Вардаэсия (ЛП) - Нони Линетт

Медленно, но верно Эйвен завоевывал позиции, убивая по пути столько смертных, сколько мог… иногда собственной рукой, иногда руками своих предполагаемых последователей. Он не всегда был свидетелем нападений, часто мысленно наблюдая за происходящим через тех, с кем он был связан, точно так же, как во время боя той ночью.

«Он не знал, что ты будешь здесь, поэтому никогда не приказывал нам доставить тебя к нему. Тебе нужно уйти, сейчас же. Прежде чем он отдаст эту команду.»

Каким-то образом Ваэре удалось пробиться сквозь силу Заявления Эйвена, чтобы предупредить Алекс. Но Эйвен не отдавал приказ о ее поимке. Как только он узнал, что она вернулась после своего семинедельного исчезновения, вместо того, чтобы позволить своим последователям похитить ее, он решил ударить ее там, где это было бы больнее всего — отправившись за теми, кого она любила.

Тошнота охватила Алекс, когда она сидела там, опасаясь за друзей. Она отчаянно хотела отправиться на спасательную миссию, но прежде чем смогла это сделать, ей нужно было дослушать Дарриуса и других учителей, которые наконец-то заканчивали свой кошмарный рассказ.

— …и каким-то образом, он теперь тоже одарен, — говорил Дарриус серьезным голосом, подтверждая страх Алекс после того, что она узнала от Зайлин, — хотя, как это может быть, никто из нас не знает. Но я видел своими собственными глазами. Я наблюдал, как он повелевает стихиями, я наблюдал, как он перемещает людей и предметы силой мысли, я наблюдал, как он душит своих жертв одним взглядом. Он не ограничен одним даром; кажется, нет ничего, чего бы он не мог сделать.

Алекс бросила взгляд на Майру, единственного человека в комнате, кроме Кайдена и Деклана, который мог знать правду о каннибальских наклонностях Эйвен. Но меярина казалась такой же мрачно сбитой с толку, как и другие учителя.

Алекс решила не посвящать их в подробности, а вместо этого только сказала:

— Я знаю.

Ее ответ их не удовлетворил, и, учитывая все, через что они прошли за последние недели, она заставила себя проглотить беспокойство, застрявшее в горле, и нетерпение двигаться дальше, воспользовавшись моментом, чтобы быстро обобщить то, что Нийкс рассказал ей об Эйвене, вместе с пробелами, которые заполнила Зайлин. Все учителя выглядели вполне оправданно возмущенными ее новостью и немедленно начали засыпать вопросами:

Как долго он сможет получать доступ к дарам тех, кого он поглотил?

Может ли он использовать более одного дара одновременно?

Должен ли он требовать от своих жертв какого-то переноса для работы способностей, или он может просто съесть чье-то сердце и завладеть их способностями?

Алекс не могла дать им никаких ответов, не зная.

Вместо того, чтобы сосредоточиться на их запросах информации, которой у нее не было, ее внимание переключилось на Майру, чье лицо стало пепельным при упоминании Алекс ее брата. Выражения ее лица было достаточно, чтобы Алекс поняла, что до нее, должно быть, дошли слухи о смерти Нийкса… неудивительно, учитывая, что с тех пор в Медоре прошло так много времени.

Несмотря на вопросы, которые все еще сыпались в ее сторону, Алекс отпустила руку Деклана и наклонилась вперед, чтобы схватить негнущиеся пальцы Майры.

Игнорируя всех остальных, она прошептала на лирическом языке меярин, который могла понять только Майра, разделяя последние слова Нийкса с вершины горы Педрис.

— Он хотел, чтобы я сказала тебе, что он любит тебя. И что он сожалеет.

Губы Майры задрожали, а глаза наполнились слезами, только одна из которых скатилась по ее щеке, когда она прошептала в ответ, также на меяринском:

— Я только что вернула его.

Алекс медленно закрыла глаза, ее сердце болело за Майру, которая, как и Нийкс, пожертвовала своей жизнью ради Алекс, хотя и по-другому. Алекс ничего не могла предложить бессмертной, чтобы успокоить ее горе… горе, которое длилось уже тысячи лет, вплоть до ее недавнего воссоединения с братом. Было несправедливо, что их снова разлучили, и на этот раз с такой бесповоротностью.

