Джена Шоултер - Мрачный шепот
Он не ослабил хватку.
— Ты долго жила с ним?
— Шесть месяцев.
Шесть. Месяцев.
Он стиснул зубы, как же ему не понравилась сама мысль, что она была с кем-то другим так долго.
— Ты всё это время бодрствовала?
— Нет. Сначала я делала вид, что у меня бессонница. Я бодрствовала ночью, а когда усталость становилась невыносимой, сообщала на работу, что заболела и спала на деревьях. Это единственное место, где мы можем чувствовать себя в безопасности, потому что там нас почти невозможно ни увидеть, ни достать. Но прошло несколько месяцев, и я подумала: почему бы мне не расслабиться рядом с человеком, которому доверяю? Поэтому я стала спать с ним в одной постели. И предвосхищая твой вопрос, мы не спим в присутствии других людей не потому, что это закон, правило или проклятие, а лишь из предосторожности, соблюдать которую Гарпия учится с самого рождения.
Он не видел, чтобы ее сестры уходили в лес на ночь, но они, наверное, двигались так бесшумно, что вполне могли ускользать без его ведома.
— Почему?
Она расстроено вздохнула.
— Наши крылья можно связать, пока мы спим, вот так меня и схватили. А теперь дай. Мне. Эти. Чипсы.
Он бросил ей пакет.
Она быстро разорвала упаковку, из которой посыпалось золотистое лакомство, потом набила им рот, закрыла глаза и застонала от удовольствия. Сабин едва умудрился сдержать собственный стон.
— Ты хочешь заработать яблоко?
Она провела кончиком языка по губам.
— Да. Пожалуйста.
— Расскажи, что ты обо мне думаешь? О том, что мы сделали в лесу. И не лги. Я плачу только за правду.
Она помолчала в нерешительности.
Почему она не хочет, чтобы он знал? Что она намерена от него скрыть? Прошла минута молчания, и он боялся, что ей довольно той еды, которую она уже получила. И тут Гвен его изумила.
— Ты мне нравишься. Даже больше, чем надо. Меня влечет к тебе, и я хочу быть с тобой. Когда мы не вместе, я думаю о тебе. Это глупо. Я глупа. Но мне так нравится чувствовать тебя рядом с собой. Когда твой демон молчит, мне не стыдно, я ни о чем не жалею и не боюсь. Я чувствую себя достойной, желанной и защищенной.
Сабин бросил ей яблоко, Гвен его поймала, не глядя ему в глаза.
Злясь на себя самого, воин признался:
— Я чувствую то же самое к тебе.
— Правда? — Она посмотрела на него полными надежды глазами.
— Правда.
Гвен улыбнулась, но не прошло и минуты, как она погрустнела, плечи девушки опустились, и свет надежды погас в ее взгляде. Задумавшись, она надкусила яблоко, пожевала, проглотила.
— Расскажи мне, о чем ты думаешь? — попросил Сабин.
— Я не знаю, сможем ли мы построить наши отношения. Ты как-то сказал мне, что предашь любимую женщину, если это позволит тебе победить. Не то, чтобы я думала, что ты меня любишь… просто если ты собираешься быть с другой, то я ее прикончу. А потом тебя, — на последних словах в голосе Гвен звенела сталь — сталь обоюдоострого клинка.
— Я не буду. Я бы не стал. Я не думаю, что смогу. — Он провел рукой по лицу. — Единственная, о ком я думаю — это ты. Сомневаюсь, что способен сымитировать влечение перед кем-то еще.
— Но как долго это продлится? — тихо спросила она, перекатывая в ладонях яблоко.
Он подозревал, что это навсегда, и тут же почувствовал себя виноватым. Сабин уже посвятил ей больше времени, чем следовало. Он не просмотрел имена в свитках Крона, не сделал ничего, чтобы найти два оставшихся артефакта. Не занимался поисками Галена.
Так много лет он предпочитал войну с Ловцами всему остальному и требовал того же от своих воинов. Не терпел, когда их что-то отвлекало. Они отдавали ему всё, о чём он просил. Так как мог Сабин, их лидер, полностью зациклиться на женщине, подарив ей себя без остатка?
Поэтому вместо ответа воин поднялся.
— Я пренебрег своими обязанностями, пока присматривал за тобой, и теперь у меня полно работы.
И ушел. Если он надеялся оставить ее при себе, то придется сначала разобраться со всяческой хренью, которой накопилось немало.
Глава 20
«И это я еще хотела стать воином?» — В сотый раз подумала Гвен после изнурительной тренировки. Запыхавшаяся, вспотевшая, вся в синяках, девушка рухнула на кровать Сабина.
Последние несколько дней тот занимался своими обязанностями — какими бы они не были — и ее тренировками, а последние несколько часов из нее выбивали дерьмо. Опять. Сабин не давал спуску, не проявлял ни капли милосердия.
Вот отстой!
— Ты стала сильнее, не так ли? — спросил он, словно читая ее мысли.
— Да, — так и есть.
— Не буду извиняться. Между прочим, сейчас ты уже способна «держать удар».
— Да, но и сама могу задать жару, — самодовольно улыбнулась она, вспоминая, как всего час назад зашвырнула этого мускулистого воина далеко в лес, и как долго он потом не мог отдышаться. Гвен также усвоила, когда надо пригнуться, а когда нападать.
— Тебе осталось научиться мгновенно выпускать свою Гарпию. Научишься — будешь непобедима. — Он сел на край постели, обнял девушку за шею и притянул к себе. — А теперь пей.
Прокусив сонную артерию Сабина, Гвен покраснела, вспомнив, как овладела им в лесу, потом расслабилась, закрыла глаза и, забыв обо всем, утонула в наслаждении от вкуса своего воина.
Сабин устроил девушку у себя на коленях, не мешая ей насыщаться, и она с удовольствием прижалась к нему, обхватив ногами, задохнувшись от непередаваемого ощущения близости великолепного мужского тела. Сабин потерся возбужденным членом о ее промежность. Гвен застонала от блаженства и, зарывшись пальцами в его волосы, отпрянула от шеи воина, желая вылизывать, покусывать, поглотить его целиком, но Сабин не позволил этого — бросил ее на постель. Встал и, пошатываясь, пошел к двери.
— Время для второго раунда, — заявил он. — Встретимся снаружи.
Ушел.
— Ты уже начинаешь меня доставать, — крикнула Гвен.
Но ответа так и не получила.
Она едва не завизжала от раздражения. Он уже дважды проделывал это раньше. Тренировался, возвращался вместе с ней в спальню, исцелял раны Гвен своей вкусной кровью, распалял ее, а потом оставлял ради своих «обязанностей» или тренировок. Почему? С того самого разговора, он больше не занимался с ней любовью. Опять же, почему?
Они раскрыли друг другу свои сердца. Ведь так?
Гвен знала, что хочет его, пусть даже на время. Отрицать это она уже не могла. Даже если им не суждено быть вместе, она хотя бы попытается что-то сделать. И, разумеется, если ничего не выйдет, то виноват будет он, а Гвен не в чем будет себя упрекнуть.
Мысль о том, что в любой грядущей размолвке виноват будет Сабин, немного смягчила ее раздражение, и девушка улыбнулась. А подумав о будущем рядом с ним, мечтательно вздохнула и зарылась лицом в подушку. Такого мужчину захочет любая Гарпия. Сильный, немного дикий, немного порочный. Он мог без сожаления убить врага. Он не боялся тяжелой работы. Он мог быть жестоким, беспощадным, но только не с нею. Гвен видела от Сабина только заботу и нежность.
