Дарья Кузнецова - Слово Императора (СИ)
— Живучий кошак, — раздался рядом нервный смешок, а запах страха сменился радостью. Я открыл глаза, пытаясь подняться и осмотреться, но Александра за плечо удержала меня на месте. И сил сопротивляться у меня сейчас не было. Вообще ни на что не было сил; я засомневался, что сумел бы устоять на ногах, даже если бы меня на них кто-то поднял. Кажется, даже после обряда я чувствовал себя лучше. — Лежи, у тебя такой шышак на затылке — залюбуешься. Точно сотрясение, — тихо проговорила женщина. Она была изгваздана в какой-то пыли, кожа пестрела ссадинами и кровоподтёками, короткие рыжие пряди топорщились во все стороны и частично стояли дыбом; но, определённо, человечка была жива и, кажется, не сильно пострадала. От этой мысли у меня даже голова как будто стала меньше болеть.
— Что случилось? — сипло уточнил я.
— Видимо, нас опять пытались убить, — усмехнулась она. — Но мы оказались очень везучими. Между взрывом и гибелью кареты ты успел вышвырнуть меня наружу, а потом и сам прыгнул следом. Ну, или больше было похоже на то, что тебя задело по касательной и отбросило. А тут наверху небольшой карниз, он нас и спас.
— Что с остальными?
— Понятия не имею, — вздохнула она и кивнула куда-то в сторону. — Вознице и лошадям не повезло, а остальных я не видела, я к тебе сразу поползла. Но обвал вроде был небольшой, лошадей успокоят и вернутся. Прошло от силы пара минут, ты быстро очнулся.
— Нет, ты глянь, какая живучая беззубая тварь! — процедил неподалёку мужской голос. Александра вскинулась, находя взглядом говорящего. Я тоже дёрнулся, пытаясь приподняться на локтях, но руки дрожали и подгибались. — Смотри, и этот тоже шевелится!
Женщина подалась вбок, кажется, пытаясь прикрыть меня от говорящего, а я ещё раз дёрнулся и тихо зарычал от бессилия. С тем же успехом я мог сейчас лежать без сознания: пользы столько же, а нервы были бы целее. Всё, на что меня хватило, это приподнять голову. Затылок ответил на это движение тупой ноющей болью.
— Ты сдохнешь, Овур, — прохрипел я.
— А мне уже нечего терять; зато я прихвачу с собой вас обоих, тебя и твою беззубую подстилку, — усмехнулся он, вскидывая тяжёлый мгногозарядный арбалет. Убойная штука; с такого расстояния голову пробивает насквозь.
А потом случилось нечто, повергшее в шок не только громко выругавшегося Овура, но и меня. Александра резко подалась вперёд и в сторону, прыгнула — и на крупный камень рядом, на ходу выскальзывая из одежды, приземлилась степная кошка. Щелчок выстрела — и тяжёлый болт, высекая искры, чиркнул по камню и дёрнул лежащее на нём платье. Следующий же выстрел растерявшийся мужчина сделать просто не успел — кошка прыгнула ему на грудь, сбивая с ног и одним движением разрывая незащищённое горло. Арбалет отлетел в сторону, опять щёлкнул выстрел, но болт ушёл куда-то вбок. Кошка неуверенно поднялась, ошалело тряся головой.
— Саша! — окликнул я.
Она вздрогнула всем телом, обернулась и двинулась в мою сторону. Её ощутимо шатало из стороны в сторону, камни норовили вывернуться из-под заплетающихся лап и лишить опоры, но кошка упрямо преодолела несколько метров, отфыркиваясь, чихая и продолжая мотать головой. Рухнула рядом, привалившись к моему боку; дышала она часто и судорожно, как после долгого бега, сердце бешено колотилось.
Всё, на что меня хватило в нынешнем состоянии, это слегка приобнять её шею, успокаивающе поглаживая пальцами мягкую шерсть.
— Всё хорошо, девочка, всё в порядке. Успокойся, дыши ровнее, — уговаривал я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно. Хотя, клянусь когтями Первопредка, уверенности и спокойствия во мне сейчас не было ни на волос.
Это было… невозможно. Просто потому, что такого не могло быть! Как?! Александра — человек, чистокровный. Она пахнет человеком, двигается как человек, выглядит как человек… но рядом со мной сейчас лежала степная кошка, отзывавшаяся на её имя!
Может, меня слишком сильно ударило по голове, и это просто галлюцинации, бред или сон?
Однако однообразный сон тянулся, не спеша сменяться другими видениями. Кошка быстро затихла, и через несколько мгновений мои пальцы встретили не мех, а гладкую человеческую кожу. Я слышал дыхание женщины, но, кажется, она была без сознания; и сейчас я малодушно радовался этому факту. Потому что когда она проснётся, она начнёт задавать вопросы, а ответить мне было нечего.
— Руамар! — донёсся встревоженный голос Иммура. Где-то на фоне ему вторило в несколько голосов не менее беспокойное «Ваше Величество!».
— Здесь! — хрипло рыкнул я, и шорохи с топотом начали приближаться. Из-за останков разломанной кареты, на которых лежал внушительного размера валун, выскочил кто-то из стражников, а следом за ним — Таан-вер.
Друг тоже выглядел не лучшим образом: ощутимо припадал на правую ногу, штанина на которой явно намокла и теперь облепляла конечность, дополнительно осложняя передвижение, правая рука висела плетью, лицо было залито кровью, а те участки кожи, которые были чистыми, демонстрировали мертвенную, в зеленцу, бледность. Встретившись со мной взглядом, он облегчённо вздохнул и следом за стражником поковылял к нам. Уже не бегом, а со скоростью, которую позволяло его состояние.
— Как ты, что с принцессой? — тревожно уточнил он. С той же стороны, откуда вышел Иммур, показалась ещё пара оборотней; они выглядели значительно лучше министра, но тоже — побитыми и потрёпанными. Тот стражник, что пришёл первый, оглядевшись, подобрал платье Александры и аккуратно накрыл им обнажённую женщину, за что удостоился благодарных взглядов и от меня, и от Таан-вера.
— Она в обмороке, у меня… кажется, сотрясение, а в остальном всё неплохо, — ответил я. — Что с рукой?
— Где? А, ерунда, вывих, кажется, — отмахнулся он. — Целитель будет, вправит. Я отправил бойца за помощью. Что здесь делал генерал? И кто его так?
— Ашун-ан? Кажется, он пытался нас убить, — хмыкнул я, устало прикрывая глаза. — Самое смешное, я даже знаю, за что и почему. Правда, такой решимости я от него не ожидал, но это ерунда. Гораздо интереснее знать, откуда он узнал, что мы будет проезжать здесь и именно в это время? Ладно, впрочем, об этом можно поговорить и позже, — я поморщился.
— Это точно. А Муну придётся спешно корректировать свои интриги, — усмехнулся Иммур. — Вряд ли ты сейчас в состоянии предстать перед Советом и устроить им разнос.
Я бы, может, и хотел возразить, поспорить и что-то доказать, но не стал. Учитывая, что самостоятельно я не мог даже сесть, показательная порка откладывалась на неопределённый срок, а то и вовсе отменялась. Сейчас мне оставалось только расслабиться и положиться на товарищей.
