Триумф королевы, или Замуж за палача (СИ) - Кос Анни

Сколько правды было в этих байках, Ками сказать не могла бы при всем желании, а вот в том, что беда все-таки случилась, сомневаться не приходилось. Городок гудел, как растревоженный улей, передавая из уст в уста подробности, от которых кровь стыла в жилах. Одни твердили, что был туман, корабли гильдии отбились от сопровождающих и потеряли друг друга, а несколькими днями спустя море выкинуло на берег обгоревшие обломки мачт да пару пустых шлюпок. Другие утверждали, что разбойники стремительно напали на караван ночью, пустив ко дну едва ли не каждое второе судно, а остальные просто увели в лишь им известные укрытия. Кто-то винил шторм и коварные течения, кто-то — богов, проклявших королевскую семью и всё, к чему они прикасаются.

Ками спешно вернулась в столицу, наплевав на сомнения в собственной безопасности. Однако торговые партнеры мужа знали ровным счетом столько же, что и она. Разве что утешили Ками, что пара судов таки объявилась целой и невредимой: они действительно отбились от каравана в тумане и в итоге вернулись в ближайший лидорский порт. Ни звуков боя, ни зарева пожаров они не видели.

— Светлые боги, Людвиг с ними?

Нет, Людвига среди счастливо избежавших ловушки не оказалось. Ками кусала губы и бесконечно теребила в руках измочаленный до состояния ветоши носовой платок, но упорно пыталась найти хоть кого-то, кто мог помочь ей с поисками мужа.

— Дорогая, — утешал её Ральф фон Триеррен, старик с седой, как снег, головой, один из самых опытных столичных дельцов. — Рано вешать нос. Их могло отнести штормом за пролив, тогда сведения опоздают на месяц, а то и больше. Возможно, они пережидают непогоду в каком-нибудь безымянном заливе. И даже если случилось нападение, что тоже нельзя исключать полностью, не факт, что Людвиг погиб. Он может оказаться в плену, тогда рано или поздно вы получите требование о выкупе. И, уверяю вас, гильдия сделает всё, чтобы освободить своих людей.

— И что же мне делать сейчас? — Ками старательно запрещала себе думать, что тело Людвига уже давно пошло на корм рыбам или валяется на каком-нибудь забытом богами и людьми побережье.

— Возвращайтесь домой. Ждите. Уверен, не пройдет и пары недель, как ситуация прояснится, — он утешающе похлопал её по крепко стиснутым рукам. — Верьте в себя и мужа. Я знаю Людвига много лет, он не склонен унывать и сдаваться, ему есть, ради чего жить и к кому возвращаться, значит, он выживет и вернется. Верите мне?

— Верю, — кивнула она, пожалуй впервые в жизни поняв, что не уверена в собственных словах.

— Вот и хорошо. А теперь идите домой и постарайтесь отдохнуть, чтобы встретить мужа здоровой и полной сил.

Разумеется, Ками его не послушалась. Экипаж, нанятый прямо посреди улицы, довез её до ворот королевского замка. Внутрь леди вон Гобстрот пустили без вопросов, услужливый лакей проводил до королевской приемной, однако тут её ждало еще одно разочарование.

Королева Агнес покинула мужа и двор, чего не случалось с момента их с Фердинандом бракосочетания. Более того, с ней отправился и лорд Жаньи, фаворит его величества, о чем изумленной Камилле поспешила сообщить леди Мастред, вынужденно скучающей из-за отсутствия госпожи.

— Но куда?

— В паломничество. Покаяться во всех неправедных поступках и молиться о скорейшем продолжении рода. Не взяла ни камеристок, ни секретарей, ни дам, объявив, что истинное прощение требует скромности, аскезы и смирения. Едва ли не пешком и в рубище ушла. Видит Солнечный, если Агнес не войдет в историю Лидора как мать королей, то уж точно как благочестивая мученица. Даже не смотря на то, что покаяние в компании с амаритом может оказаться не таким уж мучительным.

Спорить с этим утверждением Ками не стала, досадуя лишь на то, что воспользоваться поддержкой королевы не выйдет. Распорядительница в задумчивости скользнула взглядом по пустующему теперь расписанием приемов.

— Может, вам попросить аудиенции у его величества? В конце концов, он отчасти виноват в случившемся.

