Простодушны и доверчивы (СИ) - Сергеева Александра Александровна

— Я вижу только твою тень, — объяснила она, стараясь говорить невозмутимо.

— То есть, на вуайеризм не тянет?

— Абсолютно. И не возбуждает.

— Не хочешь сполоснуться? — предложил Илья, натягивая штаны.

— Хочу, — не стала ломаться Ольга. — Только надо Ветку позвать.

— Зачем?

— Я уже прогнала отсюда одного шустрика. Вроде безопасного. Но…

— Согласен, — очень серьёзно отреагировал он.

Ещё бы ему не быть серьёзным — печально подумалось ей. Столько всего свалилось на его голову, и самое адекватное событие — это подлог с картами заповедника.

Ветка явилась с таким лицом, словно у неё отобрали самое дорогое. И пока Ольга мылась, взахлёб расхваливала навороченный комп Ильи. По сравнению с которым их собственный не тянет на допотопного «волка с яйцами». Едва из крана перестала бежать вода, легкомысленная свиристелка моментально смылась. Ольга отодвинула занавеску, вылезла из ванны. И пока, задумавшись, вытирала ногу, поставив её на бортик, проморгала визитёра.

Она чуть не шлёпнулась на пол, когда над самым ухом произнесли:

— Тебе халат не нужен?

Миг, и в лицо Ильи уставилась огненная стрелка. А соблазнительную наготу испуганного приставника скрыл доисторический прикид.

— Ты что! — аж задохнулась Ольга от возмущения. — Ненормальный? Я могла тебя убить.

— У тебя отличная реакция, — невозмутимо похвалил он, держа в руках ненужный халат. — Меня теперь не пытается убить только ленивый.

— Выйди, мне нужно одеться, — потребовала она.

— Ты одета, — не понял Илья.

— Это не одежда, — терпеливо пояснила Ольга, кивнув на рабочий костюм, который так и не успела сменить на джинсы. — Если не оденусь, могу выскочить из межмирья голой. И вообще, мог бы постучать.

Он вышел, но не ушёл. Стоял под дверью, прислонившись к ней спиной.

— Я так понимаю, — заметила Ольга, натягивая бельё, — что ты больше не дуешься.

— Я не дулся, — отверг Илья незаслуженные обвинения. — Я задумался.

— О чём? Надеюсь, тебе объяснили, почему я утром вела себя, как шлюха?

— Ты вела себя, как влюблённая женщина, — холодно возразил он.

И ушёл.

— А я и не обиделась, — пробормотала она под нос, застёгивая белую офисную блузку. — Больше никаких червоточин. Даже не мечтайте сделать из меня Люську-полуверицу.

Вечер прошёл в полной тишине. Ветка играла, Илья рядом с ней работал — Ольга слышала, как пыхтела и мычала в азарте сестрёнка да щёлкали клавиши. Она же вернулась в гостиную, села почитать и задумалась. Обо всём сразу и о нём. Что не мешало периодически выскакивать в межмирье и обходить дом.

Потом Илья пожелал своим охранницам спокойной ночи и действительно преспокойно улёгся спать. Ветка так и продолжала резаться в какую-то игрушку. А Ольга притащила стул, поставила его напротив открытой двери спальни и продолжила думать уже на нём. Всё так же навещая межмирье.

Наконец, Ветке надоело, и она присоединилась к сестре, заглянув в спальню:

— Он дышит?

— Не смешно.

— Ты проверяла дом?

— В отличие от тебя, я делаю это постоянно.

— А в постель к нему заглядывала? — на полном серьёзе поинтересовалась безответственная охранница.

— Зачем? — удивилась нелепому вопросу ответственная.

— Вот подкинут ему какую-нибудь дрянь прямо туда, узнаешь, зачем.

— Так пойди и проверь, — предложила Ольга.

— Сама и проверяй, — безапелляционно заявила Ветка. — Я к чужим женихам в постель не залезаю.

— Болтушка, — буркнула Ольга.

И всё-таки поднялась: надо бы и вправду посмотреть. Если у него в ванне живёт водный дух, почему бы в кровати не оказаться какому-нибудь пододеяльному? А сейчас никому нельзя доверять.

Илья спал на спине, закинув руку за голову. Она прыгнула в межмирье и обошла кровать, осторожно приподнимая края покрывала. Заглянула под кровать, за кровать и за прикроватную тумбочку. Потом вернулась в реал. Нагнулась, поправляя сползший край покрывала.

