Пленница жестокого дракона (СИ) - Серебровская Ярина

Заворачиваюсь поверх самого простого платья, завязываю концы вокруг пояса и старательно горблюсь перед зеркалом. Ну что, похожа? Похожа на пожилую ключницу или няньку, взятую на дожитие? Никто не примет меня за молодую девку из тех, что интересуют захватчиков?

Живот подводит от голода, но мне не впервой ничего не есть сутками. Правда, по замку разносятся аппетитные запахи ужина, который готовят для драконов и я даже могу узнать по ним, какие блюда будут нам представлены. Зажаренное мясо с картошкой, рыба в травах, свежий хлеб, похлебка из овощей.

Сглатываю, пробираясь по дальним коридорам замка и пытаясь убедить свой живот, что буквально вчера он был накормлен вкусными пирогами с яблоками и не должен так громко урчать. Увы, разум из нас двоих есть только у меня. К счастью, в пустых заброшенных коридорах мне никто не встречается, и я добираюсь до самого высокого этажа замка незамеченной.

Я знаю секрет. Если не испугаться и пройти по балкам, держащим все здание, то можно спрятаться под самым потолком главного зала, куда Даррак велел привести девиц.

Долго там не просидишь - слишком холодно даже в связанной из шерсти горных коз толстой шали, но мне много и не надо. Только узнать о судьбе женщин, а потом…

Толком что делать потом, я не понимала. Сбежать из замка было невозможно, ведь ворота так и оставались закрытыми, а мост поднятым. Жить в заброшенных комнатах, ночами воруя с кухни еду? Долго ли я так продержусь?

Меня колотит от отчаяния.

И в таком состоянии я слышу хлопанье крыльев. Они словно прямо у меня над головой. Может быть, в самом деле. Когти драконов царапают крышу, под которой я прячусь. Если бы они умели разговаривать по-человечески, я бы услышала, о чем они ведут речь. Но они общаются страшным шипением и короткими взрыками.

А потом в зал, на который я смотрю сквозь узкую щель, начинают заносить свечи. Вижу, что среди слуг, накрывающих столы, остались только пожилые и грузные женщины. Молодых нет.

Когда они заканчивают выносить многочисленные блюда и расставляют их на длинном столе у камина, в зал заходят мужчины.

Множество мужчин, одетых в черную кожу с блестящими застежками на ней.

А вслед за ними - он.

Даррак Безжалостный.

Он высокий, хоть и не выше всех. Но он статный, и глаза его горят жестоким огнем.

Он проходит к противоположной от камина стороне зала, где для него стоит высокое кресло, садится в него и тянется к столу, забирая оттуда крепкое красное яблоко.

- Начнем, - негромко говорит он, и разговоры стихают. - Я велел собрать всех молодых женщин замка. Пусть зайдут.

В абсолютной тишине, нарушаемой только шелестом одежды, через парадные двери в зал заходит десятка три девушек. У нас раньше было много слуг, но с началом войны никто больше не хотел идти работать в замок. Поэтому совсем молодых мало. Нора, Тэна и Агна самые юные, им едва исполнилось восемнадцать. И я. Мне двадцать. Но меня нет внизу.

Остальные старше. И выглядят от голода не очень хорошо, но дракону, похоже, на это плевать.

Он наклоняется, опираясь на колено, жадно вглядывается в стройный ряд женщин, стоящих перед ним и командует:

- Повернитесь задом.

Они вразброд отворачиваются, но с явным облегчением. Даже мне не по себе от его черного взгляда, сверлящего их, а я далеко.

- А теперь задерите юбки и нагнитесь.

Кто-то громко, в голос ахает.

Остальные начинают шуметь, а молодые драконы, столпившиеся у трона Даррака - смеяться грубыми голосами.

Отбор гарема

Я сама еле удерживаю возмущенный возглас, ошеломленная таким предложением. Там, внизу, среди прислуги есть и благородные дамы, оставшиеся жить в замке, когда их мужья ушли с лордом на войну. Не привыкшие к бедной жизни, они все пять лет стараются держать голову прямо и не забывать, что главное в леди - гордость.

А тут такое!

