Кейт Донован - Затерянные во времени
Когда Гастон приказывал ей спать, она дремала, прислушиваясь к каждому шороху и скрипу половицы. Сейчас они снова «работали». Дуло мушкета прижато было к груди Мередит. Так француз гарантировал сотрудничество и безусловное подчинение путешественницы во времени. Он даже отвязал ее от стула, чтобы плохое кровообращение и перегрузки не подточили ей силы.
Не в первый раз Шеннон повторяла:
– Не понимаю, что ты хочешь. Не могу сосредоточиться, когда ты угрожаешь Мередит. Отпусти ее. Клянусь, все расскажу тебе.
– Сначала закончи карту. Она нам нужна, cherie. Не могу понять твою, как ее там, болтовню, потому что названия городов изменилось. Ты кончила рисовать Северную Америку?
– Да, но я не художник.
– Мне нужна информация, а не произведение искусства. Твои прекрасные ножки – единственное творение природы, которым желает любоваться твой покорный и скромный слуга. Продолжай рисовать карту. Постарайся, чтобы она была подробной.
– Европа почти не изменилась. Я говорю об очертаниях. Менялись только названия некоторых стран. Знаю не все страны в Африке и Южной Америке… Не помню расположение некоторых стран… Нарисовать Австралию несложно, если тебе достаточно столицы. – Она подумала о Филиппе и вздохнула печально. Сейчас он даже не существует, его нет, но он в ее сердце, и память о нем дает ей силы.
– Австралия? – для Гастона это было большой неожиданностью. – Ты хочешь сказать, что знаешь о Terra Austral is Incognita?[29]
Сердце Шеннон замерло от волнения. Она попыталась принять невозмутимый вид.
– Мой брат сейчас там. Его соблазнили сказки о мощеных золотом улицах и стройных, высоких женщинах с золотистыми глазами… – Сдержав зевоту, Шеннон спросила: – Нарисовать Австралию, Гастон?
Стало жутко от его мрачности, хриплого голоса.
– Остальные сомневались, Гастон – никогда. Я был уверен, что ее откроют! Она должна находиться именно в том месте… иначе Земля потеряла бы равновесие и сместилась с орбиты, nest-ce pas?
– Наверное, так.
– Она такая большая, как предполагали?
– Намного больше. Если ты отпустишь Мередит живой и невредимой, я попрошу брата нарисовать тебе подробную карту. Ты сможешь отправиться туда.
Гастон стремительно пересек комнату.
– Рассказывай, что тебе известно об этой стране. Смотри, не упусти ничего.
Шеннон радовалась, что новая дезинформация отвлекла его от Мередит. Гастон напряженно смотрел на нее. Неторопливо, подбирая слова, она начала говорить.
– Австралия – удивительная страна.
– Южный континент?
– Да. Другого такого места нет на земле, – Шеннон помедлила, огорченная, что Джон не рассказал ей всех мифов о таинственном фантастическом континенте. – Остров удален от Азии, Европы, Африки… Поэтому развивался самостоятельно, без всякого воздействия со стороны. Животный мир отличается от здешнего. Тебе не приходилось видеть подобных зверей. Они необычны и удивительны. Сейчас нарисую, – она изобразила животное, отдаленно напоминавшее кенгуру. – Вот это сумка. Она похожа на карман. Как у опоссума. Видел? Это животное кенгуру, носит малыша в сумке.
– Животные… Понимаю, почему Джон Катлер был разочарован. Он нашел прекрасную женщину, а она рассказывает только о животных.
– О них я могу рассказывать часами, Гастон. Все, о чем ты спрашивал, не входит в круг моих интересов. Я не ученый и не путешественник. Я люблю животных и могу много рассказывать о них. Ты можешь войти в историю, как известный зоолог или первый американский ветеринар…
– Помолчи, cherie. Надо подумать.
«Сейчас он пойдет к Мередит», – подумала Шеннон, схватила француза за руку и, как можно тверже, сказала:
– Ничего не стану рассказывать, пока не отпустишь Мередит.
– Вот как? – Он криво усмехнулся. – Ты великолепна, cherie.
Гастон замолчал, прислушиваясь к звукам, донесшимся с улицы.
Шеннон тоже прислушалась. Кто-то скребся, может быть, спаситель? Она воспрянула духом.
– Знаешь, зачем мой брат отправился в Австралию? Хочешь расскажу? – попыталась она отвлечь Гастона.
– Шшш. Замолчи. – Он отошел к Мередит и приставил дуло мушкета к груди смирившейся со своей участью девушки. – Не шевелитесь.
В соседней комнате раздался звон разбитого стекла, скрип. Потом залаяла собака.
– Принц, – прошептала Мередит, встретившись глазами с Шеннон.
Гастон поморщился и жестом велел встать пришелице из будущего.
– Поди сюда, cherie. Мне нужна твоя помощь.
– Как я пойду? Я связана.
– Делай, как я сказал. Не то…
Неуклюже прыгая на связанных ногах, Шеннон приблизилась к Гастону.
– Чем я могу помочь? Если пришли нас спасать, почему бы не сдаться? Ты не сделал нам ничего плохого. Я заступлюсь за тебя. Обещаю.
– Открой мой саквояж и достань оружие. Видела, как я заряжаю? Делай, как я.
– Но…
– Что я сказал! – В глазах Гастона вспыхнули зловещие огоньки.
Девушка опустилась на колени, достала мушкет и порох. Трясущимися руками насыпала порох, послушно выполняя указания француза. Теперь она вооружена. У Гастона, несомненно, гнусные намерения, но она помешает ему осуществить свои замыслы. Нужен удобный случай и тогда…
Шеннон застрелит этого подонка. Мысль об убийстве ужаснула девушку, но выбора не было. Бездушное обращение француза с Мередит, которую он превратил в заложницу в погоне за иллюзорным величием, толкало ее на решительные действия. Она старалась унять дрожь в руках, чтобы не промахнуться. С минуту стояла мертвая тишина. Наверное, Принц ушел. Наверное… И вдруг волкодав сквозь окно влетел в комнату. Красные осколки усеяли пол.
Гастон побелел от ужаса.
– Если эта тварь приблизится ко мне, я пристрелю Мередит, – взвизгнул он.
– Принц! – Шеннон поднялась на ноги, встала между собакой и французом. – Сидеть!
Волкодав припал к полу перед прыжком, потом сел. Казалось, он понял грозившую Мередит опасность, или просто подчинился хозяйке.
– Хороший мальчик, – ее сердце переполнила любовь к этому необыкновенному существу. – Иди домой. Иди. – «Иди и найди Джона», – хотелось сказать, но она не осмелилась, опасаясь разозлить Гастона.
– Нет, не смей, – твердо сказал француз. – Не прогоняй его, cherie.
– Почему? – Шеннон не решалась взглянуть на Гастона. Он пришел один, и говорить он не умеет…
– Пристрели его. Немедленно!
Мерри застонала. В комнате повисла мертвая тишина. Принц насторожился, потом заскулил, как щенок, доверчиво глядя на хозяйку.
– Считаю до трех. Потом стреляю. Выстрел будет громким, cherie, и очень метким. Предоставляю тебе выбор. Девушка или собака?
– Не надо, – Шеннон застонала. Глаза Принца преданно смотрели на нее. Он знал, хозяйка должна принять решение, и верил, что оно будет мудрым.
