Джена Шоуолтер - Последний поцелуй на ночь
Хвала Господу.
— Хорошо. — Он поцеловал ее в лоб. — Теперь закрывай глазки, дорогая. Ты должна поспать.
— Но я не устала.
На самом деле устала, но боролась с этим. Возможно, слишком много адреналина. Слишком много забот о будущем.
— Хочешь снова поиграть в Вопросы?
Черты ее лица прояснились.
— Да, пожалуйста.
— Хорошо, потому что я хотел бы знать… какой твой любимый цвет?
— Голубой, — произнесла она, а затем мягко призналась, — а точнее — цвет твоих глаз. Я никогда не видела ничего настолько прекрасного.
Он замер, не смея даже дышать.
— А какой твой любимый цвет? — в свою очередь поинтересовалась она.
— Вика.
— Да?
— Ты не поняла, — борясь с улыбкой, высказался он, — это и есть мой любимый цвет.
Ее брови в растерянности нахмурились, так же как, когда он находился в клетке и говорил что-то, что она не могла понять.
— Но я не цвет.
— Ты уверена?
Пауза. Через секунду послышался булькающий смех. Смех, который согревал его даже сильнее огня.
— Знаешь, это самые чудесные слова, которые я когда-либо слышала, — лаская пальцами его волосы, произнесла она. — Ты первый, кто говорит мне комплименты без тайного умысла, думаю, я уже впадаю в зависимость от них.
— Я действительно первый?
Секунда молчания.
— Ты им будешь, — прошептала она, и они оба знали, что имелся ввиду не только комплимент.
Мгновенно поток желания, которое он испытывал из-за нее все эти дни, нахлынул на него, и его тело среагировало на первобытном уровне. Он знал, что Вика — девственница, но здесь, сейчас, это знание вызвало чувство собственничества, более сильное, чем прежде.
Эта женщина создана, чтобы принадлежать ему и только ему.
— Забудь про игру. Я хочу поцеловать тебя, — прохрипел он. Они были одни. Никто за ними не наблюдал, не подслушивал. Лучшего времени не существовало.
Ее губы опустились, смех испарился.
— Но не буду, — заставил он себя добавить. Очевидно, что она не готова.
Ну, он постарается подготовить ее.
— Почему нет? — осведомилась она. — О, точно. Теперь моя очередь тебя целовать. — Она наклонилась и провела языком по его губам.
Удивление пронзило его, затем его желание усилилось. Их языки встретились, двигаясь вместе, и сладость ее вкуса сковала его.
Жар разлился по его телу, клетки оживились, нервные окончания послали электрические импульсы, и Соло застонал, поглощенный чистым чрезвычайно-опустошающим желанием. Эта женщина… он должен взять ее, всю и скоро.
— Вика.
— Соло.
Он целовал ее сладко и нежно… сначала. Чем дольше они прижимались друг к другу, тем более интенсивными становились его движения.
Он играл с краем её рубашки, водя пальцами по кромке, дразня обнажённую кожу живота, пытаясь подготовить ее к более интимному вторжению.
Вскоре она стонала, откликаясь на каждое его движение, прося о большем.
— Я хочу прикоснуться к тебе, дорогая.
— Прикоснись, — прошептала она.
Такой невинный комментарий напомнил ему двигаться медленно и быть осторожным, независимо от того, насколько велико его желание. Ее душевное спокойствие важнее, чем какое-либо мимолетное удовольствие.
— Я знаю, но хочу подняться выше и коснуться твоей груди.
Розовый кончик языка прошелся по ее губам, оставляя деликатный, блестящий влажный след.
— Я не буду касаться чего-либо другого, — уверил Соло. Пока она не будет готова.
Прошло мгновение. Она сглотнула и кивнула.
Медленно его рука скользнула ей под рубашку и опустилась на ее грудь, плоть к плоти, ладонью к девушке. Ее кожа была холодной, но он быстро согрет её.
Соло провёл большим пальцем по ее соску, и Вика застонала, на самом примитивном уровне. Все это время он наблюдал за ее лицом. Страха не было. Только удовольствие.
И когда она выгнулась в его объятиях, в молчаливой просьбе усилить давление, он боролся с искушением зарычать от гордого удовлетворения.
Он возьмет ее.
— Тебе это нравится? — потребовал он, уже зная ответ.
— О, да.
— Я хочу заменить руки ртом, хорошо, и… — Уши Соло дернулись, и он напрягся.
— Что…
Он вытащил руку и прижал палец к ее губам, заставляя замолчать. Другой рукой он затушил огонь. Темнота обрушилась.
Его глаза за секунды привыкли к темноте, и он увидел, как лиса вышла на середину поляны. Не угроза, нет. Еще нет. Вторжение послужило важным напоминанием. Он для Вики единственное средство защиты, и это важнее всего.
Соло встретил ее пристальный взгляд.
— Я должен положить конец нашим внеклассным действиям. Мы не можем рисковать и отвлекаться, и помимо этого нас ждет долгий день впереди. Спи.
— Нет.
— Да. — Он расслабился и положил ее голову в углубление своей шеи.
— Ну и отлично. Спокойной ночи, Соло, — с разочарованием проворчала она, теплое дыхание ласкало его шею.
— Спокойной ночи, — ответил он, понимая, что она уже не слышит.
Только через несколько минут она прильнула к нему — это означало, что она заснула, как приказано. Но как только он решил подняться, чтобы поохотиться утром, она начала метаться и открыла глаза, с трудом переводя дыхание.
— Я здесь, — заверил он ее. — Соло здесь.
— Соло, — сказала она, вздохнув и откидываясь на него. Затем снова задремала. На этот раз, Вика оставалась неподвижной, тихой.
Она чувствовала себя с ним в безопасности, доверяла, и он радовался этому, даже при том, что держать ее в объятиях было самой милой и ужасной пыткой — ее декадентский аромат, мягкие изгибы, прижатые к его твердому телу.
Но это было тем, что он всегда хотел, не так ли? Женщина в его руках была счастлива с ним. И ей оказалась Вика…
Несмотря ни на что, Соло усмехнулся.
Переводчики: maryiv1205, marisha310191; редактор: Shottik, natali1875Глава 25
Пробудись, спящий, и воскресни из мертвых.
— Послание к Ефесянам святого апостола Павла 5:14Свет проник в спящий разум Вики, и она потянулась, пробуждаясь от самого спокойного сна в ее жизни. Запах жареного мяса достиг ее носа, и от этого потекли слюнки.
Она не спеша протерла глаза и сразу же заметила несколько удивительных фактов: ей было тепло, поскольку ее укрыли массивным, пушистым одеялом, которое еще вчера вечером отсутствовало, и, её драгоценности оказались сняты за исключением бриллиантового колье на шее.
Соло сидел перед небольшим костерком, поворачивая мясо на вертеле, который он пристроил на две палки, торчащие из земли. Сама бы Вика, вероятно, умерла бы с голоду.
