Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
13:15
У объекта „Б“ нервный тик.
Объект „А“ думает, что он ей подмигивает. Пытается смущаться.
13:25
Объект „А“ инициировал диалог…»
На этом моменте я несколько напряглась.
Женская особь, наморщив лобик, с минуту рассматривала какие-то бланки, после чего встала и направилась к столу заведующего.
— Простите, доктор Грин, не могу понять, что делать с этими инструкциями.
— С какими инструкциями, мил… мисс Лемон?
Милая мисс Лемон опасно приблизилась к объекту «Б». Положила перед ним документы.
— Вот это — министерская инструкция по использованию дезинфицирующих средств, утвержденная в январе прошлого года, — Белинда нагнулась над столом, тыча пальчиком в один из листов. Хорошо, что форменные больничные платья не предполагали глубокого декольте и застегивались под горло. Иначе эксперимент тут же перешел бы в активную фазу, и у меня не было бы ни единого шанса вмешаться. — А вот — исправленная инструкция, утвержденная в августе. Она, по сути, отменяет и заменяет январскую. Но есть еще приказ от десятого октября о внесении изменений в инструкцию по использованию дезинфицирующих средств… но почему-то в январскую, которая отменена, но тут значится как действующая…
Грин невидящим взглядом уставился на лежащие перед ним бумажки. Видимо, все-таки старался сконцентрироваться, и ему это удалось. Правда, внимание доктора сосредоточилось не на министерских бланках, а на нежной ручке объекта «А», придерживавшей злосчастные инструкции.
Момент, когда Грин вцепился в эту самую ручку, я, моргнув, пропустила.
— Белинда, радость моя… — завладев ладонью рыжей, доктор потянул ее к себе, то ли к груди прижать, то ли покрыть страстными поцелуями, но, честь ему и хвала, сумел обуздать внезапные желания. Лишь погладил осторожно и вернул на столешницу к немалому разочарованию ошалевшей от начала фразы девицы. — А оставьте-ка обе. И приказ… Хорошо, дор… аг-гая? Кх-кх…
«…после чего пытался путем телекинетического воздействия налить воды из графина в стакан
13:30
Объект „Б“ собирал с пола осколки и порезал руку. Объект „А“ кинулась на помощь, но была остановлена словами: „Не волнуйтесь, милая, всего лишь царапина“. Затем объект „Б“ вышел в соседнее помещение.
Объект „А“ смотрит на меня так, словно это я во всем виновата.
13:32
Объект „Б“ вернулся. Перевязал руку. Учитывая, что его способности позволяют ему мгновенно залечить неглубокий порез (а порез, как я заметила, был неглубок), полагаю, что он намеренно оставил данный источник боли, чтобы отвлечься от объекта „А“. Таким образом нарушена чистота эксперимента, если только это не было сделано для того, чтобы проверить действие испытуемого препарата при наличии неких отвлекающих факторов.
13:40
Отвлекающие факторы на действие препарата не влияют: объект „Б“ отложил справочник и глазеет на объект „А“ открыто. Во взгляде явно просматривается желание приступить к процессу размножения. Мое присутствие его не смущает.
Объект „А“ — дура (зачеркнуто) не понимает полного значения посылаемых ей объектом „Б“ невербальных призывов. Старательно стесняется и чаще смотрит на меня, чем на объект „Б“.
13:43
Возможно, объект „А“ не такая и дура. По-прежнему смотрит на меня. Кажется, думает о том, как выпроводить меня из кабинета, но без согласия объекта „Б“ не решается.
13:45
Думает, нельзя ли меня убить.
Как намекнуть ей, что нельзя?
13:47
Объект „Б“ поднялся из-за стола…»
Часа еще не прошло, но, сдается мне, пора заканчивать этот эксперимент. Препарат работает, что и требовалось доказать, дальше можно ограничиться теоретическими изысканиями или продолжать радовать мышей.
— Доктор Грин, — бросилась я наперерез целителю, медленно, но уверенно шагавшему к своей цели, — можно вас на минуточку?
— Н-нет…
Затуманенный взгляд, реакции заторможенные, пот на висках, вены на шее вздулись — теперь я знаю, как выглядят классические мученики науки.
— Мне нужно с вами поговорить, — произнесла я с нажимом.
Бесполезно.
Сначала объект «Б» пытался меня обойти, но наткнувшись на меня во второй раз, решил попросту отодвинуть с дороги.
Зря.
— Простите, доктор, это для вашего же блага.
— Что? — очнулся на миг он.
— Это.
Я с силой сжала его пальцы. Влажные и холодные, они норовили выскользнуть из захвата, но мне удалось вывернуть кисть, как показывал недавно Саймон и, собой прикрывая Грина от рыжей, подтолкнуть его в сторону смежной комнаты.
— Это не займет много времени, — обещала я громко, чтобы мой голос перекрыл недовольное бурчание.
Кое-как впихнула мужчину в мини-лабораторию и закрыла за собой дверь.
— Что вы… себе позволяете… э-м…
М-да, похоже, он уже и имени моего не помнит.
— Зачем вы… это… а?
Учащенное сердцебиение, дыхание неровное, затрудненное, речь бессвязная. Вот что с людьми любовь делает! И собственная дурь помноженная на самоуверенность.
— Доктор, вы помните, что находитесь под действием приворота?
Грин не ответил, только засопел еще громче. Прижал к груди сжатую в кулак перевязанную руку, и я непроизвольно выставила блок, подумав, что он собирается меня ударить. Но нет, этот… объект «Б», от слова «болван», что-то прятал в кулаке.
— Что у вас там? — гаркнула я грозно. — Быстро показывайте!
— Н-не… кольцо…
— Что?!
— Кольцо, — выпалил Грин, которого, кажется, понемногу отпускало. — Я… собираюсь сделать мисс Лемон пр… предложение… а вы…
Предложение? Ничего себе приворот! Или это объект такой попался, с гипертрофированным чувством ответственности?
— Какое кольцо, доктор? — я сдержалась, чтобы не покрутить пальцем у виска.
— В-вот, — он разжал ладонь.
— Вы серьезно? — обалдела я. — Это… канцелярская скрепка? Вы ее только что под столом скрутили?
Еще и что-то наподобие цветочка умудрился навертеть. Талантище!
— Это — кольцо! — оскорбился мужчина. — Если Б-белинда примет… примет мое предложение, мы… поженимся сегодня же…
Угу. И счастью ее не будет предела. Еще несколько часов, или сколько там действует это навозное снадобье. А потом что? Развод? Слезы, сопли, разочарование и затяжная депрессия? Белинда Лемон ничем этого не заслужила.
А вот Грин за свои бестолковые эксперименты заслуживал хорошей выволочки.
— Вы меня не остановите! — ринулся он к двери.
— Да ну? Сами напросились, доктор.
Удар стал для него неожиданностью. Слишком слабый, чтобы отправить в нокаут, но достаточно сильный, чтобы мужчина пошатнулся и отступил назад, а я цыкнула от боли, растирая сбитые костяшки…