— Ну, что? — нетерпеливо осведомилась Ветка.

— Вроде никого не…

— Ой! — пискнула от неожиданности сестричка.

Потому что он уже не спал. В чём Ольга и убедилась, оказавшись в постели на спине. Ощутив на себе тяжесть его тела.

— Брысь отсюда! — шикнул Илья на Ветку. — И дверь закрой!

Та моментом испарилась.

— Всё, — дохнув ей в лицо, озвучил он приговор, — отбегалась.

— Как ты мог? — только и нашлась Ольга, что сказать.

— Только так и мог, — пробубнил он, гуляя губами по её шее.

И щёлкая кнопками на блузке.

Тело откликалось на его поцелуи пока ещё только-только просыпавшимся томлением. И Ольга поторопилась высказать ему всё, что изнуряло душу:

— Ты прости, что я вчера так…

Договорить он не дал, добравшись губами до груди, а рукой до молнии на брюках.

Наверно, потом — предложила она сама себе отложить все разговоры и тут же легко согласилась: да, лучше потом. Ей богу, не до них сейчас — растекалась по телу чудесная медвяная мучительная истома. Пальцы крались по обнажённой мужской спине, изучая то, что отныне принадлежало им безраздельно. Все думы с тревогами просачивались прочь из головы, теснимые новыми ощущениями, что овладевали ею и повелевали.

Его же пальцы нет — не изучали. Они шли своим уверенным путём властелина, разоблачая тело, обнажая стеснённую в испуге душу. Прочерчивали пути, которыми желание растекалось по телу, завладевая всем: и ею, и судьбой, и самим временем. Укрощали и утешали. Связывали их в одно целое век по ве́ку отныне и до ве́ку.

И была горячая тяжесть его тела. И была лёгкость его трепета. И была жгучая горячечность его дыхания. И была неутолимая жадность его губ. И пришла следом острая нега, уносившая её прочь из отеческого круга в круг его владычества и смиренности. И склонился покорно непокорный, отдав себя в руки женщины, ставшей его необоримой силой и неизбывной слабостью.

Глава 23

Полковник выдал на тебя гарантию

— Спи, — прошептала Ольга, проведя ладошкой по его лбу и прикрыв ему глаза.

Прикрыла и вдруг её — как это ни редко бывало в последнее время — озарило. Ну, конечно же! Его глаза. Моргощь мог надеть на себя любую личину. И становился похожим на своего прототипа один в один. За исключением глаз: их колдун изменить не мог. Да и никто не мог — как однажды упомянула Гата. У того Ильи были глаза одержимого Моргощем Олега.

Что странно, она почти не удивилась, когда они с Веткой всё-таки узнали, кто в реале одержим колдуном. Ошибки быть не могло: Олег с Марго вместе покинули реал, оставив тела в её кабинете. И вместе же появились у заветного пруда. Да и вообще картинка началась складываться прямо на глазах.

Он почти силком притащил её на собеседование, торопясь устроить поближе к себе. Выспрашивал о её бессоннице, норовя узнать, сколько времени ночами она проводит в межмирье. Где любой безмозглый дух мог ей сболтнуть всё, что угодно. Пытался контролировать её везде, где только можно.

На своей даче навел на неё морок страстного желания — поэтому ей и приснилось, как они занимаются сексом. Благо оберег лучницы нейтрализовал заклятье. А тот его заполошный вороватый взгляд на её грудь? Не она интересовала колдуна, а именно оберег, мешавший заворожить приставника. Он почти проговорился, что она стала препятствием на пути достижения его цели. Словом, одно к одному.

Были и другие признаки, на которые не пришло в голову обращать внимание. И не могло прийти — утешала она себя. Он был так правдоподобен — высший класс.

— О чём ты так опасно задумалась? — поинтересовался Илья, уткнувшись носом в её плечо.

— Спи, — улыбнувшись, понукнула Ольга неслуха. — А то позову Угомона.

— И что будет? — осведомился он, догадавшись по имени духа, чем ему это грозит.

— Он выудит твоего ведогоня и станет пасти. А ты будешь крепко спать.

— Во мне ещё кто-то живёт? Кроме кишечных бактерий, — деланно удивился Илья.

— Твой дух-охранитель. Защищающий тебя от разных татей и от чужих ведогоней. Которые страшные драчуны. Они могут забить твоего ведогоньку…