Ольга Ильина - Последняя из рода Леер - 5
— А куда Вер делся? — спросила я, пытаясь хоть как-то разрядить напряжение между нами.
— Твой новый поклонник? — спросил он и отвернулся, чтобы закрыть дверь. Вер кое-как приладил ее после эффектного вторжения накануне, но не достаточно, чтобы она закрывалась именно так, как должна была.
— Я не виновата, что вызываю в людях нежные чувства, — ответила я.
— Он не человек.
— Хорошо, в эльфах. Это важно?
— Да, потому что эльфы не выражают нежных чувств, заботы или еще чего-нибудь в этом роде. Они просто берут то, что им нужно. Могут испытывать похоть, желание обладать, влечение, но не нежность.
— Что это за лекция о чувствах эльфов странная? Погоди — это что ревность? Ты ревнуешь? К этому ушастому?
Анвар промолчал. Жаль, по их лицам никогда не поймешь, что они чувствуют на самом деле. Но смущение я бы с удовольствием увидела.
— Не понимаю, почему этот факт вызывает у тебя такое удивление?
— Да нет. Кстати, а как ты так быстро добрался сюда? Я же только позвала…
— Ты опять рисковала жизнью, — перебил он, но ни гнева, ни ярости, ни чего-то подобного, что следовало ожидать, не заметила. Даже подвинулась ближе, чтобы проверить.
— Позволь спросить, чего ты ищешь в моем лице?
— Не понимаю просто, куда делся неуравновешенный, взрывной халф, который бросался с кулаками на всех, стоило только разозлиться?
— Я не злюсь.
— В тебе появилась бездна терпения? Резервы скрытые открылись?
— А ты намеренно городишь всю эту чушь, чтобы разозлить меня, что ли?
— Есть немного, — призналась я, — Просто не знаю, кто передо мной сейчас. Злой Азраэль все же как-то привычнее.
— Зато тебя ничто изменить не может.
— А какой ты хочешь, чтобы я была?
— Перестала отвечать вопросом на вопрос, для начала.
— Это скучно. Может, мне нравится видеть, как ты хмуришься, а на лбу появляется суровая складка, вот здесь.
Что-то со мной происходило сейчас, хотелось касаться его, шутить и смеяться, словно я наелась дурман-травы или хлебнула излишек силы. Я и коснулась волос. Белых, как снег и той самой складки на лбу, и даже позволила перехватить мою руку, поцеловать ладонь, приблизить лицо так близко, что нос коснулся носа. Наваждение.
— Что ты делаешь? — резонно спросил он и разрушил это наваждение.
— Не знаю.
— Когда узнаешь, дай знать, — ответил он, а я убрала руку.
— Ну, а если серьезно, ты знаешь, что случилось с Милой?
— Да.
— Лестар в Адеоне?
— Ты хорошо осведомлена.
— Хочет убедить его открыть врата?
— Зачем ты спрашиваешь, если и сама знаешь ответ?
— Потому что я не знаю, как ко всему этому относишься ты?
— А тебя интересует мое мнение? — хмыкнул он.
— Ты один из самых умных мужчин, которых я встречала в жизни, — серьезно ответила я, а он перестал ухмыляться.
— Впервые слышу от тебя комплимент.
— Это не комплимент. Я действительно так думаю. И не настолько переоцениваю себя, чтобы из гордости не просить совета. Я знаю, в наших отношениях много проблем. Не могу даже четко определить, кто мы? Для начала хотелось бы стать друзьями.
— Мне не нужна твоя дружба.
— Но только ее я могу предложить.
— Пока.
— Всегда.
— Ты все еще борешься с собой, Аура. Почему?
— А что ты хочешь услышать? Почему я не прыгаю к тебе в постель, не пищу от радости при одном твоем виде?
— Для начала.
— А ты готов услышать меня?
— А сама то ты готова себя слышать?
Ненавижу его. Как так выходит, что в каждом нашем разговоре мы скатываемся на тему наших отношений?
— Я не хочу говорить о нас.
— А я хочу, — ответил он и приблизился недостаточно близко, чтобы раздражать, но ближе, чем хотелось бы. А вот во взгляде его можно было запросто утонуть. Мне даже пришлось ущипнуть себя, чтобы он окончательно меня не загипнотизировал, — Ты цепляешься за свои чувства к нему. Зачем?
— Чтобы не потерять себя.
Не раствориться в чувствах к тебе. Конечно, об этом я ему не сказала, но знала, что это правда. Да, я всегда говорила, что любить двоих невозможно, но сейчас не была точно уверена в этом. Не после всего.
— Помнишь, когда-то мы говорили о свидании?
— Сейчас не время и не место.
— Согласен. Но, подумай над этим. Просто отпусти все те барьеры, что тебя сдерживают. Прими себя и то, кто ты есть. Тогда, может быть, ты поймешь, кто из нас тебе нужен.
— И когда ты стал таким понимающим и добрым?
— О, поверь, я не такой. Но ты… Я очень люблю тебя, Аура. И хочу, чтобы ты была моей целиком. А пока ты не разберешься в себе, это будет невозможно.
— А если я выберу его?
— Не выберешь.
— И все же? Отпустишь?
— Нет. Потому что этого не случится. Побратимы не способны любить кого-то другого.
— Есть ли-ин.
— Ты уже сомневаешься, Аура. Если бы он был твоим, ты бы не сомневалась ни минуты.
Его слова проникали в меня, словно семечки в плодородную почву. Да, мне еще предстоит подумать об этом. Подумать обо всем, но не сейчас.
— Кто просил тебя убить меня?
— Это не важно. Того, кто просил, уже нет.
— Убит?
— Нет. Мой брат умеет быть дотошным. И когда он нашел его, тот был достаточно безумен, чтобы ничего не сказать.
— А тот анвар у врат?
— Это был не я.
— Но у тебя наверняка есть предположения, кто это мог быть?
— Аура, не лезь в это.
— Я уже увязла по уши, не находишь? И Мила. Я не дам ей умереть.
— А я не дам тебе наделать глупостей. Врата не будут открыты.
— Если понадобится — будут.
— Ее жизнь не стоит твоей.
— Она мой друг. И ее жизнь стоит много дороже.
— Для тебя. Но если ты продолжишь рисковать своей жизнью ради нее, я сам убью принцессу Элиани.
— Ты ведь не серьезно сейчас? — спросила я, а он промолчал.
— Хорошо, тогда, чтобы этого не случилось, помоги мне найти лекарство. Не может быть, чтобы его не было.
— Я не целитель.
— Тогда помоги мне найти того, кто отравил ее. Я уверена, если мы найдем источник, то вполне возможно, у него будет и противоядие.
— Возможно. Но тогда тебе придется отправиться со мной в Адеон.
Адеон? Вернуться туда добровольно? Если бы все было иначе, я бы не рискнула, но сейчас для меня не было слова «не могу», а было слово «должна». Ради подруги и ради себя тоже. Пришло время действовать, а не прятаться за своими страхами. Только сначала я должна кое-что сделать. То, что обещала хозяину таверны.
— Не готова? — с сомнением спросил он. А я покачала головой.
— Вечером. У меня здесь дело есть, а потом я вернусь с тобой в Адеон.
