Юлия Вакилова - Король моего сердца
Сапфо медленно облизнул разбитые в кровь губы и сплюнул на пол. Очевидно, он еще пытался сопротивляться, когда его схватили! Эллери тоскливо покачала головой.
— Зачем здесь женщины? — синеглазый король небрежно мотнул подбородком в сторону Дарии и Эллери. — Тебе ведь нужен только я, верно? Отправь их обратно во дворец.
— Не торопись, — грубо осадил его Гордон. — Обеим этим женщинам ты сломал жизнь. И они вправе видеть, как виновник их несчастий принимает заслуженную кару.
— Вид заживо горящего человека — не самое приятное зрелище для нежных леди, — совершенно равнодушно проговорил Бродяга, создавая впечатление человека, еще не осознавшего приближающуюся трагическую развязку своей судьбы.
— Г-гордон, не надо, — впервые жалобно подала голос Дария, и Эллери с ненавистью впилась взглядом в бывшую подругу. Та вздрогнула при виде распахнутых зеленых глаз и льющихся из них потоков ярости, но не остановилась: — Позволь нам с Эллери уйти отсюда! Ты получил, что хотел, — мы тебе больше здесь не нужны.
— Нет! — это восклицание сорвалось с губ девушки быстрее, чем она успела подумать. Гордон недоверчиво вскинул голову, мигом позже хрипло рассмеявшись:
— Ты слышал? Принцесса Эллери тоже хочет это видеть, она желает, чтобы убийца ее мужа был наказан у нее на глазах!
— Моя вина перед принцессой искуплению не подлежит, — голос Сапфо все-таки дрогнул. — Но даже это не является причиной ей здесь находиться. Пусть она уйдет!
— Это не тебе решать! — угрожающе повысил голос рассвирепевший Гордон и, очевидно, решил, что пора переходить от слов к действиям.
Он прошел в соседнюю комнатку и вернулся оттуда с огромной охапкой поленьев. Дощатый пол протяжно заскрипел под тяжелыми мужскими сапогами.
Небрежно бросив дрова возле очага, Гордон задумчиво застыл, окидывая сосредоточенным взглядом помещение.
— Наверное, тебя я посажу возле стены, — наконец, решил он. — Мол, угорел заморский гость, стало плохо, сполз по стеночке, где его и настигла смерть.
Не особо утруждаясь, он схватил лежащего мужчину за воротник и грубо поволок, свалив у стены и оглядывая дело рук своих.
— Так пойдет, — заключил он довольно и вернулся обратно к очагу, выкладывая свежими дровами огненную тропинку, ведущую из огня прямо на пол.
Ну почему же она родилась девушкой! Никогда прежде собственная беспомощность не вызывала столько гнева, на глаза наворачивались слезы бессилия и обиды. Надо было срочно что-то делать, прямо здесь и сейчас! Эллери раскрыла, было, рот, собираясь выкрикнуть что-нибудь — без разницы, что, лишь бы прервать неторопливый ход рук Гордона.
— А что, наивные короли теперь погибают в пожарах с веревками на руках и ногах? — облокотившись затылком о стену, нарочито небрежно заговорил Сапфо в спину сопернику, и только голубая жилка на его виске билась часто-часто. — Как ты потом намереваешься объяснять это обстоятельство?
— Я знаю, к чему ты ведешь, — обернувшись, прищурился его враг, на миг прерывая свою деятельность. — Но не надейся даже — я не стану тебя развязывать!
— Трусишь? — проницательно усмехнулся Бродяга, расслабившись и подтянув к себе связанные ноги. — Ты такой же трус, каким был твой брат.
Лицо Гордона побагровело.
— Не смей так говорить об Оркесе! — прошипел он, распрямляясь.
— А что ты сделаешь? — через силу криво улыбнулся тот. — Свяжешь меня? Ах, вот ведь незадача — я уже связан, — издевался Бродяга над Гордоном, явно испытывая чашу терпения последнего. — Знаешь, я был неправ — ты даже еще трусливее, чем брат. Тому, по крайней мере, хватило мужества сразиться со мной. Хоть у него и не было шансов победить.
Это стало последней каплей. С рычанием, Гордон бросился на Сапфо, но в последний момент тот вдруг перекатился под ноги бегущему. Мужчина с грохотом обрушился на пол, чтобы в следующий миг наброситься на лежащего врага.
Дария с громким воплем ринулась в сторону, Эллери же сумела сдержать истошный крик, хоть все внутри плавилось от безысходности и отчаяния.
Мужчины с ревом покатились бешеным клубком по комнате, в опасной близости от очага, откуда уже выглядывала любопытная мордочка огненной лисицы, впервые переступившей границы дозволенного.
Сапфо ничего не мог противопоставить мощным ударам Гордона — со связанными конечностями сражаться было непросто. Но он не сдавался, раз или два подпустив соперника настолько близко, чтобы резким ударом головы нацелиться тому в лицо — и, судя по яростной ругани последнего, все-таки попасть.
Сердце Эллери обливалось кровью всякий раз, когда безжалостный удар принца достигал цели. Но как было помочь Сапфо? Увлеченные яростной схваткой, соперники могли запросто повалить и ее саму, подойди она к ним ближе.
Наконец, Гордону надоело впустую тратить силы там, где он изначально был победителем. Поднявшись, он напоследок пнул под ребра поверженного врага и сплюнул.
Лицо Сапфо оказалось полностью разбито. Он шумно втягивал в себя воздух, словно нос был сломан и каждый вдох давался с большим трудом, но разглядеть повреждения принцессе мешали кровавые разводы.
Гордон утер размазанную по щекам грязь вперемешку с кровью — даже связанный бывший наемник ухитрился его поранить — и зловеще проговорил:
— Я слышал любопытную вещь. Говорят, у тебя что-то там с левой рукой, и она тебя не слушается, а каждое случайное движение причиняет адскую боль. Вот мы сейчас и проверим, насколько правдивы эти слухи. Кроме того — ты ведь хотел, чтобы я тебя развязал, ведь так?
Эллери прикусила губу, чтобы не кинуться умолять брата Оркеса пощадить Бродягу. Ни к чему хорошему эти мольбы не привели бы, только лишь усилили агрессию мужчины.
Пламя, тем временем, пользуясь, что о нем все позабыли, тонкими ручейками просачивалось из очага на деревянный пол, растекаясь по нему жидкой лавой.
— Вам не стоит на это смотреть, — в последний момент, наконец, вспомнив о застывших в ужасе женщинах, грубо приказал им Гордон. — Идите.
Дария охотно повиновалась, ухватив подругу за рукав и пытаясь потянуть ту к двери за собой. Но Эллери даже не пошатнулась, наблюдая за действиями принца. Ледяная хватка сжала сердце, предчувствие чего-то страшного и непоправимого заполнило маленький домик.
Небрежно отбросив веревку в сторону, мужчина двумя резкими движениями разорвал мятую ткань до самого плеча, обнажая конечность. Принцесса едва сдержала потрясенный вздох, когда увидела почти полностью покрывающие руку черные уродливые узоры. Кожа бугрилась, словно там, под ней, какой-то червяк или крот проделал лабиринты своих нор, вот-вот грозя перекинуться на еще нетронутое плечо.
