Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации (СИ) - Верескова Дарья
Принуждение к близости было запрещено в его клане, но что, если девушки просто не видели другого выхода?
— Ярл Райлен! — К нему с улыбкой подскочила незнакомая девушка — смуглая, крепко сбитая, чуть выше среднего роста. — Могу ли я помочь вам?
В её глазах было тепло, обещание, просьба.
— Как тебя зовут? — спросил он, внимательно разглядывая её, ища признаки того, что она рабыня.
Ошейники с функцией слежения могли позволить себе только они, благодаря огромному количеству клановых камней. Но многие рабы прошли через несколько кланов, включая земли, где не гнушались клеймением — как это было с подругой Эллы.
— Торун, мой ярл, — девушка сделала шаг вперёд, сочтя его вопрос за знак одобрения, и положила руку ему на грудь. Её улыбка стала ещё шире.
— Ты рабыня, Торун?
— Нет, мой ярл, я свободная служанка. Но в клане Хельфрост меня почти ничего не держит, — Торун явно не понимала, почему он это спрашивает, а юркая женская рука в это время начала потирать его грудь.
Прикосновения служанки Торун не вызывали в нём ничего, а ведь раньше он ни за что не упустил бы такой возможности. Нежные руки, явно не знавшие слишком тяжёлой работы, кончиками пальцев касались дорогого кожаного жилета, а затем снова ложились всей ладонью ему на грудь.
Райлен кожей, затылком, виском — всем своим существом почувствовал её присутствие. Справа, конечно же, рядом с тем самым отрядом, что сопровождал караван в Айсварию.
Элла смотрит на него, склонив голову вбок, не стесняясь и не отводя взгляда. Её глаза устремлены на нежную женскую ладонь, лежащую на груди Райлена.
Сожаление острой волной пронзает его грудь, стоит ему увидеть ту, что занимает все его мысли в последние месяцы.
Мужчина тут же отходит назад, и когда служанка Торун делает шаг к нему навстречу, он отрицательно качает головой и отводит её ладонь. Райлен не хочет, чтобы Элла видела его с другими женщинами — он уверен, что это окончательно похоронит его шансы.
— Извините, ярл, — Торун испуганно шепчет и быстро уходит, поняв наконец, что он не заинтересован в том, что она предлагает.
Но, обернувшись, Райлен замечает, что и Элла тоже исчезла. Выругавшись сквозь зубы, он направляется к отряду. Невозможность заполучить её доводит его до бешенства, и, кажется, что бы он ни делал, пропасть между ними становится только больше.
Воины полукругом сидели у самого высокого костра, вяло перешучиваясь, довольные и сытные. Желто-красное пламя с треском выбрасывало в тёмное небо снопы искр. Несколько рабынь и служанок сидели на коленях самых молодых и рослых воинов — на зависть остальным.
Элла всё ещё была здесь, почти не участвуя в разговоре, лишь хмыкая и улыбаясь на шутки, которые казались ей особенно удачными. А ведь раньше она и сама не прочь была поддразнить друзей, раздавала тумаки, всё время что-то пыталась делать…
Сейчас она напоминала себя прежнюю только в боях с Иво. Тогда она и грубила, и смеялась звонким, женским смехом, и даже тихо вскрикивала от усилий. Неудивительно, что друг никогда не пропускал эти бои, хотя, наверное, для него они были настоящим мучением.
Райлен старался избегать этих тренировок, не смотреть. Это была не битва, а проклятый эротический танец — мучительный и болезненный для всех участников. Но иногда, если он всё же заставал их во время тренировок, он не мог сдержаться — влезал в короткую драку с лучшим другом, который, казалось, только рад был ударить его в ответ.
Они никогда не обсуждали причины этих потасовок.
Хорошая драка только укрепляет мужскую дружбу.
— Я не спал с ней. Отказал, — тихо говорит Райлен, вставая рядом с Эллой и глядя на то, как огонь отражается в её тёплых карих глазах и рыжих волосах. Костёр подсвечивает её пряди, и иногда ему кажется, что вся голова Эллы охвачена пламенем.
Лёгкое удивление мелькает на её лице, но она почти равнодушно отвечает:
— Наверное, эту информацию стоит рассказать леди Бриджид, — говорит девушка тихо, так, чтобы их не услышали другие.
