Керрелин Спаркс - Вампиры в большом городе
— Да ты развратная.
«Возьми меня, пожалуйста».
«Я к этому иду. Терпи». Он поцеловал внутреннюю сторону его бедер.
«Сейчас!».
«Командуешь?» — он отпустил ее ногу и устроился у нее между бедер. Когда Остин до нее дотронулся, Дарси дернулась. «Ойёй! Дорогая, это не родео».
— Прости, — она прижала руку к груди, ловя ртом воздух, — Я просто слишком возбуждена. Я так долго хотела тебя.
«Шшшш. Раслабься и получай удовольствие». Он медленно ее лизнул.
Дарси закричала.
Остин, вздрогнув, посмотрел на дверь:
— В соседней комнате агент ЦРУ. Давай не будем привлекать его внимание.
— Правильно, — Она впилась руками в одеяло и уперлась ногами в кровать. — Ок, я готова. Покажи мне себя с самой плохой стороны. Я имею в виду, с лучшей.
Остин усмехнулся:
— Конечно.
Дарси вскрикнула, снова почувствовав его рот на своем теле. Она закрыла глаза и сильнее вцепилась в одеяло. Боже милостивый. Он был таким милым, таким любящим, таким доскональным, таким чертовски медленным! Он убыстрил движения, и, сквозь чувственный туман, она поняла, что он услышал ее мысли. «Ой, прости». Но она была вся нетерпение.
Дарси приподняла бедра, желая увеличить давление на свой клитор. Он тут же обхватил ее бедра руками и помог ей. Святый Боже, телепатия реально была удобна!
«Немного правее. Нет, в другую сторону. Быстрее. Быст..» — она потеряла контроль над собой, не в состоянии давать дальнейшие указания. Но ему они и не были нужны. Она приподнималась, покачивалась, старалась прижаться к нему еще крепче, была на пределе, пока…
Она закричала от удовольствия. Тело ее задрожало в конвульсиях. Ноги сжались.
— А, — Он отодвинулся, — Боже мой, ты реально сильная.
Со стоном она перевернулась на бок, тело ее продолжали сотрясать спазмы наслаждения. Остин лег рядом и заключил ее в объятия:
— Милая, ты в порядке?
— Да, — она хватала ртом воздух.
Они оба застыли, когда дверь сотрясли громкие удары.
— Эй, Остин! — прокричал Гаррет, — Что происходит? Тебе нужна поддержка?
Остин прокричал в ответ:
— Я пригласил подружку. Убирайся.
За дверью повисла тишина.
— Уверен, что помощь тебе не нужно?
Дарси закатила глаза, когда услышала хихиканье по другую сторону двери.
— Проваливай, придурок. — прокричал Остин. Когда за дверью все стихло, он повернул ее на спину, — Итак, на чем мы остановились?
Она обвила его шею руками:
— Я только что испытала самый сильный оргазм за всю мою жизнь.
— Ах, это серьезная заявка, но еще посмотрим, может, мы побьем этот рекорд, — он наклонил голову к ее груди.
Дыхание у Дарси перехватило и чувственные ощущения накрыли ее снова. Совсем скоро ее ноги были снова разведены, и его пальцы погрузились в ее влагу.
— Мне нужен презерватив? — прошептал Остин.
— Нет, — она замотала головой, глаза закрыты. Он дразнил ее маленькими круговыми поглаживаниями, — никаких болезней.
Его рука застыла на миг:
— А дети?
Дарси открыла глаза. Сердце ее ёкнуло при виде серьезного выражения его лица:
— У меня их не может быть.
Отзвук боли пронесся по его лицу:
— Да. Я так и думал. Мне жаль.
Она проглотила комок в горле и запретила слезам появляться у нее в глазах. Остин был бы прекрасным отцом. Это была еще одна причина, почему она не должна была удерживать его рядом с собой.
— Нет. Я люблю тебя, — он устроился между ее ног, — не смотря ни на что.
Она закричала, когда он вошел в нее, обвила его руками и ногами, чтобы прижать крепче.
«Я люблю тебя». Он повторял эти слова в ее голове с каждым толчком в ее теле. Они слились друг с другом сознаниями, эмоции их переплелись, что привело к тому, что их удовольствие было не похоже ни на что другое.
Его тело дернулось, затем пролилось в нее. Его стон заполнил ее уши и пронесся по ее мыслям. Ее собственное тело ответило дрожью. Она не могла сказать, был ли этот оргазм сильнее предыдущего, но он, определенно был слаще — они испытали его вместе.
Он упал рядом с ней и обнял:
— Милая, ты в порядке?
Она вздрогнула от того, что тело ее стало остывать:
— Мне снова становится холодно.
— Иди сюда, укройся, — он встал с кровати, передал ей одеяло, в которое она укуталась, пока Остин выключал свет. Комнату наполнил лунный свет, заблестел в его волосах серебряными бликами.
Он устроился рядом с ней и улыбнулся:
— Я тебя согрею, как только восстановлюсь после первого раунда.
— Мы на боксерском матче? — она придвинулась к нему поближе.
Он вздрогнул:
— Не ожидай, что будет девять раундов.
Улыбаясь, она перебирала волосы у него на груди:
— Тебя больше нет у меня в голове.
Уголки его губ дернулись:
— Я накапливаю свою энергию.
— У тебя всегда был талант телепата?
Остин закрыл глаза. Дыхание его замедлилось, и Дарси показалось, что он заснул. Он выглядел таким безобидным и красивым.
Он открыл глаза и уставился в потолок:
— Это передается в моей семье по наследству через поколение. Мой дед был телепатом. Отец моей матери.
— Тот, в честь которого тебя назвали?
Он слегка кивнул:
— Папа Олаф. Когда я был совсем маленьким, я слышал, как люди что-то говорили, но их рты не двигались. А когда я их спрашивал, почему так, они смотрели на меня так, как будто у меня выросла вторая голова. Я боялся, что со мной происходит что-то плохое.
— Наверное, это сильно сбивало с толку.
— Ага. Но папа Олаф понял, и сказал мне, что со мной происходило. Поначалу я испугался, но он все повернул так, как будто это весело, как будто мы были членами тайного общества, особенными, — Остин улыбнулся. — Мы часами рыбачили на его любимом озере в Миннесоте, разговаривали, даже не говоря слова вслух.
Дарси подавила приступ жалости к себе. Она все еще скучала по долгим разговорам со своими сестрами:
— Тебе повезло, что он у тебя был.
— Да. Он предупредил меня, чтобы я был осторожен со своим даром, но я вырос и стал самонадеянным и заносчивым, я полагаю. Я возомнил себя главным защитником своих трех сестер. Когда приходили их друзья, я читал их мысли и выгонял. Если мне не нравилось то, что я слышал.
Дарси фыркнула:
— Уверена, твои сестры были в восторге.
Он усмехнулся:
— В то время я удивлялся, почему они это не ценят. Теперь я понимаю, что вел себя как всезнающий козел. — Его улыбка погасла, — Мои силы резко возросли, когда мне было пятнадцать, и я стал хвастаться своими способностями. Это расстраивало моего отца. Он всегда ревновал к тем близким взаимоотношениям, которые были у меня с дедом. Он решил, что папа Олаф на меня плохо влияет, он даже решил, что дедушка учит меня оккультизму.
