Дарья Снежная - Основные правила разведчика
– Почему чесотку? – хмыкнула я чуть устало.
Из-за ухода сира де Асти мое расписание перевернулось с ног на голову, и почти весь оставшийся день и половину ночи я провела в подготовке занятий для свалившихся на меня старшекурсников. Арес любезно предоставил мне собственные конспекты уроков (которыми не пользовался уже лет тридцать), но даже на то, чтобы в них разобраться, ушло немало времени, а надо было не забыть и о собственных студентах – урок для передвинутых на три дня вперед семикурсников был еще не готов, я планировала им заняться послезавтра.
Арес покинул Академию очень быстро, если не сказать – стремительно. С одной стороны, его можно было понять, и было видно, что это решение тоже далось ему нелегко. Как ни крути, а школа была делом его жизни до тех пор, пока не нагрянула я с предложением вернуться на престол. А с другой… здание без сира де Асти словно опустело. И было невозможно представить, что в его кабинете теперь заседает этот мерзкий жук.
– Руки чешутся ему или физиономию расцарапать, или кинуть в нее чем-нибудь тяжелым, – отозвалась Хельга.
Я усмехнулась. Подобные фантазии и меня посещали, однако сбыться им, по крайней мере, в ближайшее время не суждено.
Хорошо уже то, что, пока я выслушивала любезности Мефисто, Арес отдал нам все сведения, что имелись на господина Саольского, плохо, что там не оказалось никаких прямых доказательств, кроме кучи фактов, укрепляющих наши подозрения. Всю жизнь прожил в маленьком городке неподалеку от Эскалиола. Поступил в Академию, где и остался после выпуска. По рекомендации господина Феля, возжелавшего взять талантливого ученика под крыло. Вот только особенных талантов у господина Саольского не наблюдалось. Но сир де Асти рассудил, что Мефисто видней, кто будет преподавать в его Башне, и дал добро. Никаких нареканий по поводу работы он не получал, но и никаких выдающихся заслуг за ним замечено не было. Серая преподавательская мышка.
Но меня порадовал тот факт, что согласно бумагам он всю жизнь прожил на одном месте. Дело в том, что способность насылать одержимость проявляется довольно рано, в возрасте от семи лет. Дети импульсивны, они частенько не задумываются о последствиях своих действий, и была надежда, что если покопаться в прошлом господина Саольского, то можно будет найти доказательства, что эта способность у него имеется. Именно ради этого мы намеревались в выходной отправиться в городок, где жил наш подозреваемый, и расспросить местных. Вдруг кто-то и вспомнит о странностях, сопровождавших тех, кто общался тогда еще с мальчиком Герритом.
Время было обеденное, ученики и учителя потихоньку стягивались к трапезному залу. Преодолев очередной пролет, я подняла глаза, чтобы окинуть взглядом парадный зал – убедиться, что двери в Большой еще не открыты, – и вздрогнула, наткнувшись на ледяной взгляд прорицателя. Его губы дрогнули в едва заметной ухмылке, и он сказал несколько слов стоящему перед ним Ли.
Я не успела заметить движение оборотня. Наверное, никто не успел, потому что никто не ожидал чего-либо подобного. Но спустя мгновение его кулак врезался в переносицу нашего новоявленного ректора, и мне даже показалось, что, несмотря на гомон столпившихся у дверей студентов, по всему залу разнесся мерзкий хрустящий звук.
Мефисто отлетел к входной двери и рухнул лицом на пол.
Все это произошло настолько резко, что в первые мгновения мы все просто замерли столбом, не в силах поверить своим глазам. А оборотень сделал шаг вперед, словно собирался продолжить начатое избиение, но затем, словно опомнился, вскинул руку, которую окутал голубоватый огонь.
Я мгновенно отмерла и, перемахнув через перила, кинулась к ним, на ходу творя щит.
Ледяная стрела врезалась в него и рассыпалась мелкой искрящейся крошкой, поцарапав осколками всех, кому не повезло оказаться поблизости. А в следующее мгновение я повисла у Ли на руке, не давая сотворить еще что-то подобное.
– Пусти, – рявкнул Ли, стряхивая меня, как котенка.
Вот еще! Что-что, а подписать себе смертный приговор я ему не позволю!
Я выскочила вперед, вставая между ним и Мефисто, и готова была даже нанести удар, если понадобится.
– Не того защищаешь, – гневно прошипел оборотень, сквозь стиснутые зубы.
– Я защищаю тебя, идиот, – отрезала я, глядя ему в глаза.
Ли дернулся, будто хотел отодвинуть меня с дороги, а затем тряхнул головой, словно сбрасывал наваждение, и перевел взгляд за мою спину, на Мефисто.
Кто-то догадался кинуться на помощь. Пара учеников помогала ему подняться. Предсказатель держался за разбитый нос, между пальцами струилась кровь, а черный взгляд пылал устрашающей яростью.
– Ли Д’арк, вы отчислены без права восстановления, – прогнусавил он. – Немедленно покиньте Академию.
– Чудно, – бесцветно прокомментировал Ли, превратился в пантеру и ускакал вверх по лестнице.
Я беспомощно посмотрела на застывшую в ступоре Хельгу, зло – на окровавленного Феля, а затем кинулась за оборотнем, проклиная, что у меня, в отличие от него, нет четырех лап.
На нужный этаж я вывалилась тяжело дыша и с бешено колотящимся сердцем. Все, что происходило, просто не укладывалось в голове. Какая шишига его укусила? Ударить Феля! Это ж надо было додуматься?!
Я понятия не имела, как теперь все это остановить и исправить, но отчаянно не могла просто смотреть на происходящее.
Когда я влетела в комнату, Ли уже заканчивал запихивать в наплечный мешок свои пожитки и бегло шарился по ящикам тумбочки – не забыл ли чего.
– Ли Д’арк, – рявкнула я, замирая в дверях. – Какого хрисса?!
Не обращая на меня совершенно никакого внимания, оборотень выгреб горсть мелочи и ссыпал ее в кошелек на поясе. Задумчиво взъерошил волосы, окидывая комнату прощальным взглядом, и направился к выходу. Чтобы замереть перед моей перегораживающей дверной проем рукой.
– Дай пройти, – ровно произнес он, не поднимая на меня глаз.
– И не подумаю, пока не объяснишь, что на тебя нашло.
– Есть вещи, которые я ни от кого не собираюсь терпеть. Тем более от Феля.
Это объясняло многое и ничего не объясняло. Очевидно, прорицатель наговорил ему каких-то гадостей, но чего еще ждать от Мефисто? По-моему, их давно уже стоит принять как данное и не принимать близко к сердцу.
Я растерянно бегала взглядом по хмурому сосредоточенному лицу, пытаясь отыскать нужные слова, но все они растерялись, разбежались. Что я могла сказать помимо пустых взываний к благоразумию?
– Дай пройти, Киа, – теперь оборотень смотрел прямо мне в глаза, и я с удивлением осознала, что в разноцветном взгляде не было ни капли сожаления.
Он шагнул вперед, приближаясь вплотную, а я все еще медлила – да, уже ничего нельзя изменить, за нападение на преподавателя Ли был бы исключен в любом случае, – но нельзя же просто отступить?
