Нора Робертс - Смуглая ведьма
— То есть — любить или нет? — «Ну нет, — подумала Айона. — Любовь сама выбирает, тебя и не спрашивают». — Но как решить? Ты испекла торт, вот он, перед тобой, и ты думаешь, ах, какой хороший тортик, мне в самый раз. Потом ты разок моргнула — и вот тебе, пожалуйста, откуда ни возьмись появляется эта чудесная глазурь.
Мира развела руками.
— Ты можешь ее соскрести.
— Можно, конечно, — согласилась Брэнна. — Но вместе с ней сойдет и часть теста, а всю глазурь все равно убрать не удастся.
— И это грустно. Но похоже на правду, — пробурчала Айона. — Горькую правду. Нам грустить нельзя! Я против! Нужна музыка, — осенило ее. — Не сыграешь, Брэнна? Мне нравится, как ты играешь.
— Почему бы и нет? — Брэнна встала. — Настроение как раз подходящее. Пойду принесу скрипку, а ты, Мира, настраивай связки.
Брэнна вышла. Айона поднялась поворошить кочергой в камине.
— Ответ Брэнны мне известен, я же видела ее с Фином и историю их знаю. А ты когда-нибудь любила?
— Если продолжить метафору, мне доводилось макнуть палец в глазурь и попробовать раз или два, но не больше. — Мира чуть подалась вперед. — Я только хотела сказать, что Бойл иногда ведет себя как идиот.
— Брэнна его тоже каким-то словом обозвала. Вашим ирландским.
— И это, кстати, относится к большинству мужиков. Но, как ни грустно признать, наша сестра тоже временами совершает глупости. И еще я хочу сказать, я его давно знаю и никогда не видела, чтобы он на девушку смотрел такими глазами, как на тебя смотрит.
В этом Айону можно было не убеждать. Она это и сама чувствовала. Однако…
— Жаль, этого недостаточно. Моя проблема в том, что мне вечно хочется большего.
— Почему ты называешь это проблемой?
— Это становится проблемой, когда ты этого не понимаешь.
Вернулась Брэнна со скрипкой в футляре, и Айона плюхнулась на диван.
— Он там, — сказала Брэнна.
— Бойл? — Черт возьми, сердечко-то как затрепетало!
— Нет. Кэвон.
Теперь затрепетали нервы, и они с Мирой разом вскочили.
— Вокруг дома сплошной туман, до самых окон. Подглядывает, не иначе.
— Что же нам делать? — Они дружно подошли к окну, и Айона теперь тоже видела плотную серую пелену. — Нельзя сидеть сложа руки!
— А мы и не будем. У нас в программе музыка. Дом защищен, моя защита ему не по зубам. — Брэнна достала смычок и скрипку. — Так что можем выпить еще вина, и я вам поиграю. И пусть он эту музыку засунет себе в задницу!
— Тогда что-нибудь бодренькое, — попросила Мира и поднесла к окну выставленный средний палец. — Танцевальное. Попробую научить Айону паре движений.
— Я схватываю на лету, — откликнулась та, обращаясь не столько к Мире, сколько к тому, кто крался под окнами.
Глава 17
Разбудило ее похмелье. В висках стучало — в унисон с пульсирующим звоном где-то в самой сердцевине черепа.
Бывало и хуже, подумала Айона, но ненамного.
Было бы неплохо накрыться с головой и дать себе проспаться, но она не могла — и не станет! — прогуливать работу. Она осторожно открыла глаза, прищурилась — в глаза бил свет из окна. Окна гостиной.
Так, ясно. Она не в постели, а на диване. Заботливо укутанная красивым покрывалом в сиреневых тонах. Теперь Айона вспомнила. Она растянулась на диване после того, как до упаду натанцевалась и попела с подругами.
Голос у нее был послабее, чем их голоса, но благодаря бабушке она знала слова и могла подпевать в лад.
К тому же было весело. И вызывающе! Ведь в то время, как они пели, вокруг дома клубился этот мерзкий туман.
Она напилась, наелась, наговорилась, насмеялась, потом напелась и наплясалась и тем самым отвлеклась от боли, которая поначалу казалась ей непереносимой. А теперь отвлекающим фактором служит похмелье, и все это к лучшему.
Она не плакала — две оброненные слезинки не в счет, — и это было еще лучше.
Сейчас она выпьет галлон воды, проглотит пару упаковок аспирина и заставит себя что-нибудь съесть. Потом несколько суток простоит под душем. И снова оживет.
А все остальное забудется за работой.
Где-то посередине между первым и последним бокалами вина Айона решила, что явится на конюшню как ни в чем не бывало. Не уползет, поджав хвост, и не бросит любимую работу из-за того, что босс — ее возлюбленный — разбил ее чересчур хрупкое сердце.
Если он захочет, чтобы она ушла, пускай увольняет.
Айона встала и потащила себя на кухню. Она влила в себя воду, приняла несколько таблеток аспирина и зависла над сухим вчерашним тостом — не откусить ли? И тут вошла Мира. Неприлично бодрая и румяная.
— Что, головка бо-бо?
Айона скривилась, насколько позволяли мимические мышцы.
— А у тебя-то почему не бо-бо?
— У меня голова каменная, а желудок железный. — Она говорила бодрым тоном и одновременно загружала кофеварку. — Не помню, чтобы я когда-либо мучилась похмельем после бурного вечера.
— Ненавижу тебя.
— Могу понять. Мы вчера тебя оставили там, где ты рухнула, решили, это будет лучше всего. А поскольку у меня была с собой смена белья — на случай, если придется заночевать, — то я легла в твоей комнате. Тебе надо выпить кофе и что-нибудь съесть. Лучше всего, по-моему, овсянки.
Айона поморщилась.
— Вкусно и полезно. Я сварю, а то наша Брэнна еще не вставала.
— А у нее тоже каменная голова и железный желудок?
— Очень похоже. Но она и пьет очень аккуратно. Никогда не теряет контроля. Держи. — Мира налила ей кофе. — Когда она встанет, попроси у нее зелья от головы. У нее есть знатное средство!
— Обнадеживает. На работу-то надо со светлой головой явиться.
— Так ты остаешься? — Мира одобрительно стукнула ее по плечу. — Отлично!
— Не собираюсь лишать себя любимой работы или хныкать в уголке. Работа мне нужна, так что, если он меня не уволит, придумаем, как нам дальше вместе работать.
— Уволит? Да ни за что! Он не такая сволочь, Айона!
— Нет, конечно. А кроме того, сейчас-то солнце, но туман может опуститься в любой момент. И пока эта проблема у нас не решена, все остальное надо отодвинуть на второй план. Мы же команда, так?
— А у тебя есть стержень. — Мира погладила ее по плечу.
— Если ты и правда сваришь овсянку, тогда я пока поднимусь и дам себе чуток отмокнуть под душем. И оденусь на работу. — Она помялась, потом обняла подругу. — Вы с Брэнной помогли мне пережить тяжелый вечер.
— Да ладно тебе! Друзья-то на что?
Приняв душ, она заметила, что звон в голове и стук в висках поутихли. Но внимательный взгляд на свое отражение в зеркале недвусмысленно дал ей понять, что помощь еще требуется. Вместо обычного для рабочих дней быстрого и совсем легкого макияжа сегодня Айона отнеслась к этой процедуре более серьезно. Не хотелось, чтобы Бойл решил, что виновник ее бледности и синяков под глазами — он, хотя, конечно, по сути так оно и было, поскольку причиной перепоя стало стремление заглушить обиду.
