Лили Рид - Эти развратные тыквы
Том обнял ее за талию и накрыл рот своим ртом.
«Жаркая, влажная, пряная».
Ошеломленный вкусом Кэсс, Том проигнорировал ее удивленный вздох и притянул соблазнительницу ближе, лаская ее языком. Изначально он хотел проверить свою теорию о том, что раз тыквы превратились в бурлящие котлы страсти, то и сама Кэсс тоже, и если немного ослабить сексуальное напряжение, то можно как-то исправить ситуацию. Однако стоило Тому поцеловать гостью, как все псевдо-рациональные мысли полетели к чертям. Он ее хотел. Нуждался в ней. Несущееся по венам желание в пару секунд сожгло всю хваленую сдержанность. Теперь значение имела только Кэсс — стремление касаться ее, пробовать на вкус, ощущать рвалось из самой души Тома. Пальто ведьмы упало к ее ногам, сдернутое нетерпеливыми руками. Вскоре за ним последовала рубашка Тома. Ее владелец со свистом втянул воздух, когда эти изящные пальчики, о которых он столько мечтал, принялись исследовать мышцы его спины.
Кэсс отстранилась и жадно вдохнула:
— Не уверена, что это поможет.
Том нашел губами ее нежную шею и принялся посасывать местечко, где она переходит в плечо, до тех пор, пока Кэсс не задрожала.
— Обхвати меня ногами за талию.
Она замешкалась лишь на миг, затем пинком скинула ботинки и запрыгнула на Тома, крепко держась за него, когда он подхватил ее и пошел к теплице, по-прежнему лаская шею Кэсс. При каждом шаге ноющий член терся о ее жаркое лоно, и разделяли их лишь жалкая пара слоев ткани. Такими темпами она его живьем сожжет.
— А как же тыквы? — выдохнула Кэсс, пока Том одной рукой нащупывал щеколду на двери.
— Нафиг тыквы.
* * *Все мысли вылетели из головы Кэсс; она ощущала лишь обнаженную кожу Тома, то, как его твердый член трется о ее клитор, как сам Том снова жадно целует ее губы — и не могла не ответить ему. Секс и магия насыщали влажный воздух темной теплицы, где круглый год росли обожаемые овощи и цветы Тома. Помещение освещала лишь луна и волшебные искорки, льющиеся в окна.
Том поставил свою ношу рядом со старым диваном, доверху заваленным книгами и газетами, и, не церемонясь, принялся скидывать все это на пол. Воспользовавшись передышкой, сомнения Кэсс снова подняли свою мерзкую голову.
— Мы не должны… это же не по-настоящему.
Том так и застыл с кипой газет. Затем они полетели на пол, а он перешагнул через них и мрачно стиснул руки Кэсс.
— Это все заклинание, Том.
— Хочешь сказать, я на самом деле тебя не хочу? — хрипло уточнил он и легко прикусил ее полную нижнюю губу. Ресницы Кэсс затрепетали. — Не хочу сорвать с тебя ночнушку и приласкать твои сладкие груди? Не хочу разложить тебя на столе и изучить твое лоно языком? Не хочу медленно вводить в тебя член, пока ты сама не станешь умолять тебя трахнуть? Все это я придумал?
— Это магия, — выдавила Кэсс, но выгнулась навстречу, когда Том провел языком по ее шее.
— Ну и ладно.
— Ты пожалеешь.
Том недоверчиво хмыкнул, уверенно подталкивая ведьму к дивану:
— Прошлой ночью ты сбежала. А ведь я уже почти решился утащить тебя за сцену и там хорошенько повеселиться.
Кэсс неуверенно нахмурилась:
— Десять минут назад ты боялся, как бы я тебя в лягушку не превратила.
Тому хватило вежливости изобразить смущение.
— Ну не каждый же день узнаешь, что девушка твоей мечты…
— Ведьма. Договаривай уже.
— Сладкая сексуальная ведьмочка.
Ладно, это было горячо. А Том вдобавок осторожно расстегивал ночную рубашку, одновременно медленно и уверено потираясь членом о живот Кэсс.
— Ты ведь должен быть в ярости, — заметила она, уцепившись за шлевки на его джинсах.
— Сейчас я точно не злюсь.
— Да у тебя просто стояк.
— Да, детка, так и есть.
Том сорвал ткань с ее плеч с радостным предвкушением человека, разворачивающего рождественский подарок. Оставшись в одних пурпурных шелковых трусиках, Кэсс приказала себе не дергаться и дать ему вдоволь налюбоваться. Глаза Тома горели страстью и голодом, пока он с явным удовольствием рассматривал грудь, живот и изгиб талии партнерши.
У Кэсс имелось нехорошее предчувствие, касаемо того, что случится завтра. Но это будет завтра. Прямо сейчас она просто хотела Тома. Проведя дрожащими пальцами по поясу его джинсов, Кэсс медленно расстегнула пуговицу над ширинкой.
* * *Том заставил себя стоять смирно и позволил Кэсс справиться с молнией, распахнуть джинсы и играючи провести нежными пальчиками по бугру под тканью трусов. Он никогда еще не был таким твердым и большим. Том допускал, что магия сыграла свою роль, но в глубине сердца знал: все дело в самой Кэсс, и ей не надо никакого волшебства, чтобы его возбудить. Когда соблазнительница приспустила мягкий хлопок боксеров и обнажила его член, Том с шумом втянул воздух. А уж когда жадно обхватила плоть, такую толстую, что пальцы не сходились, и сжала, — едва не потерял сознание.
Сам не поняв, как, Том добрался до дивана, рухнул на него и потянул за собой Кэсс. Она оседлала его живот, прижимаясь к нему этими сводящими с ума промокшими насквозь трусиками. Том провел ладонями по ее бокам.
— Я не знаю, что может произойти. Вдруг я не смогу контролировать… — снова нервно начала Кэсс.
— Не нужно ничего контролировать, детка. Ну да, ты заводишься, и дела идут немного наперекосяк. Что ж, поздравляю, можешь считать, что снова стала подростком.
Кэсс усмехнулась и тут же ахнула, когда Том принялся медленно массировать ее грудь.
— У меня не очень-то большая… — смущенно выдавила ведьма.
— Идеальная, — пробормотал Том, сел и лизнул розовый сосок, который от этого еще больше напрягся.
Воздух вокруг закрутился в жарком волшебном вихре.
Том ухмыльнулся:
— Ничего себе реакция. Малышка, а тебе не кажется, что я еще должен ее заслужить?
* * *Какие еще рассуждения, Кэсс едва могла думать.
Том медленно поочередно лизал ее соски и проводил языком по нежной коже меж грудей.
Кэсс стала тереться промежностью о живот партнера, подстраиваясь под ритм его легких движений.
Том наконец отстранился, и ведьма судорожно втянула воздух, пытаясь собраться. Бесполезно. Длинные пальцы любовника принялись дразнить ее пупок, затем Том спустился ниже и стал поглаживать пурпурный шелк, прикрывающий пах.
— Том, пожалуйста…
Он лишь усмехнулся и оттянул трусики Кэсс в сторону. Смех замер у него на губах, и Том так долго смотрел на обнажившиеся нежные складки, что она занервничала. Но тут он кончиком пальца погладил узкую полоску черных кудряшек, которую Кэсс оставила на венерином холмике. От ласки дрожь прокатилась от ее промежности до кончиков пальцев рук и ног.
