Кресли Коул - Разгар зимы
— Разве для создания клона вы с Вайолет не должны смешать свою кровь?
— Её кровь здесь уже есть.
— Сколько воплощений ты сотворил?
Он выпятил грудь.
— Полчища. Мы отправляем их исследовать земли вплоть до территорий, бывших когда-то Тихим океаном и даже за экватор.
Он видел всё, на что смотрели они.
— И? Что там сейчас?
— То же, что и здесь: пустоши и пепелища. Забвение. Мир испытал на себе силу любви и теперь он разрушен.
Он говорил так, словно мы дошли до точки. Но ведь должно же быть что-то ещё! Во всём этом должен быть смысл. Урок. Его просто нужно отыскать. Иначе, получается, мы до конца своих дней обречены на скитания. Скитания среди дерьма наподобие этого.
— Смертные шатаются по миру в поисках призрачного убежища. Но они сами себя водят за нос. Ничего там нет.
Хэйвен мог бы стать таким местом. А может, смысл в том, чтобы вопреки всему не терять надежду и оставаться человеком?
— Ваша семья могла бы сделать столько хорошего для этого мира. Но ты решил стать монстром из ночных кошмаров.
— В отличие от тебя? Посмотри правде в глаза, Императрица, ты – зло. Как и все остальные карты.
— Это не правда. Смерть – не зло.
— Ты совсем его не знаешь, если думаешь так.
— Я знала его на протяжении многих жизней, — рассеянно ответила я, не сводя глаз с лужи крови. В ней отражались блики костра, пробуждая во мне проблески воспоминаний.
Летний рассвет. Всепроникающий аромат роз.
Я спросила у кого-то:
— Как там мой цветок?
Но воспоминание сразу же рассеялось, потому что из крови показались пальцы. У меня перехватило дыхание от этого жуткого зрелища. Из крови поднимался клон. Словно вставал из могилы.
Показалась ладонь, но кровь не оставляла следов на фарфоровой коже. Начали проявляться татуировки – черные надписи тем же готическим шрифтом. Серийный номер? Не может быть...
Селена никак не отреагировала даже на это... рождение.
Воплощение продолжало подниматься, появилась другая рука. Я с трудом оторвала от неё взгляд и заметила, что безжизненные глаза Винсента снова смотрели в никуда. Он наблюдал за схваткой? Не значило ли это, что он не видел, что происходит вокруг?
Почему-то Арик давно не отзывался.
— Этот бой обещает быть интересным. Теперь, заметив твоё отсутствие, Смерть уберёт охотника с расчетом, что ты всё равно ничего не увидишь.
— Смерть на такое не пойдёт. У него есть достоинство. Посмотри правде в глаза, Винсент, признай, что некоторые карты добрые...
Мой взгляд скользнул обратно к луже крови, из которой восставал клон Вайолет.
Вид крови вызвал воспоминания о нашем с Любовниками прошлом. Я видела холмы заросшие розами с шипами размером с кинжал. И кровь Вайолет, капающую сверху. Я ловила её в раскрытые ладони, как капли дождя.
Почему она была наверху?
Когда перед глазами предстала полная картина произошедшего, у меня подкосились ноги. Стены начали давить, дыхание перехватило.
Обвив тело Вайолет лозами, я подвесила её на... лопасти ветряной мельницы, обтянутой полотном. Насквозь пропитав белую ткань, кровь стекала прямо мне в руки.
Сооружение стонало под тяжестью розовых стеблей. Они заполонили собой земли Любовников. Я заполонила собой.
Я скомандовала лозам проникнуть ей под кожу, но жизни не лишала. Вайолет вертелась по кругу, издавая истошные крики...
Она была ещё моложе, чем я сейчас. У меня сжалось сердце.
Армия мелет, ветряная мельница вращается. Я знала, Мэтью должен был предупредить меня о приближении АЮВ.
И он предупреждал... просто я не поняла.
Я держала Вайолет в таком состоянии несколько дней, пока не пришёл Винсент, чтобы пожертвовать собой ради неё.
Подойди, воссоединись с ней, заплати цену. Сдаться – не зазорно, Любовник. Я приказала шипам расступиться, подзывая его. Как искусно мы маним. Как прекрасно караем.
Я изрезала его на куски. Задушила их лозами. Выцарапала когтями глаза и посеяла ростки в глазных впадинах.
Близнецы в той жизни не обязательно были чудовищами. Но я была. Злой, как дремлющая во мне красная ведьма. И Арик ещё хотел, чтобы я дала ей волю? Как же я могла говорить, что знаю Смерть, если я и себя саму не знаю?
— Ты вспомнила! — Винсент моргнул, проясняя взгляд. — Во всяком случае, обещание своё ты сдержала, убила нас одновременно. Но затем осквернила наши останки. Летописцы нашли наши тела с проросшими в них стеблями роз...
Я почувствовала, что задыхаюсь. Когда мы выберемся отсюда, я приму эти воспоминания с покаянием. Но сейчас я должна помочь Селене.
— В этой жизни нас с Ви ничто не разделит... никогда.
Тогда где же в этой чертовой дыре находилась она?
Глядя на меня, Винсент произнес:
— Мы решили, что сегодня один из твоих возлюбленных должен умереть. Выбирать тебе. Жнец? Или охотник?
Я резко мотнула головой.
— Ты не заставишь меня выбирать.
— Тогда мы примем решение за тебя, — он потёр подбородок, — падёт охотник. Наши воплощения сейчас им займутся.
— Арик! Помоги Джеку, пожалуйста! —
— Ты вертишь мной, как хочешь, жена. —
Селена как будто напряглась? Меня одолевало отчаянное стремление защитить Джека; и она чувствовала то же самое? Достаточно ли этого, чтобы привести ее в сознание?
Если и была возможность до неё достучаться... Ради Джека Селена Луа могла сделать все.
Издевательским тоном Винсент произнес:
— Смерть от рук моих детей не бывает лёгкой. Твоего охотника – любителя позариться на чужое, ждёт... мучительная смерть.
Так, Селена определённо дёрнулась.
Пока Винсент отвлёкся одновременно на наблюдение за схваткой и создание клона, я прошептала:
— Селена, Джей Ди в опасности. Думаешь, он бы понял, почему ты даже не пытаешься ему помочь? — боже мой, я сошла с ума. — При всей своей силе и прыти ты способна лишь сидеть сложа руки, пока он под угрозой?
Пульс под ошейником участился.
— Что ты ей сказала? — тотчас же спросил Винсент.
— Эм, кажется, ты нужен своему воплощению, — я кивнула на красную лужу рядом с Селеной. Из неё уже вы тянулись две руки и показалась голова. Создание хватало ртом воздух, словно ребёнок, просящийся на руки.
— Следуй за моим голосом, — протянул он, склонившись над омутом.
Грохот.
Брызнула кровь. Селена вырвала пригвождённую ладонь и, резко выбросив руку, вцепилась в горло Винсенту.
Его голова откинулась назад и повисла под неестественным углом. Тело обмякло.
Селена очнулась, чтобы сломать Винсенту шею — одним рывком.
