Даниэль Зеа Рэй - Пробуждение
— Странно, мужчина должен бояться как огня чужой зубной щетки, стоящей в стакане рядом со своей.
— Я уже не молодой юнец, Кайли. Мне тридцать три года. И поделиться личным пространством с тобой я не боюсь.
Кайлин промолчала, вспомнив о своем собственном дне рождения, и села в машину.
— Сегодня у нас выходной, — напомнил ей Гийон, но завтра придется выходить на работу.
— На что ты намекаешь?
— Ты не против сменить гардероб? Обычно женщинам это помогает справиться с подступающей депрессией.
— Тебе не нравится, как я одеваюсь?
— Нет. Получив возможность любоваться твоим совершенным телом, я пришел к выводу, что ты не используешь по-назначению то, что дала тебе природа.
— Прости, но это мой сформированный стереотип. Не люблю, когда на меня обращают внимание сторонние люди.
— Мужчины, ты хочешь сказать.
— Да, мужчины.
— А когда я на тебя смотрю, тебе это нравится?
— Ты — другое дело.
— Нет, не другое. Я ведь тоже мужчина, Кайлин.
— Все понятно.
— Что понятно?
— Тебе не нравится, как я одеваюсь. Так бы и сказал. А то началось, про достоинства и тому подобную ерунду. Смотри только, не пожалей о своем выборе.
— Ты глянь, как заговорила? Может, еще и отомстить собралась?
— А почему бы и нет? За что боролся, как говорится.
Гийон рассмеялся, восприняв ее заявления не серьезно.
— Я хочу поехать в магазин вместе с Сианной. В моде она разбирается, да и с ней мне будет комфортнее.
— Комфортнее, чем со мной?
— Итак, давай установим правило: все, что касается меня, моей внешности и моего гардероба я определяю самостоятельно. Договорились?
— Нет, если мне не понравится, я заставлю тебя изменить свое решение.
— Попытаться можешь, но не вздумай меня заставлять. Это выйдет тебе боком.
— Про то, как оно "выходит", я уже осведомлен.
Сианна привезла Кайлин к Гийону домой поздно вечером. Кайлин тут же принялась затаскивать многочисленные пакеты в свою комнату, не позволяя Гийону даже взглянуть на их содержимое.
— Во сколько нам завтра выезжать? — спросила Кайлин, протискиваясь в дверь своей комнаты.
— В семь двадцать.
— Так, значит придется встать в шесть утра.
— Зачем? — не понял Гийон. — Тридцати минут на сборы вполне достаточно.
— Достаточно для женщины, которая умеет быстро собираться. Извини, но это — не про меня. Так что, если не хочешь завтра просыпаться с петухами, иди спать к себе.
— Я лучше утром уйду.
— Только не думай, что я позволю тебе развлекаться всю ночь.
— Раньше ты была не против.
— Раньше мне не нужно было вставать в шесть утра.
— Проживание рядом со мной начинает приносить свои плоды?
— Я же сказала, что чужая зубная щетка — это настоящая опасность.
— А я люблю рисковать, Кайли, — ответил Гийон и, пройдя в комнату, повалил ее на кровать.
Его руки тут же оказались на ее будрах, а губы на груди.
— Я еще не была в душе! — запищала Кайлин, пытаясь его остановить.
— Потом сходишь.
— Но?
— Замолчи, глупая. А то я решу, что ты меня не хочешь.
— Ах, так? — Кайлин перевернула его на спину и села сверху, скидывая с себя рубашку и обнажая нижнее белье. — Тогда будешь любить меня грязную.
— Буду, — рассмеялся Гийон и снова опрокинул ее, придавливая собой.
Глава 19
"…За все это время ничего не изменилось: выживают лишь те, кто заплатил. Для остальных этот путь закрыт. Не честно, не правда ли? Почему бы не спасти обреченного ребенка или беременную женщину? Зачем, разве от них будет какой-нибудь толк? Нет. И вот, проходит тысяча лет, а мир по-прежнему стоит на коленях перед золотым тельцом…"
Из разговора от 23.10.3565
В шесть утра Гийона разбудил будильник, настойчиво пиликающий у изголовья кровати.
Гийон решил не обращать на эту досадную мелочь внимания и, перевернувшись на живот, снова уснул. Через пару минут он услышал звук льющейся в ванной воды и, повернувшись на этот раз на бок, попытался заснуть. Прошло не более десяти минут, как из ванной донесся звук работающего фена, что заставило Гийона накрыть голову подушкой. Последней каплей был звонок будильника, который Кайлин специально перевела, чтобы он не проспал.
— Все! — проревел Гийон, подрываясь с кровати.
— Что? — прокричала Кайлин, не выключая своего фена.
— С сегодняшнего дня буду спать у себя!
Кайлин рассмеялась, продолжая сушить голову. Гийон еще что-то пробурчал себе под нос и отправился в свою комнату.
Ровно без двадцати семь он спустился вниз, рассчитывая найти ее там, но Кайлин, судя по всему, опаздывала.
— Кайлин!!! — закричал он, стоя у дверей.
— Да-да, сейчас!
— Быстрее! Опоздаем!
— Уже бегу!
Гийон услышал звук цокающих каблучков и повернулся к лестнице лицом. Кайлин, обутая в красные лаковые туфли на высоченных каблуках и с сумочкой под мышкой, пыталась быстро спуститься вниз. Зацепившись каблуком за последнюю ступеньку, она практически распласталась на полу, но Гийон вовремя подхватил ее.
— Спасибо! Тяжело на них все-таки передвигаться.
Гийон застыл в полусогнутом положении, всматриваясь в ярко-красное кружево ее лифчика, подобранное в тон к туфлям. Белая блузка с глубоким вырезом, отделанным фалдами, просвечивала этот красный тон настолько сильно, что Гийону показалось, что Кайлин и вовсе забыла надеть блузку сегодня. Черные штанишки с широким галифе смотрелись единственным строгим элементом ее "наряда", напоминая стороннему наблюдателю, что она все-таки собралась на работу, а не на вечеринку.
— Кайлин, это что за внешний вид?
Кайлин уставилась на него своими темно-синими глазами и наигранно помахала длиннющими ресницами.
— Они что, накладные? — изумился Гийон, наклоняясь к ней поближе и внимательно рассматривая.
— Да. Мне нравится, а тебе?
— Тоже, но вот все остальное — слишком вызывающе.
— Я предупреждала тебя. Теперь не ной, пожалуйста.
— Кайлин! — повысил тон Гийон.
— Мы опаздываем. Так что давай сцену перенесем на вечер. И вообще: не стоит тебе портить мне сегодня настроение.
Она обогнула его и направилась к выходу, едва не рухнув в дверях, зацепившись на этот раз каблуком за порожек.
— Лоб не расшиби!
— Постараюсь, — засмеялась она и вышла на улицу.
Они опоздали. Пусть и на пять минут, но все же. Гийон отодвинул стул для Кайлин возле себя, но она демонстративно присела на свое место возле Маркуса.
— Н-да, Кайлин. Сегодня ты очень напоминаешь мне Сианну, — прокомментировал Маркус.
