Мелисса Марр - Темное предсказание
— Я никогда не спал ни с одной смертной женщиной или девушкой. Некоторых я целовал, но не ее. Не Мойру. Почти с самого начала она относилась ко мне пренебрежительно. Я пробовал все: чары, подарки, слова. Безуспешно.
— Вот это да!
— Чем-то она была похожа на тебя, Айслинн. Сильная. Умная. Она боялась меня. — Воспоминания заставили его вздрогнуть. — Я не понимал, почему она смотрела на меня как на чудовище. Поэтому, когда она убежала, я не стал преследовать ее. Я знал: когда она станет летней девой, то непременно вернется ко мне. Знал, что она не согласится на испытание, и позволил ей уйти.
— И что ты делал дальше? Ждал?
— Раз я выбрал ее, я не мог отменить этот выбор и найти другую. — Глаза Кинана погрустнели. — Я знал: Мойра — редкость. Как и ты. Когда я узнал о твоих особенностях, то подумал: если бы она стала моей королевой…
— Я тоже об этом думала.
Айслинн обратила внимание, что они оба говорят шепотом, хотя поблизости не было никаких фэйри.
— А может, я такая, поскольку изменения у Мойры начались, когда она уже была беременна мною?
— Если бы тогда я поступил по-другому… вернул бы ее. Все пошло бы совсем иначе! Знай я, что она беременна, тебя бы после рождения воспитывал двор. Если бы ты росла среди нас, ты не сопротивлялась бы переменам. И тебя бы так не тянуло к смертным.
Айслинн точно знала, о каком смертном идет речь, но сама не допускала мысли, что ее жизнь была бы лучше без той, смертной части. Любовь к Сету стала для нее самым лучшим и совершенным даром. Единственной любовью, какую она знала. Такое не променяешь ни на какие блага двора фэйри! Даже сейчас у нее защемило сердце. Конечно, она ничего не сказала Кинану. Во-первых, потому что он никогда не был человеком и ему этого не понять. А во-вторых, они связаны на всю вечность, и им нужно учиться сглаживать острые углы.
— Я рада, что ты этого не знал, — только и сказала ему Айслинн.
— Итак, Мойра, беременная тобой, меня покинула. В тот год у меня вдруг появилось много свободного времени, и я стал уговаривать Донию меня простить.
Лицо Кинана опять стало печальным.
— Иногда она проводила со мной вечера. Как-то мы пошли вместе на празднество и…
— От этого бывает легче?
— Ты о чем?
— Когда теряешь того, кого любишь, и… это помогает?
— Нет, — прошептал Кинан и отвернулся. — Когда я пошел к ней… после ее нападения на тебя… я думал, она меня отвергнет. Тогда бы мне было легче. Кончилось и кончилось. Но она меня не отвергла, и это оказалось еще хуже. Я думал: у нас с ней есть несколько лет счастья, а теперь… Сет исчез, но я все равно не могу по-настоящему быть рядом с тобой. Ты — моя королева. Меня не может к тебе не тянуть. Если бы у меня была хоть какая-то возможность отпустить тебя и сделать своей королевой Донию, я бы сделал все ради этого. Но такой возможности нет. И если есть хоть маленький шанс, что наши с тобой отношения станут чем-то большим, нежели дружба, я буду с тобой.
— А Дония, значит…
— Сейчас мне не хочется продолжать эту тему. Хорошо? — Он выдержал взгляд Айслинн и добавил: — Мне надо время, прежде чем я смогу говорить о ней.
— Мы с тобой пытаемся придумать, как стать счастливыми с тем, что мы имеем.
Нет, она не чувствовала к Кинану такой любви, как к Сету. Это была дружба. И тоска. Айслинн могла бы себя убедить, что двух этих причин вполне достаточно. Если будущее приготовило ей только такой вариант, она могла бы решиться. Любовь в данном случае означала боль. Интимные отношения с другом воспринимались как-то легче и безопаснее. Возможно, это был расчет, инстинктивное желание уберечь сердце от нескончаемых травм. Но такое решение не являлось исключительно эгоистичным, ведь оно бы сделало их двор сильнее. Благополучие двора имело смысл.
Ей не хотелось больше ни в кого влюбляться. И говорить об этом Кинану тоже не хотелось. Ну как сказать тому, с кем тебе бок о бок жить веками, что не хочешь его любить? Кинан заслуживал лучшего.
Какое-то время они говорили совсем на другие темы: о фэйри, дворах, дипломатии. Это был просто разговор.
— Посиди здесь, — вдруг сказал Кинан и исчез.
Айслинн прислонилась к стволу и закрыла глаза, наслаждаясь возможностью побыть в одиночестве.
Кинан вернулся, прихватив несколько яблок.
— Я их еще вчера приметил. Вчера они были почти спелые, а сегодня — в самый раз.
Он опустился перед ней на колени и поднял яблоко, держа его за ножку так, чтобы Айслинн могла откусить.
— Попробуй.
После недолгого колебания она откусила большой кусок. Яблоко оказалось сочным и сладким. А ведь это Кинан спасал яблони, когда мир был во власти снега и льда.
Капли сока брызнули ей на щеки и потекли вниз по подбородку.
— Замечательное яблоко, — засмеялась Айслинн.
Кинан провел пальцем по ее лицу, собрал капли и слизал их.
— Думаю, да.
«И все-таки это не то. Не хватает чего-то настоящего. Того, что есть, мало.
Он — не Сет».
Она привалилась к стволу, стараясь не замечать страдания в глазах Кинана.
ГЛАВА 26
Ниалл хмурился все сильнее, стоя в гостиной Сорши. Вокруг него извивались щупальца теней, похожие на лучи черной звезды. Он стоял неподвижно, хотя по сжатым кулакам было видно, как ему хочется нанести удар.
— Ты сделала ошибку, Сорша, — угрюмо произнес он.
Сорша с нарочитой медлительностью прошла по комнате и встала перед ним (быстро она ходила, только когда в ее владениях появлялась Бананак). Высокая королева двигалась вперед до тех пор, пока подол ее платья не накрыл носки его сапог.
— Я не делаю ошибок. Я принимаю разумные решения. Я решила сделать его своим подданным.
— Ты не имела права его забирать.
Ниалл схватил ее за руки. Девы-тени закружились в языках черного пламени.
— Другие дворы беспрепятственно позволяют тебе похищать смертных, наделенных магическим зрением. Но за этого смертного я готов сражаться и буду сражаться. Я не позволю тебе забирать тех, кто находится под моей защитой.
— Ты находишься в Стране фэйри и пытаешься диктовать мне? Ниалл, неужели ты считаешь это разумным поведением?
Гостиная начала меркнуть и исчезла. Сорша и Ниалл стояли на бескрайней равнине.
— Здесь все диктует моя воля.
— Может, ты забыла, чей двор когда-то правил фэйри наравне с твоим?
Ниалл сосредоточенно наморщил лоб, упершись взглядом в землю рядом с тем местом, где стояла Сорша. Из земли стали появляться тени. Они обретали плотность. Он не собирался с их помощью атаковать Высокую королеву. Он демонстрировал свою силу.
Потом он снова заговорил, довольный произведенным впечатлением:
