Лина Люче - Черная звезда на счастье
— Большая их часть появилась буквально за полчаса до вас, — объяснил командующий, отводя глаза. Он робел перед ним еще и из-за разницы в возрасте, и в телепатическом уровне. У Тхорна и боевого опыта было намного больше.
— Вы использовали луки. Я так понял, ситуация отчаянная, — заметил Тхорн.
У него почти не было времени обдумать происходящее, но накануне он понял, что шаггитеррианцы все-таки чем-то накачаны. Ничем другим невозможно было объяснить отключение базовых инстинктов и желание биться до смерти.
— У нас уже пять человек погибших после вчерашнего. Больше десятка тяжело ранены, не считая ваших двух. А шаггитерианцев все прибывает. Я уверен, их кто-то натравливает на нас. Думаю, на планете работает кто-то извне.
— Да, похоже, — согласился эс-Зарка. — Как там сейчас?
— Пока тихо. Но вчера они тоже к вечеру напали. Мы можем не выстоять сегодня, — честно ответил командующий, пряча глаза.
— Сколько людей в городе? — быстро спросил Тхорн.
— Тысяча триста.
— Из них бойцов?
— Двести тридцать… двести двадцать семь, и не все полностью здоровы физически. И еще у многих психотравмы после вчерашнего.
Тхорн выругался.
— Мы вчера послали просьбу о помощи на Горру, обрисовали ситуацию. Сегодня утром вылетели корабли. Но они прилетят…
— Через три дня. Знаю, — процедил Тхорн. — Сколько женщин и детей в городе?
— Детей почти нет. Женщин около четырех сотен. В основном, ученые, как и мужчины.
— Мы можем эвакуировать их на "Черную звезду", там они будут в безопасности до прилета помощи. Все, к сожалению, не поместятся. Остальным в руки оружие и будем сражаться до последнего. Используем луки. Используем все, что можно.
— Мы не сможем забаррикадировать город — он не строился как крепость. Никто не ждал, что шаггитеррианцы нападут, — растерянно сказал командующий.
— Знаю. Сидеть внутри — плохая идея. С них станется подпалить стены. Мы выйдем и будем драться, — решил Тхорн.
— Вы примете командование? — последовал робкий вопрос, и Тхорн удивленно посмотрел молодого военного:
— Вообще-то, уже принял, — сказал он и рывком поднялся. Времени на эвакуацию женщин и подготовку оставалось в обрез.
* * *Доклады разведчиков, вернувшихся через час, никого не обрадовали: к ним направлялось примерно три тысячи шаггитерианцев. Тхорна успокаивало только то, что "Черная звезда" уже приземлилась на поле прямо перед городской стеной, с одной стороны, обеспечивая убежище самым слабым, с другой — сужая шаггитеррианцам поле для нападения, защищая их своим корпусом, хотя бы с одной стороны.
Наблюдая за посадкой корабля, Тхорн мысленно отметил, что Рикэн набрался мастерства и заслуживает всяческих похвал за свою работу. Связавшись с ним по коммуникатору, командир отдал последние распоряжения: принять на борт женщин, поручить их размещение дежурным, выгрузить всю команду в город, кроме арестованного Скертиса.
Всех бойцов он вооружил, как мог. Наибольшее количество оружия получили самые умелые воины, и Тхорн распорядился никого не щадить.
— Их намного больше, чем нас. Но в ваших руках сделать так, чтобы вы и горожане выжили, — сказал он бойцам, собравшимся вокруг него. — Если это придется сделать ценой жизней шаггитеррианцев — делайте это. Не думайте. Сражайтесь, как в последний раз, иначе он и правда будет последним, — мрачно предупредил он и отправил всех расходиться по местам. Всю толпу он заранее разделил на несколько отрядов, каждым из которых руководил свой командир. Сам он решил, как обычно, следить за своими с помощью Рикэна — так они смогут принести наибольшую пользу и остальным.
Заметив стоящего неподалеку Цесина, Тхорн с досадой цокнул языком:
— Эс-Эммар, какого дьявола? — прорычал он, подходя к нему.
— Я не буду прятаться на корабле с женщинами, — сухо ответил Цесин. — Там и без меня тесно. А здесь полно моих коллег, которые умеют сражаться не лучше меня.
— Не выходите за городскую стену, — предупредил Тхорн. — Ваши местные коллеги, по крайней мере, видели живьем вооруженных шаггитерианцев, и у них хватило бы ума спрятаться от них так далеко, как только было бы можно.
К сожалению, он уже знал, о чем говорит: за день к нему подошли уже более десятка горожан-мужчин, просивших об убежище на корабле. Нескольким Тхорн терпеливо объяснял, что на "Черной звезде" нет места. Одного, особо настойчивого, спросил, которую из женщин он предлагает выдворить с корабля, чтобы занять ее место. На другого, предложившего ему деньги за посадку, Тхорн рявкнул так, что тому пришлось спасаться бегством. Но к нему все продолжали подходить. Кого Тхорну действительно хотелось бы выкинуть с корабля — это Скертиса, но он уже твердо решил, что эс-Шетте останется, под позорным арестом во время этого боя, вместе с женщинами и детьми. И чем бы это ни закончилось — это навсегда останется с ним.
Когда он понял, что есть еще немного времени, подошел к бойцам из отряда эс-Шетте, выглядевшем пристыженными и помятыми, но уже в основном трезвыми.
— У вас есть шанс искупить эту позорную историю прямо сейчас, — сказал он им. — Если вы будете воевать достойно — мы больше не вспомним об этом.
Его взгляд упал на подошедшего младшего офицера — его глаза были чистыми и сияющими, как у отца. Один из тех пяти, кто был в отряде эс-Шетте, но не стал пить.
— Меркес, я скажу капитану эс-Хэште, что он может гордиться своим сыном, — сказал Тхорн, хлопнул его по плечу и ушел за городскую стену, чтобы проверить лучников.
Асхелека.
Когда она поняла, что на корабле становится слишком тесно, она отдала свою каюту трем женщинам с ребенком, и забрала плачущую Микею с Ариадной в каюту Тхорна. Все помещения корабля были заполнены до отказа, теперь «Черная звезда» напоминала какой-то ковчег с беженцами. Люди размещались вповалку даже в зале управления, куда в обычной ситуации не пускали никого, кроме командования.
Три дежурных офицера носились, как угорелые, обеспечивая всех одеялами, напитками, показывая, где расположены туалеты и подсобные помещения. Они также спешно освобождали каюты от вещей офицеров, складывая их в хранилища, чтобы разместить в каждой все прибывающих женщин с детьми.
Закрыв за собой дверь в тихую каюту Тхорна, которую никто не посмел тронуть, Асхелека испытала облегчение. Вот только Микея никак не прекращала плакать — после того, как Цесин твердо решил уйти с корабля вниз, в город.
— Микея, пожалуйста, прекрати, — сквозь зубы попросила она. — Мне тоже тяжело, знаешь ли.
— Там нет твоего мужа, — всхлипнула Микея.
