Филис Каст - Богиня любви
Пия сжала ее руку.
— Не сможет. Значит, Гриффин должен перебраться на Олимп. Вот и все, и ничего другого быть не может.
— Я уже вроде как спросила его об этом...
— Вроде как?..
Богиня любви выглядела раздосадованной.
— Я ему сказала, что живу и работаю в Риме, и иногда бываю в Греции и что я не могу все бросить и переехать в Талсу.
— А он?
— А он не хочет оставлять своих родных. Его сестры и мать слишком зависят от него. Он сказал, что у нас могут быть... как это... отношения на расстоянии.
Пия скривила губы.
— Ух! Совершенно неприемлемый вариант. — Но девушка тут же просветлела. — Но это станет вполне допустимым, если он узнает, кто ты такая на самом деле. Я хочу сказать, ты ведь можешь мгновенно переноситься на Олимп и обратно, сюда, так?
— Могу.
— А значит, ты и его можешь переносить туда-сюда?
— Разумеется. Но ты же ненавидишь эти штучки. Может, и он так же к этому отнесется.
— Ох, я тебя умоляю! — Пия фыркнула. — Он ведь парень. Он прекрасно переживет все эти фокусы. И, по правде говоря, если бы Вулкан был вынужден таскать меня взад-вперед ради того, чтобы мы могли быть вместе, я бы наглоталась ксанакса и позволила бы ему это.
— Ксанакса?..
— Это нечто вроде амброзии в таблетках.
— Ну хорошо. — Венера задумчиво кивнула. — Значит, ты уверена, что я должна рассказать Гриффину всю правду. Полностью.
— Конечно. Вообще-то я думаю, что это единственный возможный выход.
— А что, если ему не понравится мысль о том, что его полюбила какая-то богиня?
— Да будет тебе, Венера! Какому же мужчине не понравится, что его любит богиня? В особенности если это сама богиня любви! Да он будет просто вне себя от восторга!
— Ну... вне себя от восторга? По мне, это звучит вполне разумно.
— Когда вы с ним снова увидитесь?
— Сегодня, попозже. Он должен быть на дежурстве, но сказал, что, если я приду к нему ближе к вечеру, мы сможем поужинать вместе в парке рядом с пожарной станцией. То есть если нигде не случится пожара и ему не придется поехать туда.
— Отлично. Вот тогда и скажи ему, кто ты на самом деле. Он будет на дежурстве сутки или около того, да? Так ведь они там работают?
Венера кивнула.
— Он сказал, что обычно дежурит на станции сутки, а потом двое суток свободен.
— Вот прямо сегодня и объясни ему все, чтобы у него было время освоиться с этой мыслью до того, как вы снова увидитесь. Все проще простого.
— Ты действительно так думаешь?
— Абсолютно точно! Я хочу сказать, я ведь не самая необычная из смертных, каких тебе приходилось знать?
Венера улыбнулась подруге.
— Как знать...
— Ну, я имею в виду, что если я нормально отнеслась к тому, что меня полюбил бессмертный, то и любому другому это под силу.
— Знаешь, ты на самом деле очень мудра.
— Я знаю. Ну а теперь тебе пора в класс, начинать занятие, а мне придется вести собеседование с претендентами. А вечером ты решишь свои проблемы с Гриффином, а я... А я с Вулканом.
Венера рассмеялась. Она повернулась, чтобы выйти из кабинета Пии и отправиться в классную комнату, но следующие слова девушки остановили ее.
— Ты ведь знаешь, что теперь можешь в любой момент вернуться на Олимп, да?
Богиня любви оглянулась на Пию.
— Я... я вообще-то об этом пока и не думала. Да, наверное, уже могу.
Теплая улыбка Пии была полна любви к богине.
— Конечно же можешь. Тебя ведь удерживало здесь только обещание наполнить мою жизнь счастьем и любовным экстазом. А теперь ты точно знаешь, что мне досталось и то и другое, причем в таких количествах, о каких я и не мечтала.
— Ох, Пия... Я ничего такого не приносила в твою жизнь. Я просто помогла тебе найти способ обрести все это самостоятельно.
— Спасибо, Венера, богиня любви, — серьезно произнесла Пия.
Венера царственным жестом вскинула голову.
— Не за что благодарить, дорогая!
Потом богиня любви схватила сумку, набитую диаграммами вагины, и поспешила в классную комнату, где ей предстояло провести очередное занятие с пожарными.
Вулкан стоял перед огненной колонной, уперев руки в бока, и, откинув голову, радостно хохотал. Он нашел ее, и она его любит! Она узнала, кто он такой, и приняла его таким, каков он есть! И больше никогда его жизнь не будет бездной одиночества, в которой он медленно сжигал себя бесчисленные века. Нет, теперь он будет с Пией. Он будет любить ее, и у них появятся дети, и он будет наблюдать, как они растут, и...
Вулкан внезапно застыл на месте, словно окаменев. Он будет наблюдать, как его смертная любовь, половинка его собственной души, будет стареть, а потом умрет... И он вернется туда же, где был до встречи с ней. Нет! Потом все станет гораздо хуже! Ведь столетия пустого одиночества были до того, как он узнал Пию. А потом они станут просто невыносимыми...
— Нет! — закричал Вулкан, и пламя взвилось вверх и пыхнуло бешеным жаром в ответ на его крик. — Я не буду жить без нее!
Но разве у него есть выбор? Он, конечно, может превратить Пию во что-нибудь... в неиссякаемый родник или в вечно цветущий луг... Вулкан встряхнул головой.
— Я не могу этого сделать. Пия терпеть не может все эти штучки, — пробормотал он, преисполнившись отвращения к себе за то, что ему вообще пришла в голову подобная мысль. — К тому же это уже не будет настоящая Пия, и мы не сможем быть вместе.
Нет. Превращение Пии во что бы то ни было не решало проблемы.
Значит, ответ был в том, чтобы измениться самому. Ведь совсем недавно он страстно желал стать холодным созвездием, чтобы избежать наконец судьбы вечного отверженного, и именно поэтому обратил внимание на современный мир смертных. Он хотел найти какого-нибудь смертного мужчину, который пожелал бы занять его место бога огня — и занять навеки. Вулкан задумчиво потер подбородок.
— Что там говорила Венера, кого она полюбила?..
Имя всплыло в памяти, как шепот из огненной колонны: «Гриффин».
Да! Именно так его зовут, Гриффин. Бог огня вскинул руки и крикнул, обращаясь к столбу пламени:
— Покажи мне современного смертного Гриффина!
Приказ улетел с Олимпа, и невидимая нить принялась шарить тут и там, пока наконец не остановилась на центральной пожарной станции Талсы. Вулкан жестом вызвал из небытия кресло и уселся, чтобы понаблюдать за смертным мужчиной.
Гера, скрывавшаяся в тени лестницы, ведущей во владения Вулкана, довольно улыбнулась и бесшумно направилась вверх по ступеням.
— Эй, капитан! Твоя сестричка пришла.
Гриффин оторвался от груды инвентарных описей, в которых безуспешно пытался разобраться. Какого черта все эти бумаги такие запутанные, почему никогда не сходятся результаты?