Но Майра давным-давно научилась превращать свою боль в силу, поэтому, хотя ее бурный взгляд оставался темным от печали, она сжала руки Алекс, прежде чем отпустить, все следы слез исчезли, когда она напрягла спину, готовясь к тому, что должно было произойти дальше.

Восприняв это как намек, Алекс повернулась к остальным и хриплым голосом, который не скрывал ее беспокойства за друзей или нетерпения пойти за ними, спросила:

— Есть еще что-то, что нам нужно знать?

Они настороженно переглянулись, прежде чем Дарриус кашлянул и сказал:

— Есть еще кое-что напоследок.

— Тогда рассказывай, — сказала она. — И, пожалуйста, сделай это быстро. Потому что каждая минута, которую мы проводим за разговором, — это еще одна минута, когда Эйвен может делать что угодно с Джорданом, Д.К. и Биаром. Нам нужно добраться до них до… до… — Она не смогла закончить предложение.

Тихо Дарриус сказал:

— Ты не можешь пойти в Мейю, Алекс. Конечно, ты должна это понимать.

Сдерживая свое желание наброситься, она сказала:

— Если ты думаешь, что я собираюсь оставить их…

— Как ты думаешь, почему их похитили? — перебил он, устало протирая глаза. — Они — приманка. Эйвен не смог связаться с тобой лично, поэтому он пытается выманить тебя. Он хочет, чтобы ты предприняла попытку спасения. Это ловушка.

Алекс вскинула руки в воздух.

— Ты думаешь, я этого не знаю?

— Думаю…

— Это не имеет никакого значения, — отрезала она. — Ты ничего не можешь сказать, что остановило бы меня от попытки.

— И как же ты планируешь туда добраться? — спросил Охотник, его тон был скорее любопытным, чем критическим, как будто он действительно хотел услышать ее план. — В тот момент, когда ты прибудешь в Раэлию, попадешь в засаду, так что не сможешь пройти через Библиотеку. — Его взгляд обратился внутрь, когда он продолжал отвергать ее варианты. — Защитные чары, окружающие Мейю, были усилены с тех пор, как ты была там в последний раз, чтобы не дать Ходящим по Теням и Дневным Всадникам затенять или высвечивать свой путь, что означает, что ты не можешь попросить помощи ни у одного из них. Даже если бы Сорайя не была ранена, к ней применялись бы те же ограничения.

Алекс почувствовала острую боль при мысли о том, что ее раненый волк лежит в медицинском отделении, и молилась, чтобы Флетчер был прав насчет того, что человеческие лекарства способны исцелить ее. Ей хотелось бы прямо сейчас быть рядом с Сорайей, чтобы все ее друзья были в безопасности с ней и любили ее верного собачьего компаньона.

Скоро, пообещала она себе. Скоро ее друзья вернутся и займутся именно этим. Они должны! Она не приняла бы никакого другого исхода.

— И Сферические двери тоже не проведут тебя через защиту, — продолжил Охотник. — Итак, как я это вижу, твой единственный вариант — использовать Вечный Путь. Но тебе понадобится согласный меярин.

— У нее есть один, — без колебаний ответила Майра, ее секрет — среди прочих — по-видимому, был раскрыт в течение последних нескольких недель. Но хотя Алекс оценила предложение, она покачала головой, уже зная, что это не сработает.

— Если кто-нибудь, кроме меня, приблизится к городу, читатели мыслей Эйвена узнают, — сказала она, мысленно добавив, что, возможно, даже сам Эйвен, если он недавно поглотил сердце кого-то с этим особым ментальным даром. — Если есть хоть какой-то шанс на спасение, я единственная, чьи мысли не будут услышаны, единственная, кто может входить и выходить незамеченной.

Алекс не была дурой… она знала, что город Мейя был эпицентром для всей армии Эйвена. Столкновение с ним там не привело бы ни к чему, кроме смерти. Единственной надеждой, которая была у ее друзей, — тайный побег, который она одна могла предложить.

— Это не совсем так, — тихо возразил Кайден, и его многозначительный взгляд заставил Алекс задохнуться от осознания того, что он был исключением. Облегчение нахлынуло на нее при осознании того, что ей не придется идти туда одной, хотя страх сотрясал ее до костей при мысли о риске, на который они оба пойдут.