Демон тринадцатого месяца (СИ) - "Cofe"

— Уедем со мной, — подошел знатный гость к танцовщице на глазах у всех почти вплотную. — Разве ты не хочешь выбраться из этой дремучей глуши? Ты увидишь роскошь и блеск столицы. Ты станешь единственной для меня, — с тихой страстью, чтобы слышала лишь она, говорил он, заставляя присутствующих мучиться любопытством. О чем они негромко беседуют, стоя посреди залы?

— Не находите, что это грубо и вызывающе? — шепнула Главе его невеста. — О чем идет разговор у этих двоих?

Молча поднявшись, Глава подошел к гостю, встав позади него.

— Благодарю, — ответила в это время танцовщица гостю. — Но я не могу уехать.

— Почему? Тебя здесь кто-то держит? Если так, я выкуплю тебя, — тихим шепотом уверял ее гость.

— Не все можно купить, господин.

— Ты так думаешь? А если я предложу то, чего так жаждет ваш клан, в обмен на тебя?

— Вы не можете… — шагнул к ним Глава, но гость, подняв руку, остановил его.

— Вы сами сказали, что все решает она, — напомнил он, не оборачиваясь к нему. — Ну, так как?

В зале повисло молчание, полное томительного ожидания.

— Разве любовь покупается? Разве она не даруется? Вы потому думаете обо мне, что мы ночью пережили опасность и сейчас кладете к моим ногам то, что имеете. Взамен вы требуете моей любви, но я не могу полюбить вас.

— Это не важно. Я подожду, — с готовностью проговорил он. — Ты спасла меня бескорыстно, ты ничего не просила и не просишь. Взамен я, ничего не требуя, отдам клану документ. Мне он не нужен.

Танцовщица поклонилась и вышла. Следом последовали ее барабанщик и флейтистка. Глава закашлялся и вернулся на свое место за пиршественным столом. Гость сел рядом, желая поговорить о танцовщице, но Главу некстати одолел удушающий приступ кашля. К нему тотчас поспешил Хоу, помог подняться. Прижимая платок к губам, дафу жестом попросил прощения у гостя и своей нареченной и вышел из зала Торжеств. Третий мастер проводила его беспокойным взглядом.

Как только Глава покинул зал и отослал от себя Хоу, его глухой кашель чудесным образом пропал и он быстро прошел в Тихие покои, где его ждала танцовщица. Она повернулась к нему от стола, глядя вопросительно и тревожно. Переступив порог, Глава решительно пошел на нее.

— Что? — испугалась Ли Мин, готовая к нагоняю, и отступая, когда он молча оттеснил ее к стене. Он чуть ли не вжал ее в стену, так что ей пришлось упереться руками в его грудь, чтобы хоть немного, отодвинуть от себя.

Глядя в ее лицо опаляющим взглядом, Глава нетерпеливо перехватил ее запястье и, вздернув руки над головой девушки, притиснул ее к стене, прижавшись губами к ее губам. А после накинулся. Она засопротивлялась его безудержным поцелуям, пытаясь остановить, но он был безжалостно и неумолимо настойчив.

— Немедленно… сейчас же… — задыхаясь, бессвязно бормотал Глава.

Она была в его руках, что прижали к горячему напряженному телу. Сердце его бухало, дыхание прерывалось. Безостановочные поцелуи жестким, язык бесновался в ее рту, а руки нетерпеливо срывали, стягивали с нее шаровары, оголяя бедра. Она дернулась, стремясь высвободиться, еще помня, где они, но Глава, просунув колено между ее бедер, сжал ее грудь.

— Обними… — потребовал он, оторвавшись от ее рта.

Его пальцы, только что ласкавшие ее грудь, прошлись прохладой меж ее ног.

— Ты сочишься, — выдохнул он в ее губы и, взяв ее руку, прижал распластанной ладонью к своему паху.

Она легонько погладила его возбудившуюся, вздрагивающую от нетерпения плоть.

— Осторожно… иначе изольюсь, — стонал он, опять прижав ее к стене. — Надо… в тебя.

Она тут же подняла колено, открываясь ему. Сразу же горячее и сильное, неотвратимо вошло в нее. Оба издали стон. Она вцепилась в его напряженные каменные ягодицы. Вот они расслабились и таран внутри, подался из нее. Она протестующее всхлипнула, и он жестко всадил себя в нее… Теперь его было не остановить, он бил и бил в податливую, мягкую мишень, яростно стискивая ее, пока она не вскрикнула от бури наслаждений, когда он буквально насадил ее на себя.

