друг другу и слова. Я уж не говорю о гордой и величественной княгине, настоящей валькирии, жестокой и безжалостной, которая только и желает распоряжаться чужими судьбами. Она ждала, когда я приду и буду просить ее о чем-то униженно, умолять о свидании со своей дочерью – не дождется, я просто не хочу их всех видеть, с меня довольно. Я просто отделила себя от остальных, и решила, что если они не смотрят в мою сторону, то и я не стану этого делать, мне это тем более не нужно. Они без меня обходятся, а я без них еще спокойнее обойдусь.

Я радовалась своей вольности и беззаботности. На какой-то миг лицо незнакомца, я слышала, что его зовут Люком, мелькнуло перед глазами. На этот раз я взглянула на него по-другому, мне от него ничего не было нужно.

Огромный могучий медведь вышел из леса и заставил моего коня резко рвануться прочь. Зверюга на самом деле был громадным, я раньше таких медведей не видела, но кажется я вообще не видела медведей прежде, этот был первым.

Конь мчался, даже не представляю, как я удержалась в седле и не свалилась медведю в лапы. Но, к счастью, этого не случилось, я дико визжала и кричала от ужаса, но конь мчался, ничего не видя и не слышал. Я все еще смотрела на зверюгу и не могла отвести глаза, хотя он был уже далеко и не казался таким громадным, как в первый миг нашего свидания.