Ульяна Соболева - Легенды о проклятых. Безликий. Книга первая
— Нет. У меня ничего нет, Рейн…И мне нечего вам подарить.
Он протянул руку и пропустил мои локоны сквозь пальцы, уже привычно не обращая внимания на то, что они его жгут.
— Вы сильно ошибаетесь. Вы столько всего можете мне подарить, маалан.
Я бросила взгляд на валлаский кинжал, лежащий на трельяже рядом с ключами, и снова посмотрела на Даала.
— Все это вы можете взять сами. Это не подарок.
Прокручивает мой локон, глядя мне в глаза.
— Верно. Не подарок. Потому что подарки не берут — их получают добровольно, и именно поэтому они доставляют удовольствие обоим.
Несколько секунд смотрел мне в глаза, а потом отстранился и сложил руки на груди. Я снова засмотрелась на его пальцы — очень длинные. Не нежные и не грубые, с выпирающими костяшками и толстыми перстнями. Все та же раззявленная волчья пасть на печатке. Запекло спину, как напоминание, что это изображение есть у меня на вечную память.
— А теперь к делу. Вы не умеете лгать. И я всегда чувствую ложь. Так кого из них вы хотите спасти больше? Вашего командора-любовника или вашу служанку?
— Он мне не любовник.
— Неужели? Вы к нему прикасались…вы стояли перед ним на коленях и гладили его лицо! — резко дернул меня к себе за руку. — Еще секунду — и вы бы целовали его там на полу! Кто он вам?! Как далеко вы зашли в ваших отношениях?
— У нас не было отношений. Он мой подданный. Мой солдат!
— Тогда почему ваши прикосновения не обожгли его? Разве ниада не сжигает каждого, кто прикасается к ней? Или есть те, к кому она относится по-особенному?! Например, к своему командору, с которым прошли ни одну битву. Он трахал вас пальцами в перчатках, как я? Что он делал с вами? Чем заслужил такую благосклонность?
Сдавил резко мое горло и заставил подняться на носочки. Вдоль позвоночника прошел холодок паники, и пальцы сильнее сжали яд.
— Я сверну тебе, шею, ниада, если ты солжешь мне.
— Подданный…всего лишь мой подданный. Ничего и никогда. Он бы не посмел!
— А тебе хотелось, чтоб посмел?
— НЕТ!
Смотрит мне в глаза. То в один, то в другой и меня обжигает от этого взгляда. Ревность. Проклятый меид ревнует к Галю. Вот что его так взбесило. Теперь я знала, каким мучениям он подвергнет лассара.
— Так за кого из них ты пришла просить, ниада?! За кого из них готова валяться у меня в ногах и делать все, что я пожелаю? М? За своего любовника, которому сейчас срезают кожу по лоскутку в тех местах, где вы его касались, или за вашу служанку, которую смачно трахают мои инквизиторы на железном столе…На том самом, где ей отрубят руки.
Все еще сжимает мне горло, а его дыхание жжет кожу на лице и заставляет смотреть на его рот. Так близко от моего рта.
— Моран, — выдохнула я.
Усмехнулся уголком рта, и пальцы слегка разжались.
— Вы всегда так легко отказываетесь от ваших мужчин?
— Он не мой мужчина и, — я проглотила комок в горле, мысленно умоляя Галя простить меня, — он уже не жилец. Вы все равно его казните.
— Верно. Вы выбрали правильное имя. Умная девочка-смерть. Очень умная. Я никогда в этом не сомневался.
Наши взгляды скрестились, и я в очередной раз подумала о том, какой же невероятно жесткий у него взгляд. Жесткий и острый, как клинок. Входит мне в душу, как по маслу, режет и так натянутые нервы.
— Как думаете, когда я прикажу посадить его на кол, он все еще будет молиться о вас? И как молиться, Одейя? Как о женщине или как о своей велиарии?
— Я его деса. Для него я прежде всего солдат.
— Разве? А мне показалось, он говорил вам о любви. Клялся, что продержится, если к вам прикоснется.
— Он посвящен в мои рыцари и принес мне присягу на верность.
— Об этом я осведомлен.
— Вы о многом осведомлены. Прям не воин, а дворцовая сплетница.
— Я много лет служил меидом при вашем дворе. Принял посвящение в рыцари, а также присутствовал и на вашем посвящении.
— Рыцарь, который предал своего велиара?!
— Нет, велиар, который выгрызал себе свободу любыми путями и жаждал справедливости.
— Вы считаете, что вы ее добились?
— Пока нет. Но я на верном пути. Если вы пришли говорить именно об этом, то я думаю, вам пора к себе в спальню. Мне становится скучно. Пытки вашего лассара намного интересней. Я бы послушал, что он мне скажет о ваших отношениях…может быть, у него есть иная версия.
— Под моим началом была целая армия. И Галь в том числе! Они все были готовы умереть за меня!
Он усмехнулся, и в полумраке сверкнули красивые ровные зубы.
— Армия, которую вы завели в сумеречный лес и скормили баордам? Армия, которую я истребил так же легко, как истребил бы отряд детей? Какой из вас командир. Они все мечтали вас отыметь. Все до банального просто. Вы не умеете держать меч в руках.
Стиснула челюсти, стараясь успокоиться. Он намеренно пытается вывести меня из себя, а я не позволю. Мне нужно смягчить этого ублюдка, чтобы он расслабился и дал мне сделать то, зачем я пришла сюда. Моран как-то говорила мне, что женщины должны использовать иное оружие, если убеждают в чем-то мужчину.
— Это говорит о плохих стратегических способностях, а не о владении мечом.
— Надо же, вы признали себя плохим стратегом?
— Я признала себя хорошим рыцарем. Возможно, даже лучшим по сравнению с вашими. Или даже с вами.
Смеется, продолжая наматывать мои волосы себе на палец.
— Вы бросаете мне вызов?
— А вы бы его приняли?
— Нет.
— Значит, вы трус?
Снова взгляд потемнел и сверкнули зрачки.
— Нет, я не дерусь с женщинами, маалан.
— Конечно, вы их просто вешаете, сажаете на колья, отрезаете им головы, руки или… насилуете. Зачем с ними драться? Вдруг они окажутся сильнее вас!
Резко дернул меня к себе, схватив за руку чуть выше локтя.
— Хотите вывести меня на эмоции, Одейя дес Вийяр? Да, я отрубаю им головы, сажаю на колья, вешаю и насилую. Если они мои враги. И пусть ваш Иллин убережет вас, чтобы вы никогда не стали моим врагом, ниада.
И я вдруг поняла, что что-то делаю не так. Надо иначе. Надо по-другому. Я всего лишь злю его и отдаляю от себя все дальше и дальше. Я пришла совсем не за этим. Перевела взгляд на его губы под маской и невольно провела языком по своим губам. Я пришла соблазнить велиара Валласа, чтобы подсыпать ему яд в бокал и сбежать сегодня ночью или умереть самой.
— Пожалуйста, Рейн…Пощадите Моран. Я умоляю вас. Ради меня. Сделайте хотя бы раз то, о чем я вас прошу.
Хватка на моей руке ослабла.
— Повторите, что вы сказали.
— Пожалуйста?
— И еще разок. Умоляйте. Мне нравится.
— Пожалуйста.
Теперь он смотрел на мои губы, и между бровей пролегла складка.
— Саанан меня раздери, как же я хотел увидеть это.