Райлен ценит это в Элле. Она не любит громких скандалов и показных сцен, в отличие от той же Розины, которую он так бездарно проглядел. Но её нынешнее равнодушие рождает в нём глухую тоску и ненависть — ко всему, что произошло. И даже к самому себе.
Недостойно всё это, недостойно мужчины, а тем более воина. Но и перестать он не мог. Словно чувствовал: если отпустит её, совершит огромную ошибку, о которой потом будет жалеть. Ведь впервые за очень долгое время он вновь чего-то хочет для себя. Хочет так сильно, что больно отпустить.
Приняв решение, ярл сел на бревно рядом с Эллой, касаясь своей обнажённой рукой её плеча и локтя. Девушка не реагировала — смотрела вперёд, но от шуток больше не смеялась, словно не слышала их. А Райлену казалось, будто место, где их руки соприкасаются, горит огнём.
— Даже подраться не смогли, все сами присягают. Мы так совсем скоро разжиреем, — пожаловался Касон.
— Да ты уже, — Рей широко, по-мальчишески улыбнулся, разглядывая хольда Иво. Касон тут же залился краской от злости, а остальные громко рассмеялись — за последние пару месяцев старый вояка действительно набрал вес и даже реже тренировался с другими.
Элла не смеялась. Она всё так же спокойно смотрела на огонь, но Рей заметил, что её щёки, покрытые веснушками, слегка порозовели, и довольно усмехнулся.
Как же мало ему нужно.
Выпрямившись, так что теперь они сидели ещё плотнее друг к другу, он добавил:
— Не расслабляйтесь. Теперь они знают, сколько нас. Патрульные доложили, что на пустых землях собирается большая группа всадников, что люди прибывают в безымянную деревню на границе. И мы покажем им, что границы пустых земель не принадлежат им, что кланы Айзенвейла не должны идти в обход!
Райлен поднял вверх правую руку сжатую в кулак, ту, что не касалась Эллы, под довольные выкрики воинов. В этот момент он заметил, как девушка нервно выдохнула.
Он слышал её сердцебиение, чувствовал запах её волнения и понимал, что всё же оказывает на неё какое-то влияние. Но это было ничто по сравнению даже с тем, что она чувствовала несколько месяцев назад, до той проклятой ситуации с Розиной и Йордом. И тем более ничто по сравнению с тем, что он хотел бы, чтобы Элла чувствовала к нему.
Райлен должен был приложить больше усилий. Никогда не должен был предлагать ту групповую близость с Мойрой и десять серебряных.
Он ведь замечал в тот момент её острый взгляд, её спокойствие, несмотря на попытку изобразить из себя обычную деревенскую простушку. Но похоть тогда настолько затмила ему глаза, что он не оценил ни осанки, ни развитых мышц.
Её тело было телом воина, тренированным каждый день, но Райлен даже представить не мог, что Элла пряталась прямо перед его носом, почти каждый день рискуя своей жизнью.
Ярл искал её тогда, опросил старост всех ближайших деревень, и те, словно проклятые, рыскали в поисках рыжеволосой девы, но безуспешно. Образ обнажённой, высокой и сильной девушки настолько сильно въелся в его сознание, что он сразу же заметил Розину, приехавшую в Блекхейвен навестить знакомых, просто потому, что у той были чем-то похожие растрёпанные каштановые волосы… Он не медлил, приглашая девушку в свою постель — магия делала Райлена более агрессивным, нетерпеливым и требовала разрядки. Либо в битве, либо в любви.
Когда он избил Эллу по наговору Розины, его рвало почти всю ночь, хотя тогда он и думал, что она мальчишка. Райлен не мог понять, что произошло, но ему казалось что он горит, будто его собственная спина покрыта синяками и страшными ранами. Однако ярл был совершенно здоров. Конечно, его мучила вина, но она была ничем по сравнению с тем, что он испытал, когда понял, что избил женщину.
Ту, кого искал всё это время. Ту, кого не забыл, по какой-то дурацкой причине, за многие месяцы. Ту, кто добыла для него камни клана Ульвхейм, рискуя собственной жизнью.
Даже сейчас, думая об этом избиении, он чувствовал, как внутри всё сжимается от отвращения. Райлен хотел бы дать Элле возможность ударить, ранить его в ответ, но вряд ли она согласится. Она вела себя так, будто забыла об этом, а он до сих пор иногда видел перед собой отчаянные, полные боли и разочарования тёплые глаза, сотни эмоций девушки, словно он предал её, хотя до того разговаривал с ней лишь раз.