И сам, уткнувшись ей в шею, глухо застонал, не отпуская ее, пока его тело сотрясали конвульсии. Переведя дух, он, подхватив ее под бедра так, что она вынуждена была обхватить его ногами, сел на табурет и посадил ее на себя.

— Я был не слишком груб? — шепнул он тревожно, обнимая ее. Он плохо помнил себя, настолько сильно было его желание.

— Нет, — ответила она, утомленно положив ему голову на плечо. — Ты был просто нечто.

— Я соскучился, — шепнул он в ее волосы. — И мне мало…

— Мне тоже.

Тогда прижавшись губами к ее виску, он шепнул:

— Давай, родим ребенка.

— Кем же он станет здесь, где все кичатся своим происхождением?

— Сделаю тебя госпожой, — проговорил он, торопливо возясь с ее одеждой.

— Нет, подожди, — отвела она его руки. — У тебя же есть невеста…

— Ли Мин, прощу тебя, дай мне все это решить, — снова взялся он за ее одежды.

Она ощутила, что его плоть снова поднялась и с помощью его рук, держащих ее под ягодицы, она приняла его в свое еще не остывшее влажное лоно. Глава обнял ее, запахнув за ее спиной полы своего жемчужного плаща так, что они оказались закутаны в него словно в кокон.

— Ужас… что ты вытворяешь… — пробормотала она увлеченная ощущениями, которые он в ней поднимал.

— Согласен… но это жизнь. Мы единое целое, — не переставая двигаться, он поцеловал ее, и она, задумчиво кивнула. — И прошу, больше так не танцуй, я и так еле сдерживаю себя… Ты услышала мои слова?

— Да, — вздохнула Ли Мин, потому что при воспоминании о танце, он задвигался в ней энергичнее и жестче.

— О-ох… — выдохнула она протяжно.

— Небо… — вторил ее мужчина.

Когда оба успокоились и привели себя в порядок, Ли Мин обеспокоенно спросила:

— Но, как быть с гостем? Вдруг он передумает отдавать документ и вновь проявит настойчивость насчет меня?

— Не переживай. Если он опять примется уговаривать тебя, я скажу, что ты принадлежишь мне.

То ли Глава все же намекнул одержимому Ли Мин знатному гостю, что она принадлежит ему и тот не посмел обидеть хозяина Северного Ветра. То ли решил, быть верным своему слову и дать Ли Мин самой все решить. Тем не менее, документ, столь необходимый и желанный императору, гость передал Главе, поставив единственное условие, что Ли Мин станцует для него еще раз. О желании гостя ей сухо передал недовольный лекарь, вернувшись вечером из Поместья, откуда Ли Мин, по велению Главы, удалили от греха подальше.

— Но как же мой барабанщик и флейтистка? Они же вернулись в Снежные Листопады, — озадачилась Ли Мин.

— За ними уже послали. Однако Глава заявил, что это на твое усмотрение и если ты не хочешь, не танцуй, он вернет документ владельцу. Это слова Главы, я же тебе велю, иди и сделай то, что хочет гость. Давай, доставай свои восточные тряпки.

Так с узлом одежды, понукаемая, отстающим от ее быстрого шага лекарем, Ли Мин в одночасье добралась до Поместья, где у ворот их нетерпеливо ждал Хоу. Первое, что он сказал, увидев ее, это:

— Господин будет недоволен.

Вскоре подошли флейтистка и барабанщик со своими инструментами. Кажется, они подружились, а то во время репетиции вечно ругались обвиняя, друг дружку в ошибках и промахах. По дороге в павильон Торжеств Ли Мин объяснила им, что от них требуется. Всю дорогу до Поместья она решала дилемму, как ей теперь быть. Ведь она пообещала Главе не танцевать «так», отягощая их непростое положение. Но и отказать нужному человеку и гостю, тоже не могла. Все же от него зависело многое, и он отдал желанный документ почти бескорыстно — за ее танец.

Когда Хоу тихо доложил Главе сидевшему за пиршественным столиком, что пришла Ли Мин и что она готова танцевать для гостя, он лишь стиснул зубы.

— Что-то случилось? — опустив чарку, с живейшим интересом подался к нему, сидящий рядом гость.

— Танцовщица станцует для вас, — ровно сообщил Глава, которому предстояло со стоическим равнодушием пережить очарование и соблазнительную женственность своей возлюбленной.