Карен Монинг - Поцелуй горца
Девушка задержала дыхание, боясь его спугнуть. Если он сделает это, ей удастся заставить его выслушать — после того, конечно, как они займутся любовью девять миллионов раз и ее гормоны заткнутся и позволят думать.
Она уставилась на Друстана исподлобья, в ее глазах застыл вызов. Тот самый подойди-ко-мне-если-осмелишься. Гвен сама не знала, что способна на такие чувства. Впрочем, до встречи с Друстаном МакКелтаром она вообще не знала, что способна на чувства.
— Ты не знаешь, на что напрашиваешься! — прорычал он.
— О нет, как раз знаю! — воскликнула она. — Трус. Ты боишься меня только потому, что я могу спутать твои планы. Пошатнуть убеждения.
Блеск в его глазах стал лесным пожаром. Друстан посмотрел на лиф ее платья, и Гвен чуть не вскрикнула от выражения его лица: на нем были написаны ярость и желание, его буквально трясло от… страсти?
— Ты этого хочешь? Просто хочешь, чтобы я тебя трахнул? — хрипло поинтересовался он.
— Если это единственный способ заставить тебя выслушать меня.
— Ты собралась говорить в процессе, моя дорогая? Тебе это не удастся, потому что рот будет занят совсем другими вещами, да и я определенно буду не в настроении слушать. Так что прекрати, если не хочешь мять спиной вереск с человеком, который жалеет, что вообще увидел тебя.
Горец развернулся и вышел.
Когда дверь за ним захлопнулась, Гвен прерывисто вздохнула. Она знала, что почти достучалась до него, почти спровоцировала на новый поцелуй, но сила воли этого человека просто потрясла ее. Гвен чувствовала, что его тянет к ней, напряжение так и звенело в воздухе. Она утешала себя тем, что он избегает ее лишь по одной причине: боится не справиться с собой в ее присутствии.
Но как бы то ни было, слишком много дней прошло без видимого результата, приезд его невесты неумолимо приближался, и так же неумолимо приближалось похищение самого Друстана. Гвен дважды чуть не загнала его в угол, и оба раза он ускользал, а потом уносился прочь верхом на лошади. Гвен пока не могла сравниться с ним в искусстве верховой езды, так что приходилось скрипеть зубами и ждать.
Она чувствовала себя полной дурой, пытаясь успеть всюду, не упустить ни единой возможности увидеть его. Она даже взломала замок его комнаты, но он выскочил в окно и полез по чертовой замковой стене, только чтобы не встретиться с ней.
Когда Друстан сорвался со стены и рухнул в кусты, Гвен могла только смотреть на него широко раскрытыми глазами. Она даже не рассмеялась — у нее перехватило дыхание при виде его обнаженного тела. Она поймала себя на желании выпрыгнуть из окна туда, к нему. Видеть Друстана каждый день было почти больно.
Любая мысль о нем отзывалась ноющим чувством внизу живота. Особенно когда Гвен видела его в килте — она по опыту знала, что под клетчатой тканью ничего не было. От таких мыслей пересыхало во рту, наверное, потому что вся влага тела устремлялась в другое место.
Ее глупое поведение не осталось незамеченным, некоторые стражники и служанки даже заключали пари, наблюдая за Гвен с восхищенным удивлением.
У любви нет гордости… Ну, а у Гвен Кэссиди гордость была, и девушке очень не нравилось выставлять себя на посмешище. Она подозревала, что к тому времени, как Друстан — проклятый упрямец — наконец-то сдастся ей, она сама будет в ярости.
Неужели он не знает, как опасно злить женщину?
20
У Гвен был план. Безупречный, как ей казалось. У нее было достаточно времени, чтобы учесть все предыдущие ошибки. Список был длинный и включал практически каждый шаг с момента ее появления в шестнадцатом веке. Она все еще удивлялась тому, как эмоции могут влиять на поведение человека. Никогда в жизни она не делала столько глупостей за такой короткий период времени.
Но сейчас все было под контролем, и вскоре под контролем будет и Друстан. Гвен снова попытается рассказать ему свою историю, и на этот раз ему придется выслушать все до мелочей. Она начнет рассказ с момента его пробуждения в пещере и закончит моментом, когда он исчез. Перечислит все, что он надевал, говорил, ел. Перечислит все, что она надевала, говорила, ела. Где-то в ворохе этих фактов наверняка скрыт катализатор, который заставит его вспомнить. Всю ночь Гвен восстанавливала в памяти подробности и детали, пытаясь учесть даже термодинамику, психологию и космологию. Она была уверена, что память прячется в глубинах его ДНК, и, хотя время течет вперед, а не назад и вспомнить будущее практически невозможно, в случае с друидом все может быть.
Ей придется потрудиться, чтобы доказать, что теория времени неверна. В конце концов, квантование времени вполне предсказуемо. Даже физик Ричард Фейнман, удостоенный Нобелевской премии за работу по квантовой электродинамике, утверждал, что на самом деле квантовую теорию никто не понимает до конца. В зависимости от условий менялись даже математические теории.
Гвен пришла к выводу, что двух разных Друстанов никогда не существовало. Были лишь два физических проявления одного и того же набора клеток. Точно так, как солнечный луч преломляется, проходя через призму, ее Друстан был «лучом», который прошел через другое измерение. Луч, проходя через призму, расходится в разных направлениях и все равно остается лучом. А если представить на месте луча человека, то клетки его организма при проходе через время вполне могли распределиться подобным образом. И вполне вероятно, что память о другом измерении была настолько чужда его сознанию, что мозг постарался избавиться от воспоминаний. Возможно, происшедшее казалось теперь Друстану мечтами или снами, если они вообще его посещали, поскольку он был слишком занят приготовлениями к предстоящей свадьбе. Друстану придется выслушать каждое слово, даже если она будет вынуждена повторять одно и то же до хрипоты.
И Гвен знала, что у него нет другого выхода. Девушка хмыкнула, подхватывая копье. Пусть она маленькая, но она не беззащитная. Хватит ходить вокруг да около и чувствовать себя брошенной и беспомощной. Пришло время драться.
— Зайди туда и попробуй, — велела она стражнику.
Тот с сомнением посмотрел на нее.
— Ну давай, просто проверь, — подтолкнула его Гвен. — Я не сделаю тебе ничего плохого.
Стражник посмотрел на Сильвана, который улыбался, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Тот кивнул, и стражник со вздохом сделал то, что ему приказали.
— Можешь выбраться? — спросила Гвен через пару минут.
Раздался звук приглушенных пинков и глухих ударов, а потом стражник произнес:
— Нет, миледи, не могу.
— Старайся получше, — посоветовала Гвен.