Суюсь к смотровой щели поближе, горю гневом, от которого даже температура повышается и мне не так холодно здесь, под потолком.

Вижу, что часть молодых девушек пытается отойти к дверям, но им навстречу идут мужчины, затянутые в черную кожу и с наглыми ухмылками. Они приближаются, расставив руки, и чтобы не попасться им, приходится отступать все дальше, собираясь в толпу в центре зала, как раз напротив Даррака, который сидит, оперевшись на локоть и смотрит на это все черными страшными глазами.

У меня от ужаса сильнее бьется сердце, когда я его вижу.

Но сейчас он смотрит не на меня. Он смотрит на нестройный ряд девушек, которые стоят в центре зала под плотоядными взглядами десятков мужчин и растерянно оглядываются. Они ищут, кто их защитит. Но, увы, все наши защитники отправились на войну. Чтобы эти черные драконы никогда не пришли в наш дом и не унизили нас.

Если они все-таки пришли, надо признать, что пора перестать надеяться.

Все наши мужчины мертвы.

И мы вслед за ними выпьем чашу унижения и боли. Только нашу, женскую. Особенную.

Вот ее уже подносят тем, кто толпится внизу: драконы в черном по жесту Даррака разворачивают всех спиной к нему и деловито, словно давно и не раз это делали, заставляют наклониться. А потом задирают юбки им на голову.

Даже отсюда я слышу громкие всхлипы.

Слышу и возмущенные крики, а потом щелчок короткого хлыста, с которым выходит один из драконов - этого я тоже начинаю отличать от остальных.

Он выглядит старше всех, и уродливый шрам пересекает его голову, словно ему пытались раскроить череп. Одна половина волос по одну сторону шрама у него черная как смоль, другая - совершенно седа. Когда он скалит ослепительно белые зубы, мне становится страшно. Я не вижу его глаз отсюда и не стремлюсь.

В руках у него хлыст, который он все чаще пускает в ход, убеждая стеснительных девушек присоединиться к тем, кто покорно позволяет их унижать.

Мне не видно то, что они показывают Дарраку, я вижу только заплаканные лица, закрытые юбками головы, униженных женщин. И сама кусаю губы, понимая, что только чудом спаслась от того, что там происходит. Пока спаслась.

Единственное, что я понимаю - пощады не будет и я должна бежать. Хоть в лес. Только отсюда. Лучше замерзнуть зимой в землянке, чем остаться рабыней, которую рассматривают как скот на рынке.

Подтверждая мое впечатление, Даррак легко соскакивает со своего трона и придерживает дракона с плетью за локоть, не позволяя ему слишком уж разойтись. Тот склоняет голову и отступает. Но продолжает скалить зубы и пялиться на ряд… на ряды…

На тех, кто стоит перед ним.

Ему явно нравится то, что он видит, потому что он поправляет свои кожаные штаны между ног.

А Даррак идет медленно вдоль рядов задних частей тела женщин. Придирчиво рассматривает, словно кобыл на рынке. Цокает языком. Кого-то даже похлопывает. Я не вижу кого - лицо этой женщины накрыто длинной юбкой. Мне становится еще жарче.

Он останавливается возле Ирмы. Он девушка красивая, и зад у нее действительно пухлый, круглый, так что можно даже поставить рюмку и она не упадет. Вот и дракон… оценил.

Потому что он стоит и его ладонь поглаживает Ирму по задней части. Я вижу ее лицо - пунцовое, словно она вот-вот взорвется. Губы закушены, глаза заплаканы.

А он все стоит. Я не вижу, что он делает, зато вижу выражение шока, которым сменяется гримаска у Ирмы на лице. Она становится еще краснее, хотя дальше невозможно и вдруг громко охает.

Все мужчины в зале разом грохают хохотом, будто это какая-то шутка.

Ирма пытается вырваться и куда-то рвануться, но Даррак удерживает ее без труда, взяв за бедра.

- Эта, - говорит он.

Двое из драконов отводят Ирму в сторону, разрешая опустить юбку. Она ошеломлена и лицо ее меняет выражения раз в секунду. Ее уводят к дальней стене.