— В каком смысле? — опешив, переспросила Ками.

— Ну как же, — леди Мастред картинно вздохнула, мол, какая вы недогадливая. — Вся эта экспедиция — его затея, и вашего Людвига в нее пригласил именно Фердинанд. Было бы справедливо, если бы его величество позаботился о судьбе своего подданного.

— Боюсь, у короля и так хватает проблем, — качнула головой Ками и её собеседница понимающе кивнула.

— Что ж, тогда остается только молиться и ждать. Солнечный милостив.

— Истинно.

Она вежливо попрощалась и откланялась. Домой решила отправиться пешком. Спокойнее на душе не стало, но разум, уставший от бесконечных терзаний, охотно переключился на наблюдение за городом.

Столица за последние недели изменилась разительным образом. Тревога, ранее неосязаемо висевшая в воздухе, приняла, наконец, видимые очертания. Она скалила зубы остриями алебард в руках многочисленной стражи, выглядывала из-за плотно закрытых ставень ранее многолюдных торговых лавок, ругалась крепкими словечками, брошенными прохожими вслед каретам знати или в спины жрецов.

Ками поймала себя на том, что неосознанно обходит группы людей, топчущиеся то здесь, то там, без всякой видимой причины. Интересно, когда лорд Жаньи советовал ей уехать, он знал, что так и будет?

— Камилла?

Знакомый голос вырвал её из задумчивости.

— Карл?

— Боги, что ты тут делаешь? Зачем ходишь пешком, да еще одна? — Он подхватил её под локоть и решительно потянул прочь.

— А сам-то? — она окинула взглядом его простую куртку, потертые сапоги и дорожную шляпу, закрывающую лицо широкими полями. — Я слышала, тебя искали после того пожара.

— Не нашли, — фыркнул он. — А теперь им точно не до меня.

— А что с Сюзанной? Она в порядке?

— Она жива, — уклонился от прямого ответа Карл.

— А в остальном?

— Если бы я сам знал наверняка. Она не рассказывает: обрывает на полуслове, замыкается в себе, уходит от прямых ответов. А мои догадки слишком мрачны, чтобы пугать еще и тебя.

Ками нахмурилась:

— Это несправедливо, она и так потеряла слишком многое. Я бы хотела быть рядом с ней, помочь, но сейчас…

Они вывернули на площадь, украшенную фонтаном и несколькими лавочками. Обычно тут было малолюдно, но сегодня у пустого каменного бортика собралась настоящая толпа. Чуть поодаль стояла телега, превращенная в передвижную сцену с кукольными актерами, декорациями и кулисами. Представление было в самом разгаре, и зрители следили за ним завороженно и внимательно.

— Слышал про корабли гильдии, — негромко произнес Карл, огибая зрителей по широкой дуге. — Звучит жутко и несправедливо, но я от всего сердца надеюсь, что Людвиг выкарабкается. Как ты справляешься?

— Плохо. Но выбора особо нет.

— Эй, — он приобнял её за плечо. — Все будет хорошо. Я отправил письма всем, кому было можно. Уверен, скоро все прояснится и муж вернется к тебе целым и невредимым.

— Спасибо, — отозвалась она, чувствуя, как в груди разливается знакомое чувство благодарности. Карл, хоть и выглядел потрепанным и повзрослевшим лет на пятнадцать, остался все тем же чутким и верным другом. Ками даже мысленно укорила себя за то, что с собственными переживаниями и думать забыла о Вики, её суровом муже, нападении и пожаре, да и честно сказать, о Карле тоже. А он, оказывается, не просто вернулся в столицу, но и занялся поиском человека, приходящимся ему никем. — Прости, я такая невнимательная, — извинилась она. — А как твои дела? Расскажешь, что произошло?

— Ш-ш-ш, — он внезапно приложил палец к губам, привлекая внимание к тому, что происходило на сцене.

Тряпичные актеры как раз изображали финальную часть пьесы: рыцарь с блестящим мечом в руке отрубил голову королю, а прекрасная золотоволосая девушка, до этого томящаяся за картонной решеткой, оказалась на свободе. Звякнули медные тарелки, рассыпался звон бубенцов.

— Вот так благородный рыцарь отомстил за смерть герцога и избавил мир от тирана, а прекрасная Сюзанна Золотокосая стала править королевством мудро и справедливо.