Дженнифер Арминтраут - Полукровка
Я пожала плечами.
— Так что, пока Сет не сойдет с ума, думаю, я в порядке.
— Почему Солярис не встала против него?
— Потому что она влюбилась в него.
— Тогда не влюбляйся в Сета.
— Я действительно не думаю, что это будет проблемой.
Он выглядел не совсем убежденным.
— Думал, вы ребята, принадлежите друг другу?
— Не в этом смысле! Это то, как наша энергия реагирует друг на друга. Не более того. Я просто... не знаю, я дополняю его.
Он окинул меня заинтересованным взглядом.
— Алекс, что ты собираешься с этим делать?
— Что я могу сделать? Я не собираюсь перестать жить... или отказаться от моей жизни, потому что, что-то может произойти. Что-то очень плохое может произойти или что-то действительно хорошее или... вообще ничего. Но я знаю, что собираюсь сосредоточиться на одном... — я остановилась, удивленная своими собственными словами.
Стоп. Это был один из тех действительно зрелых, действительно редких моментов в моей жизни. Вот черт. Где только Эйден, чтобы засвидетельствовать это?
— На чем?
Широкая улыбка расплылась на моем лице.
— Стать классным Стражем.
Калеб все еще не купился на это, но я вспомнила Оливию, и он отвлекся. В конце концов, я встала, чтобы уйти. На выходе у меня появилась идея. Она пришла из ниоткуда, но в этот момент, я поняла, что должна сделать.
— Можешь встретиться со мной завтра вечером около восьми? — Его взгляд встретился с моим. Почему-то я думала, он знал, что я собиралась спросить, потому что он уже кивал.
— Я хочу ... сделать кое-что для мамы. — Я обернула руки вокруг своей талии. — Как панихиду или что-то в этом роде. Но ты не должен…
— Конечно, я буду там.
Я кивнула.
— Спасибо.
Вернувшись в свою комнату, я нашла два письма - одно от Люциана, а другое от Маркуса. Было искушение выбросить их оба, но я открыла дядино. Хорошо, что я это сделала. Сообщение было простым, громким и ясным.
Александрия, пожалуйста, зайди ко мне немедленно. Маркус.
Дерьмо. Я бросила оба письма на столик перед кроватью и закрыла за собой дверь. Мои мысли кружились вокруг того, о чем Маркус хотел поговорить со мной. Возможности были безграничны. То, что я натворила, мое будущее в Ковенанте или может разговор об Апполионе. Боже мой, меня действительно могут выгнать и отправить жить с Люцианом. Как могла я забыть об этом?
Когда я, наконец, дошла до его кабинета, солнце уже начало садиться в воду, и в туманном свете посылало радугу, мерцающую над океаном. Я попыталась подготовиться к нашей встрече, но не знала, что Маркус собирался делать. Неужели он выгонит меня? Желудок скрутило. Что я буду делать? Жить с Люцианом? Пойду в рабство? Ни с одним из этих вариантом я не смогу жить.
Охранники кивнули мне, открыв дверь и пропуская в офис Маркуса, и отступили в сторону. Моя улыбка была похожа скорее на гримасу, но восторг вырос внутри меня, когда я узнал, кто стоял рядом с массивной тушей Леона. Эйден одарил меня маленькой, ободряющей улыбкой, когда Охранники закрыли за собой дверь, но едва я повернулся к Маркусу, моя кожа стала холодной. Он был взбешен.
Глава 21
Возможно, это был первый раз, когда я видела его, проявляющим чрезмерные эмоции.
— Прежде всего, я рад видеть, что ты жива и невредима, —его взгляд скользнул по моей шее, а потом по моим рукам. —Почти невредима.
Я разозлилась, но мне удалось удержать свой рот на замке.
—То, что ты сделала, показывает, что тебе плевать на свою жизнь или жизни других…
— Мне не плевать на жизни других людей!
Эйден бросил на меня предупреждающий взгляд, говорящий "Заткнись".
—Пойти за даймоном - любым даймоном -необученной и неподготовленной - идиотское поведение. Как никто, ты должна знать о последствиях.С тем, что ты есть, кем ты станешь, я не могу не подчеркнуть, как безответственны твои действия... — продолжал он, но я отключилась в этот момент.
Вместо этого я задумалась, как долго Леон знал, кто я. Луциан говорил, что только он и Маркус знали, что рассказывала Пипери моей маме, и мне пришла в голову мысль. Леон первым встал на мою защиту, когда они привезли меня обратно в Ковенант. Он всегда знал? Я посмотрела на дядю, не обращая внимания на то, что он говорил.Скорее всего, они не были честны со мной в том вопросе, который касался того, кто знал правду.
Черт, Люциан и Маркус не были честны со мной во многих вещах.
—Если бы не Сет, вы бы умерли, или что-нибудь еще хуже.И твоего друга, Мистера Николо постигла бы такая же участь.
Я немного навострила уши.И где, черт возьми, Сет? Я была почти уверена, что увижу его здесь.
—Ты можешь что-нибудь сказать в свое оправдание?
—Гм... — я бросила быстрый взгляд на Эйдена, прежде чем ответить.— Это действительно было глупо.
Маркус выгнул прекрасно ухоженные брови.
— Это все?
— Нет, — я покачала головой.— Я не должна была этого делать, но я не сожалею.
Я чувствовала, что Эйден смотрит на меня. Сглотнув, я наклонилась вперед и положила руки на стол Маркуса.
— Я сожалею, что Калеб получил травму, а другой даймон скрылся, но она была моей матерью - моей ответственностью. Ты не понимаешь, но это так.
Он откинулся в кресле, разглядывая меня.
— Хочешь, верь или нет, но я понимаю.Это не делает твои действия оправданными или умными, но я понимаю твой мотив.
Удивленная, я молча упала обратно в кресло.
— Александрия, много чего изменилось. То, что даймоны могут обернуть полукровок, изменило наш взгляд на ситуацию. —Он остановился, оперевшись подбородком на кончики пальцев. — Совет созвал специальное заседание во время ноябрьских сессий в Нью-Йорке, чтобы обсудить это. Поскольку ты была очевидцем событий и знаешь их планы, ты будешь присутствовать. Твои показания помогут решить, как Совет будет действовать против этой новой угрозы.
— Мои показания?
Маркус кивнул.
— Ты тайный план даймонов. Совет должен услышать именно то, что ты говорила.
— Но это было только мама... — я замолчала, не зная, как много Леон знал.
Дядя, казалось, понял.
— Весьма сомнительно, что Рейчел самостоятельно обнаружила, что полукровок можно обращать. Более вероятно, что она видела, как другие даймоны делают это. Она хотела тебя... по своим собственным причинам.
Это был хороший момент. Основываясь на том, что она говорила, это похоже на грандиозный мастерский план - больше, чем ее развеселая банда психов. И потом Эрик... он все еще там, возбужденный эфиром Апполиона. Только Богам известно, что он получил.
